Нелегальный экзорцист - Григорий Константинович Шаргородский

– Да, кстати, Стёпа, совсем забыл. Вчера звонил Олег Остапович. У него какое-то важное дело. Просил заехать, как только появишься.

Я угрюмо посмотрел на друга, до которого постепенно начало доходить понимание собственной оплошности, но говорить ничего не стал. Сам хорош. Нужно было сразу ехать к отцу Никодиму, а не нарываться на праздничный обед и тем более тренировку, так что к старейшине попаду не скоро.

Переодевшись в городской костюм, я побежал ловить пролётку. Свободный транспорт нашёлся быстро, и уже через двадцать минут я оказался у хорошо знакомой церкви. Пообещав щедро доплатить, я попросил извозчика подождать меня, прихватил саквояж с обновками и пошёл в сторону дома священника.

Разговор с отцом Никодимом надолго не затянулся. Я быстро рассказал ему о приключениях нашей компании и сообщил, когда именно Илия прибудет в город. В ответ после коротких раздумий батюшка попросил отвезти его на своём катере в Туров.

– Конечно, – ответил я, но тут же засомневался: – Если Гордей закончил доводить ушкуй до ума. И ещё мне нужно поговорить со старейшиной ушкуйников. Вдруг у него что-то важное.

– Важнее спасения людей от бесовской напасти?

– А это я узнаю, когда поговорю с ним. Вряд ли старейшина позвал меня чаи гонять.

В общем, с отцом Никодимом мы опять едва не поссорились. И это нехорошо, но бороться за свою независимость я буду изо всех сил, особенно потому, что на примере брата Илии видел, к чему может привести чрезмерная покорность. Полностью выйти из-под контроля отца Никодима и благочинного у меня не получится, но брыкаться буду отчаянно. И в этом мне может подсобить пусть и растерявшее в последнее время своё влияние, но всё ещё сильное братство ушкуйников. Так что, скупо попрощавшись со священником и пообещав ему до вечера прислать ответ, я вернулся в пролётку и поехал в оружейный магазин.

К счастью, Олег Остапович оказался на месте. Выглядел он каким-то озадаченным, но моему появлению обрадовался, хотя и изобразил ворчливое недовольство:

– Ну и где тебя носило, гулёна?

– Были дела, Олег Остапович, и говорить о них я не вправе. Что-то случилось?

– Я таких странных капитанов ещё не видел. Ушкуй на стапеле, ватага на отдыхе, а у него дела, – с непонятной интонацией произнёс старейшина.

– Это вы сейчас меня похвалили или поругали?

– Сам пока не понял, – честно признался Олег Остапович и, явно решив больше не рассусоливать, перешёл к делу: – Степан, тут, пока ты отсутствовал, у нас неприятность случилась. Вляпался один из капитанов в скверную историю. Схлестнулся по пьяни с боярским воем и убил того в драке. Причём лихо так – зарезал, перед этим получив две пули из револьвера. Ранения не смертельные, но серьёзные.

Ещё непонятно, при чём тут я, но неугомонные мысли тут же занялись анализом, выковыривая из памяти необходимые сведения. В боярских отрядах служили не дружинники, а простые вои. С детьми боярскими их никто не уравнивал. Так что личное оружие они могли носить только в вотчине своего боярина или же сопровождая его в городе. Так что либо мой коллега сунулся на чужую землю, либо в той сваре участвовал боярин, а это не самый приятный расклад.

– Он ведь не с воем стакнулся, а с боярином? – уточнил я.

– С наследником рода Колычевых, – нехотя согласился оружейник. – Там что папаша, что сынок ещё та мразота.

В моей голове тут же мелькнуло слово «мажор», но вряд ли оно знакомо собеседнику.

– И каким боком к этому делу я?

– Князь назначил большую виру, – пояснил старейшина. – Никита её не потянет и отправится отрабатывать в карьер этих самых Колычевых, чтоб им пусто было. Сам понимаешь, что с ним там сделают.

Оценив мой всё ещё недоумевающий взгляд, Олег Остапович продолжил:

– Иногда мы всем миром платим виру за своих, но нужно решение большого совета, чтобы даже те, кто против, внесли свою часть.

Я понятия не имел, что такое этот большой совет, но если подключить логику, то, скорее всего, имеется в виду собрание не только старейшин, но и всех капитанов. И Олегу Остаповичу нужен мой голос на совете.

– Когда собираемся?

– Сегодня в девять вечера, – сказал оружейник и тут же уточнил: – Ты ведь поддержишь меня?

– Конечно, Олег Остапович. Неужели сомневались?

– Ну, не всякий капитан ушкуйников решится перейти дорогу боярину.

Я понимал, что мои слова прозвучат как юношеская бравада, но на самом деле ощущал лишь усталую обречённость:

– Олег Остапович, если бы вы знали, с кем мне временами приходится собачиться, то не стали бы сомневаться. Надеюсь, с неприятными делами у вас всё?

– А у тебя есть приятные?

– Ну, это как посмотреть. Думаю, вам как оружейнику будет интересно. Скажите, у вас есть хороший шорник, чтобы скроить мне кое-какую оружейную сбрую?

– Стыдно было бы, не окажись у меня такого, – в тон ответил Олег Остапович и уточнил: – И подо что нужна сбруя? Надеюсь, ты не надумал тайно таскать по городу огнестрел?

– Не, я ещё не до такой степени отчаялся.

Открыв принесённый с собой саквояж, я выложил на стол ножи и дубинку.

– Кстати, а что вы имели в виду под скрытым ношением? – осторожно поинтересовался я, уже предчувствуя, что сейчас снова испытаю разочарование.

Так оно и вышло. Отойдя к одному из шкафов, оружейник достал кожаную конструкцию, вид которой тут же откликнулся во мне словами «плечевая кобура».

Вот зараза! Не бывать мне новатором.

– Да, что-то подобное мне и нужно, – стараясь скрыть недовольство, сказал я. – Только под ножи, желательно все четыре. И с другой стороны как-то дубинку пристроить.

– Дубинку? – задумчиво переспросил оружейник, вертя в руках творение Гордея.

Такому человеку мои подсказки без надобности, и уже через пару секунд он резким движением руки раскрыл ударный инструмент.

– Оригинально. Где взял?

– Сам придумал, – с едва сдерживаемой гордостью сказал я и добавил: – А сделал немой Гордей из ватаги дядьки Назара.

– Всё ещё дядькой величаешь? – по-доброму улыбнулся оружейник. – Теперь он тебе ровня.

– Мне, чтобы стать ему ровней, ещё пару тысяч вёрст нужно пройти через мели да топляки.

Мои слова явно понравились старейшине, он одобрительно кивнул и уточнил:

– Позволишь делать и продавать такое у себя в лавке? Розмысловой долей не обижу.

А вот это уже приятно. Вряд ли доход получится большим, но тут удовольствие в другом. Не удержавшись, я рассказал оружейнику ещё и о перцовом баллончике.

– И откуда в тебе всё это берётся? – покачав головой, спросил оружейник.

Я тут же по старой привычке напрягся, но быстро понял, что никто меня в одержимости не подозревает. К тому же на этот