Воин Ордена Теней. Том III - Маркус Кас

Наместник поджидал меня в условненном месте, нетерпеливо прохаживаясь туда-сюда. Посматривал то на небо, то на наручные часы. Я вышел за его спиной и не удержался, мягко похлопав его по плечу. Ловко увернулся от машинального удара и потряс мешком, в который положил голову.

— Всё готово!

— Макс! Вот на кой… — граф успокоительно подышал. — Ну и видок у тебя. Ты где был?

Времени на рассказ о моих ночных приключениях не было, так что я сразу перешел к его задаче. Внушать Асенькину, что это та самая голова и в ней нет ничего необычного. Обсуждали мы это уже по пути. Спешили прибыть к назначенному часу, пока тыква не превратилась во что-нибудь. То есть голова в тыкву. Ведьма не смогла определенно сказать, насколько хватит иллюзии. Забрали маскировочные балахоны, надели маски и активировали меняющие голос артефакты.

Барон явно воспользовался возможностью поспать. Встретил нас сонным и протрезвевшим, а оттого печальным. Но последнее сразу же исправил. Побродил по комнате, выискивая наполненную тару, позвенел бутылками, отбрасывая пустые. И нашел закупоренную. Вырвал пробку зубами и надолго приложился к горлышку. Лишь после этого вопросительно взглянул на нас:

— Ну?

Я извлек тыкву-голову за волосы и поднял, чтобы он хорошенько рассмотрел. От наместника потекла едва ощутимая магия, заморачивал вражескую башку.

Барон впечатлился. Сглотнул, слегка позеленел и отвел взгляд. Сделал несколько больших глотков и махнул рукой, показывая что демонстрации достаточно. Я убрал доказательство обратно в мешок. Граф незаметно выдохнул. Сработало.

— Что же, порадовали, молодцы, — Асенькина отпустило от приема живительной влаги и он подобрел. — Я своё обещание тоже сдержу. Князь скоро прибудет, можете пока отдохнуть, заслужили. И да, снимайте вы это всё, — он указал на наш наряд. — Перед князем предстанете без масок. Дальше по коридору, есть ванная и комната для прислуги, размещайтесь пока там.

К счастью, мгновенного разоблачения барон не ждал, вернулся к изучению бутылок. Я досадливо скрипнул зубами. Можно было догадаться, что весь этот маскарад на встрече с главным не нужен.

Резников избавился от плаща, как только мы нашли указанную комнату и заметался по небольшому помещению. Я с удовольствием сел в кресло и вытянул ноги. Ночь выдалась длинноватой.

— И что делать будем? — раздраженно спросил Петя, неодобрительно взглянув на мою расслабленную позу.

— Импровизировать, — равнодушно ответил я, прикрывая глаза. — Нормально всё будет. Когда барон придет, вырубим его. А сами к князю пойдем. Что-то мне подсказывает, что фокус с головой с ним не сработает. Так что нужно сразу брать. Тепленьким и свеженьким.

— Макс, твоё хладнокровие конечно похвально, но не мог бы ты собраться? А если барон раньше придет, проверить как мы тут?

— Вырубим его, — повторил я с улыбкой. — Петя, ну какое проверить? Ему сейчас не до нас, он будет проверять разве что способность выпить всё спиртное в округе. У мужика наверняка голова трещит так, что не до гостеприимства. Удачно получилось.

— Удачно? — взвился Резников. — Всё идет не по плану! У нас нет запасного варианта, нет поддержки и данных о количестве сопровождающих князя.

— Вырубим всех, — я зевнул. — Слушай, не кипиши, а? Дай вздремнуть, пока враг на подходе. Раз ты бодрый так, то посторожи.

Я закрыл глаза и только слышал, как граф возмущенно сопит, продолжая расхаживать. И меня этот топот убаюкивал, затягивая в дрему. Тело требовало отдыха, пусть и мимолетного, но хоть что-то. Меня сморило, и проснулся я от громкого стука в дверь.

— Пора, — раздался голос барона, дверная ручка скрипнула. — Князь…

Гулкий удар и, открыв один глаз, я удостоверился, что граф не подкачал. Асенькин медленно оседал на пол, а Резников стоял рядом со зловещим выражением лица и с медным тазом в руках.

— Суров ты, граф, — сонно прокомментировал я.

— Выспался? — Петя воинственно повернулся ко мне, не выпуская своё грозное оружие из рук.

— Спокойнее, мой друг, спокойнее, — я примирительно поднял руки. — Прибереги силы для врагов.

— Я вот уже не уверен, кто из вас враг, — проворчал он, но таз опустил. — Ну, этого вырубил. Дальше что?

— Дальше идем брать главного.

Я поднялся и душевно потянулся, разминаясь. За окном вовсю светило солнце, сколько я проспал неизвестно, но чувствовал себя прекрасно. Меня воодушевило то, что совсем скоро одна из тайн будет раскрыта. А там, чем боги не шутят, и мир будет избавлен от напасти и будет открыт.

Шли мы уже не таясь, исследуя подсобные помещения в поисках загадочного князя. В лавке его не оказалось, так что мы вышли во внутренний двор и заглянули на склад. Главный злодей нашелся именно там, мирно сидел на тюке сена и жевал соломинку. Не впечатлил бы, невзрачный и невысокий, уже в возрасте и с небольшим пузом. Одетый дорого, но скромно.

Если бы не исходящая от него темная сила, я бы не посчитал его хоть какой-то серьезной угрозой. От мужика фонило так, что черепушка в пещере милым сувениром показалась.

Он неторопливо оглядел нас и вроде ни один мускул на лице его не дрогнул, но я понял по задержавшемуся по мне взгляду. Князь узнал меня. Счет пошел даже не на секунды, а на доли секунды.

Без слов я швырнул в него мешок с головой, одновременно уходя в сторону и бросаясь на пол. Мельком заметил удивленные глаза графа.

В то место, где я только что находился, ударило. Вспышка и пол проломило, вскрыв его глубоко под землю. Вверх взлетели камни и комья, запахло сыростью. Ответил я ударом в потолок. Это, в свою очередь, удивило князя. Но я не промазал, я давал знак остальным.

— Живым брать! — заорал я Резникову, чувствуя как он готовит что-то мощное.

В следующий момент на меня обрушилась Тьма. Второй раз меньше чем за сутки, а жизнь то становится насыщенной. Удар я выдержал. Насколько ни был князь силен, по сравнению со старым артефактом, накапливающим мощь долгими годами, это было терпимо.

К тому же он сразу же решил, что от меня избавился и переключился на бормочущего графа. Меня опередил питомец, злобно вереща, он влетел на склад и озверело бросился на врага.

— Это ещё что? — у того брови поползли на лоб и первую атаку он пропустил.

Ёжобраз не отличался умом и сообразительностью, в его тактическом