Носорог - Антон Витальевич Демченко

додумался не соваться в респектабельный центр Каменного мешка, старательно держась подальше от любопытных добберов, и пронёс сладко посапывающую у меня на руках Дайну в Граунд, через Южный мол. Бедный рыбацкий район, та же портовая зона, можно сказать. Здесь добберов днём с огнём не сыскать, а стерегущим склады охранникам откровенно плевать на любую суету вне охраняемых территорий. Да и вообще здесь никому нет дела до ближнего, пока последний не начнёт мешать местным крутить свои дела. А так… идёт синий носорог куда-то, несёт какую-то деваху… ну и пусть себе идёт. Главное, не попасться на глаза оркам. Вот у тех, буде они разглядят черты лица моей ноши, наверняка возникнут вопросы. А мне сейчас было совсем не до разборок со вспыльчивыми зеленомордыми.

Собственно, именно поэтому, оказавшись в рыбацком районе, я не стал рисковать, шастая по тёмным улочкам и закоулкам в поисках дополнительных неприятностей, а предпочёл уже опробованный недавно путь по крышам складов и эллингов. Здесь нежданных встреч уж точно не будет.

По уму, мне, наверное, следовало бы не терять время и мчаться сразу к дому Берриозов, чтобы сдать Падди «добытые» ингредиенты и закрыть, наконец, тему прошедшего дня с Уорри. Но, на руках у меня, в прямом смысле слова, была девица, присутствие которой при нашей беседе с главой семьи хафлов вряд ли было бы оправданно, да и… честно признаться, мне было попросту страшно соваться к старому магу после того, как я спровадил его пинком под зад в собственный портал. Сожрёт же, божий одуванчик, и косточек не выплюнет!

Вот и тянул время, пытаясь с максимальным комфортом устроить проснувшуюся и пребывающую в лёгком ступоре Дайну в своей квартире. Пока печку растопил, травяной чай заварил, да бутербродов настрогал из того, что нашлось в холодном ларе за окном, пока убедил девчонку в безопасности моей берлоги и организовал ей горячую ванну, пока подобрал хоть какую-то одёжку взамен промокшего насквозь наряда, да пока сам переоделся в сухое… В общем, к дому Берриозов я подошёл, когда в окнах большей части домов, выстроившихся вдоль кривой улицы, взбегающей на вершину холма, погас свет, и Граунд-хайл окончательно погрузился в ночную темноту.

— Явился, — открывший дверь, Падди смерил меня тяжёлым взглядом, остановив его на миг на приметной сумке для ингредиентов, болтающейся у меня на плече и, зачем-то тронув пальцами расцветающий под левым глазом роскошный фингал, посторонился, пропуская меня в дом. — Ну, проходи… смертничек.

— Угу, — чуть пригнувшись, чтобы не удариться о низкую для меня притолоку, я вошёл в знакомую прихожую и, скинув куртку, повесил её на крючок. Хафл же даже не подумал дождаться, пока я избавлюсь от верхней одежды и, развернувшись, молча потопал куда-то вглубь дома. Впрочем, почему «куда-то»? В гостиную он пошёл. Ну и я за ним.

Но не удержался…

— Эт-то тебя дед такх отовар-рил? — спросил я идущего впереди хафла, и с удивлением увидел, как тот дёрнулся.

— Если бы… Фари «наградила», — буркнул он, не оборачиваясь, и, толкнув двойные двери, ведущие в гостиную, проговорил уже заметно громче: — Принимай своего работничка, сестрица!

Раздавшийся спустя секунду визг хафлы едва не порвал мне барабанные перепонки.

— Синенький! Ты вернулся! Живой!!!

Следом до меня донёсся топот маленьких ног по деревянному полу, а потом Падди просто снесло в сторону, и на моей шее повисла счастливо верещащая малявка.

Всегда считал себя довольно чёрствым чел… разумным, но тут… Обнимая вжимающуюся в меня плачущую Фари, слушая её бессвязное бормотание и ощущая крепкую хватку маленьких рук, обвивших мою шею, я вдруг почувствовал, как бешено и неровно колотится моё собственное сердце, а в глазах щиплет, будто туда кислотой плеснули!

— Развели сырость! Фари! — послышавшийся от стоящего у камина кресла скрипучий усталый голос старого Уорри заставил меня обернуться, а малявка и ухом не повела! Вцепилась клещом мне в шею и улыбается сквозь безостановочно текущие по щекам слёзы. — Да отцепись ты от этой орясины, неугомонная!

Поднявшийся с кресла, старик вышел на свет и замер рядом с раскуривающим трубку Падди. А я невольно присвистнул, обнаружив у старого Уорри такой же фингал, как и у его внука… только под правым глазом.

Развернувшись так, чтобы оба хафла оказались в поле зрения Фари, я кивнул в их сторону.

— Твоя р-работа?

— А чего они… — нахмурилась малявка, определённо угадав суть вопроса. — Я когда отошла от ошейника, сразу потребовала, чтобы дед открыл второй портал к тебе. А они меня даже слушать не стали!

— Да не могу я открыть портал на открытую воду! Сколько раз повторять?! — прокряхтел Уорри. — И никто не может! А ты, орясина синяя… прибил бы гада, да внучка мне жизни не даст. Эх, ладно. Фари, слезь уже с него и приготовь нам чаю. Чую, разговор у нас будет долгий. Ну?

— Ой! — Мелкая змейкой вывернулась из моих объятий и, соскользнув на пол, мгновенно исчезла за дверью в буфетную. Уорри же, проследив за ней взглядом, молча указал мне на один из стульев, стоящих у большого овального стола. Слишком низкого для меня, но вполне подходящего для невысоких от природы хафлов. Впрочем, чай пить можно и у журнального столика, не так ли? И плевать, что он в два ряда длиной.

— Будет р-разговор-р, — кивнул я, усаживаясь на предложенный стул и пытаясь устроиться на нём поудобнее. Тот скрипел и кряхтел, так что мне пришлось лишь надеяться, что он не развалится под моим весом посреди чаепития.

Блокнот, прихваченный из дома, лёг на стол рядом с карандашом, и я выжидающе уставился на Уорри. Тот в ответ смерил меня недовольным взглядом, но… всё же кивнул и уселся напротив. А рядом с ним бесшумно опустился на соседний стул не выпускающий из рук трубку, Падди. Вот и отлично, значит, беседа пойдёт не «в одни ворота». Мне ведь тоже интересно, что стало причиной нашего похищения и… не повторится ли подобное шоу в ближайшее время.

Но начинать всё равно пришлось мне, правда, лишь после того, как шустрая Фари накрыла стол к чаепитию и устроилась на стуле рядом со мной. По-моему, она и на колени ко мне забралась бы, если бы не сурово нахмуренные брови деда. А так, ухватилась за мой локоть и сидит рядом, сверлит родственников сердитым взглядом поверх чашки с горячим чаем, щедро сдобренным молоком.

Пока я писал в блокноте сочинение на тему «Как