Кланы и капиталы - Юрий Князев

— На дорогах сегодня пробки, — сказал Митяй, когда мы выехали на шоссе, — боюсь, можем опоздать.

— А что случилось? — Спросил я, потому что, пробок до этого дня никогда не было.

— Какая-то крупная авария, — пожал плечами Митяй, — точно не знаю, что произошло. Но точно знаю, что ехать придется дольше обычного.

Что ж, начальство не опаздывает, оно задерживается. Все механизмы работы отлажены, каждый занимается своим делом. Необходимости в моем личном контроле не было. Но у меня были и свои дела, которые не ждали.

Пока я наблюдал в окно, как мы медленно движемся в пробке, зазвонил телефон.

— Господин, — в телефонной трубке прозвучал волнительный голос Алины, — кажется, у нас проблема.

— Что случилось? — Спросил я.

— К нам едет госинспектор с проверкой, — ответила Алина, — к ним поступила жалоба на наше предприятие, я думаю, о том, что у нас развивается радиация, которая очень опасна для людей живущих рядом с предприятием.

— Я уже еду, если он приедет раньше, попробуй задержать его как-то, — попросил я Алину и положил трубку.

— Ну что там, Митяй, — спросил я, — не видно, долго еще?

— Вообще намертво встали, — раздосадовано ответил он.

Кто-то явно захотел подкинуть нам проблем, я такие вещи, буквально, чувствую нутром. Первым, в подозрении, был князь Уваров. Но вполне мог объявиться кто-то ещё.

— Надо ускориться как-то, Митяй, — сказал я.

— Можно прилично срезать, но немного потрясет, — предупредил Митяй, и свернул во дворы.

Сворачивая из одного переулка в другой, мы проезжали по узким улицам и дворам, где дороги были плохо отремонтированы. Постоянно приходилось подпрыгивать на ямах и ухабах. Но мы значительно выиграли время. А значит, оно того стоило.

Прошло около получаса, прежде чем мы добрались до предприятия.

Перед входом меня ждала группа людей. Сотрудники охраны из гвардии Рода, Алина и тот самый инспектор. Снова, моя просьба о том, чтобы никого не пускать, была выполнена. Подойдя ближе, я заметил Антона и Платона в небольшой кучке людей. Мы кивнули друг другу.

Я не обращая внимания на госинспектора подошел к Алине.

— Два брата-близнеца, стоят за гвардейцами, — указал я, — это новые лаборанты. Устрой им знакомство с предприятием и объясни, чем заниматься. Я позже с ними сам поговорю.

Алина обернулась и нашла взглядом ребят. Затем кивнула мне и отправилась в их сторону.

Я, в свою очередь, окинул взглядом, с головы до ног, инспектора. Молодой мужчина, в хорошей физической форме, лет тридцати.

— Госинспектор Михаил Синицын, — выдвинулся мне навстречу человек в форме, которая в моем мире, была похожа на полицейскую.

— Здравствуйте, Михаил, — поздоровался я, — перед вами граф Константин Морозов.

Конечно же, он был в курсе кто я. Инспектор, будто не обращая на меня внимания, стал копаться в своей подручной сумочке. Затем посмотрел мне в глаза и кивнул.

— На вас поступила жалоба, — строгим голосом произнес Синицын, когда достал какой-то свернутый лист бумаги, — боюсь, что все очень серьезно для вас.

— Что за жалоба? — Спросил я, и двигаясь дальше, пригласил его во внутрь, — пройдемте, все сами и увидите.

— Ваше предприятие, — начал объяснять Синицын, пока мы шли вовнутрь, все время поправляя фуражку, — находится среди жилого района. Хотя, по всем нормам, должна находиться далеко за пределами города.

— Вы вообще в курсе, чем мы занимаемся здесь? — Поинтересовался я, прежде чем отвечать на его предъявление.

— Вы добываете эквилибриум, конечно я в курсе.

— Это определенное место. Зона месторождения эквилибриума, и он здесь был еще до жилых построек. Понимаете? — Теперь уже объяснял я. — Жилые дома могли перенести в другое место, в отличие от месторождения. Но все равно построили.

— Это да… — быстро согласился госинспектор.

— Конечно, никто не предполагал, что здесь может возникнуть радиация, — сказал я, опережая предполагаемое обвинение.

— Собственно, поэтому я здесь, — произнес инспектор, подтверждая мои предположения.

— Инспектор, — я остановил его и пристально посмотрел на него, — скажите честно, кто пожаловался-то? Сомневаюсь, что жильцы соседних домов. Радиация находится глубоко под землей. Очень глубоко, инспектор.

— А это не имеет значения, — отрицательно помотал головой Синицын, — радиация есть? Есть. Она опасна? Да.

— Нет, — ответил я и улыбнулся, — она не опасна, инспектор.

— Это как? — удивился он в ответ.

— Мы защитили всю шахту от проникновения радиации. Поставили магическую стену, а дальше, планируем поставить поглощатель радиации. В общем, ее не будет и вовсе. — Объяснил я.

Инспектор захотел взглянуть лично на защитную стену. Поэтому мы вдвоем отправились на лифте на дно шахты.

— Хотите сказать, что радиация не распространяется? — задал вопрос инспектор, будто ничего не понимая.

— Все верно. — Ответил я, — вы сейчас сами в этом убедитесь.

— Вот и проверим, — сказал Синицын и скрестил руки в ожидании, когда же, наконец, лифт приедет в пункт назначения.

— Тот, кто пожаловался, явно желал, чтобы вы нас закрыли, — озвучил я свои мысли инспектору, — в конце концов, даже если была бы опасность, вы бы не скоро об этом узнали.

Инспектор продолжал молчать. Делая вид, что не слушает меня. Но он прекрасно все понимал.

— Скажите прямо, — продолжал я, — кто вас прислал?

Инспектор все еще молчал. В этом было что-то подозрительное.

Мы спустились на дно шахты и выдвинулись в сторону, где была установлена магическая стена.

— Князь Уваров хочет купить эту шахту, — решил я зайти с козырей, — и если он вас подослал, чтобы нас закрыть, то это очень некрасивый поступок для вас, инспектор.

Синицын резко остановился. Он хотел было что-то сказать. Но простоял несколько секунд, с осуждающим на меня взглядом. А затем побрел за мной дальше, как ни в чем не бывало.

— Господин Уваров интересный человек, — продолжал я давить, чувствуя, что нашел болевую точку, — закрыть шахту, купить, а затем открыть… Только вот, как он устранить радиацию собирается?

— Константин Александрович, — наконец-то инспектор вспомнил, что он умеет разговаривать, — все не так, как вы думаете.

— А как, инспектор? — не отступал я.

— Я просто должен проверить, все ли в порядке, — пробормотал он себе под нос, но я расслышал.

—