Страшная неделя - Алёна Моденская

хрустела этими печенюшками, да с таким звуком, будто валежник через дробилку пропускали.

Новиков, чтобы не обижать Зою, расстаравшуюся для гостей, взял кусочек пирога. Зоя тут же подвинула к нему вазочку с коричневыми кубиками сахара.

– И тростник местный? – спросил Новиков, кидая кубик в чашку.

– Да, – кивнула Зоя, пока Гаврил набивал рот пирогом. – Из него даже сахарные головы делают.

– И ром, – усмехнулся Гаврил.

– Да ладно? – не поверил Новиков.

– Вы что, ни разу не слышали про знаменитый нижегородский ром? – поднял брови Гаврил. Зоя улыбнулась, прикрыв рот рукой. Вот же мелкий негодяй, никогда не понятно, шутит он или серьёзно говорит.

– Ром из сахарного тростника ещё в советское время научились готовить. По кубинскому рецепту. – Ядвига Мстиславовна с хрустом разломила крекер пополам.

– Давайте уже о деле! – почти выкрикнул Антон. – У меня брат при смерти, а вы тут чаи гоняете!

– Не вы, а мы, – булькнул Гаврил, держа чашку у рта. Зоя снова прыснула в ладошку.

– Ну-ка! – Ядвига Мстиславовна ударила ладонью по столу. Ребята кое-как натянули на лица серьёзное выражение. – Дело серьёзное. Уж ты-то должен понимать.

Гаврил сразу сник. Потом достал ещё пряник, налил кофе и продолжил жевать. Но уже молча.

– Значит, так, – взяла слово Ядвига Мстиславовна на правах старшей. – Что мы имеем. Четыре упыря, из которых один окочурился во дворе священника, другой там же был закопан лет двести назад, а третий – родственничек Лисовских. Про четвёртого пока ничего не известно. Первый кремирован, второго спалили Антон и Фёдор Сергеич. Остаются родственничек и неизвестный.

– А от того, что мы сожгли останки, толк есть? – спросил Новиков, берясь за второй кусочек пирога.

– Есть, – кивнула Ядвига Мстиславовна. – Уже работы меньше осталось. Надо спалить остальные кости, а потом разобраться с бегающими кровяными мешками.

– Какой пустяк, – фыркнул в чашку Гаврил.

– Жуй и не отсвечивай, – бросила в его сторону Ядвига Мстиславовна. – Земля от второго упыря Сёме не помогла. Значит, надо попробовать землю из других могил. Ещё золы и четверговой соли. Я как раз накалила. Насчёт могил – я беру на себя могилу родственничка, заодно и кости спалю.

– Вы одна справитесь? – с сомнением спросил Новиков.

– А то как же, – выразительно глянула на него бабуля. – Антон мне поможет. Вы выяснили, где могила того, который в саду отца Павла бухнулся?

– Да, в Растяпинске, – кивнул Новиков, которому Ракитин прислал координаты.

– Вот сейчас, после ужина и отправляйтесь. И Павлика возьмите.

– Может, лучше завтра? – прохрипел отец Павел.

– Да нет, Ядвига Мстиславовна права. – Новиков задумчиво смотрел в пустую чашку, по стенкам которой растекались разводы от нижегородского кофе. – Захоронение наверняка на видном месте. Если придём днём, нас увидят, полезут с вопросами. А у нас даже постановления на эксгумацию нет.

– Ещё и арестуют. Священник и полицейский разрыли могилу, чтобы сжечь уже сожжённый прах. Голливуд отдыхает, – засмеялся в чашку Гаврил. Зоя, глядя на него, тоже захихикала.

– А что дальше? – просипел отец Павел. – Ну, сожжём мы все останки. Что потом?

– Потом надо изловить и ликвидировать самих упырей. – Ядвига Мстиславовна разломила ещё одну печеньку.

– На живца будем ловить? – спросил Новиков, поставив свою чашку на стол.

– Чего их ловить-то? Как припечёт, сами прибегут. – Антон наконец выпрямился, приободрился и тоже налил себе кофе. – Только как их укокошить? Вот как твоя мамаша это сумела?

Гаврил, которому адресовался вопрос, только пожал плечами, сосредоточенно глядя в чашку. Потом вдруг спросил у Ядвиги Мстиславовны:

– А вы умеете гадать по кофейной гуще?

– Пост нынче. Гадать ему надо, – фыркнула Ядвига Мстиславовна.

– А я слышал, что в Страшну́ю вообще неделю нельзя ходить на кладбище и рыться в земле, – парировал Гаврил.

– Серьёзно? – спросил Антон, поправляя очки. – А то мы уже несколько дней только этим и занимаемся.

Ядвига Мстиславовна махнула на него рукой.

– Был ещё и священник, – проговорил Новиков, пытаясь вернуться к нити разговора. – Который двести лет назад сумел упыря закопать.

– Так он, наверное, его по тетрадке отчитал, – подал голос Антон, во всю набивающий рот лимонным пирогом и пряниками.

– И всё же оба они выбрались, – просипел отец Павел.

– Потому что корень надо вырвать. – Новиков вдруг вспомнил, что сказал старец Фома. – Наверное, четвёртый, про которого мы ничего не знаем, и есть корень. С него всё началось. Если предположить, что он стал вампиром раньше всех, то это из-за него и другие два повылезали, и третий спёкся. Только с чего вдруг? Допустим, лежал он где-то лет триста, а теперь что случилось?

– Может, кто-то случайно его откопал? – пожал плечами Гаврил, выливая в свою чашку остатки кофе.

– Хорошая мысль, – похвалил Новиков. – Но кто? И где могила? И почему кто-то может одолеть упыря, а кто-то – нет?

Ответа ни у кого не