Маны – полные карманы! - Константин Владимирович Денисов

Сбросившие меня сюда даже не поинтересовались моей судьбой. Хотя она для них была совершенно очевидна. Это была не камера для заключённых, а своего рода казнь. От меня просто решили избавиться, не вникая в подробности того, кто я и почему здесь очутился. А заодно хотели покормить троглодита.

Именно на его тушу я приземлился при падении. Видимо, он испугался этого ещё больше чем я и теперь сидел в углу, внимательно меня оценивая. Он был похож на мешок с дерьмом, только без мешка.

И именно у этой особи было своё отличие от собратьев. Все они чем-то отличались друг от друга, когда больше, когда меньше. Но этот был особенно примечателен. На том месте, где у него должен был бы быть лоб (а в спокойном состоянии у них нет головы, и морда проступает прямо на туше), было светлое пятно в форме утюга. То ли его приложили когда-то утюгом и остался ожог. То ли это просто просто пигментное пятно, по типу родимого пятна у человека. В общем, такого троглодита с другим не перепутаешь.

Не нужно было быть специалистом по троглодитам, чтобы понять, что этому существу сейчас не очень хорошо. Он тоже был здесь пленником, неизвестно, как с ним обращались и кормили ли хоть иногда. Всё зависит от того, как часто сюда попадали люди, от которых было необходимо избавиться. А может быть, у них тут много троглодитов и на всех ненужных людей не хватает?

Вообще, начинала прослеживаться некоторая склонность Тритона к магической фауне. То Энергетик, то троглодит, голыши, опять же его творения. Да и охота на фурий идёт не просто так. Похоже, что у хозяина этого места очень пытливый ум, и он любит эксперименты.

Всё это мне показалось похожим на меня самого. Отчасти, но всё же. Я тоже собирал всякий непонятный магический хлам. Тот же Энергетик, сейчас сидевший в банке, которая находилась в моём рюкзаке. Она, кстати, кажется, пережила падение. И ладно ещё намагиченные вещи, их можно потом продать. Но Энергетик всё-таки живое существо, пусть и магическое. Его таскать с собой просто небезопасно. Однако же я тащу! И как ни крути, а он разок уже пригодился.

Я подумал, не использовать ли мне его против троглодита, но тут же отбросил эту глупую мысль. Даже если он «выпьет» троглодита первым, то потом обязательно примется за меня. А деться тут некуда. Использовать его, равноценно самоубийству.

Немая сцена длилась всего несколько секунд, все эти мысли пролетели у меня в голове стремительно, однако в любой другой ситуации троглодит уже должен был бы напасть. А этот сидел и таращился на меня. Может быть, я его оглушил, когда грохнулся сверху? Ну, это вряд ли, они очень стойки к механическим повреждениям, за счёт удивительной пластичности своего тела.

И сейчас было самое время пожалеть, что утюг нёс не я сам, а сбагрил его Марте. Но кто же знал, да?

Тем временем троглодит всё так же проявлял пассивность. Не знаю почему, но мне казалось, что я знаю, о чём он там себе думает и что чувствует. Ему очень хочется напасть и сожрать меня, но он очень ослаблен и боится. Да, какое-никакое, а он тоже живое существо и тоже испытывает, пусть и примитивные, а эмоции. Ему страшно, потому что он уже натерпелся от местных и не знает, чего ждать от меня и можно ли меня употребить в пищу, или за это его накажут, как уже не раз бывало раньше, когда он нападал здесь на кого-то.

И в то же время я чувствовал, что, несмотря на страх, желание сожрать меня постепенно перевешивает. Ещё и сходит на нет эффект неожиданности от моего появления, ситуация становится для местного сидельца более привычной и понятной и он медленно, но верно, приходит к выводу, что сожрать меня, всё-таки, стоит попробовать.

И словно подтверждая мои слова, он начал медленно раскрывать свою пасть, которая всё росла и росла, постепенно закрывая собой всё его тело. Вскоре передо мной осталась одна огромная, слюнявая, вонючая дыра, как бы приглашающая меня проследовать внутрь. Потому что рот-то он открыл, но с места пока что не сдвинулся. Наверное, надеялся, что я приму неизбежное и сам залезу к нему в рот.

Я стоял в середине комнаты. Было нестерпимое желание отойти в противоположный от троглодита угол, но я его сдерживал как мог. Не стоило демонстрировать слабость и давать ему возможность почувствовать, что жертва в этой ситуации — я.

Троглодит с хлюпающим звуком захлопнул свою пасть, так и не дождавшись, что обед сам запрыгнет к нему в рот. Но я не собирался ему помогать. Пусть проявляет инициативу, если ему так нужно. Вообще, то, что троглодит находится не в лучшей форме, давало мне шанс справиться с ним имеющимися у меня средствами. Как знать, может быть и разряд плазмы его сможет если не убить, то, по крайней мере, остановить и заставить держаться от меня подальше, пока я не придумаю, как отсюда выбраться.

Троглодит опять начал открывать свою пасть, но очень медленно, всем своим видом как бы говоря: «Ну, пожалуйста!».

— Нет, — сказал я твёрдо, — что бы ты там себе ни думал, но я не еда!

Троглодит тут же закрыл приоткрытую пасть и удивлённо на меня уставился.

— Ты меня понимаешь? — спросил я его, не очень рассчитывая на ответ. Но, к своему удивлению, я его получил. Троглодит очень мягко, едва заметно кивнул.

Я старался не показать, что меня это поразило до глубины души, и продолжил как ни в чём не бывало.

— Мы с тобой товарищи по несчастью. Мы оба пленники. Нам нужно объединить усилия, чтобы выбраться отсюда. Если мы будем действовать сообща, тогда у нас есть шанс, — сказал я, и тут же подумал, что нужно было формулировать свою мысль как-то более просто и понятно. Не известно ведь, насколько он хорошо понимает смысл сказанного… если вообще понимает, и мне это не показалось.

Но троглодит снова медленно кивнул.

— Есть идеи, как отсюда выбраться? — спросил я, совсем уже явную глупость.

Я не особо рассчитывал, что троглодит изложит мне сейчас свой план побега, этого и не произошло, но ответ на свой вопрос я тем не менее получил, что всё равно было