Враг из прошлого тысячелетия - Андрей Еслер

— и путы сжались, плотно облепляя астрального духа, принявшего материальную форму. Мгновение — и оба исчезли в небе вместе со своей добычей.

— Уважаемые зрители, сегодня мы стали свидетелями того, как паладины предотвратили катастрофу, — с шальной улыбкой проговорил репортёр.

— А приди они раньше, и мы бы не лишились стольких экспонатов! — раздалось рядом ворчание старичка, который ревностно охранял античную статую на снегу.

Парень с микрофоном еле заметно качнул головой и вдруг поднёс руку к уху, на котором была закреплена гарнитура:

— Подождите! Уважаемые зрители, кажется, это не единственный прорыв на сегодня! По нашим новым данным есть ещё пять! Такого не случалось уже очень давно! Оставайтесь у экранов, и уже через двадцать минут мы прибудем на место подобного прорыва!

Мигнув, огромный прямоугольник телевизора стал антрацитовым, и в отражении я увидел собственное слегка искривлённое лицо. На мгновение поймал себя на мысли, что, может, стоит тоже присоединиться к закрытию внезапно образовавшихся прорывов, но потом откинул её, прекрасно видя через объектив камеры, как Молот со Светлым только что довольно быстро справились с материализовавшимся духом. Пусть сил это требовало немало, ну да и они не первогодки в таком деле. Правда, я уже мог сделать большую денежную ставку на то, что Миша будет вечером глушить несколько серий шотов в каком-нибудь баре, восстанавливая вымотанные изнеженными гражданами нервы. А у меня ещё было, чем заняться.

Я перевёл взгляд на лежащий передо мной блокнот на журнальном столике. Просмотрев его более внимательно, понял, что это был не просто набор схем, а что-то вроде дневника старого Романова, который позже, при женитьбе взял себе фамилию жены, отринув своё прошлое и став Митрофановым. Точных причин такого поступка я не знал, да и не интересовался особо, если уж на то пошло.

Сейчас меня волновало другое, поэтому, сосредоточившись, я обратился внутрь себя, коснувшись сознания, которое не так давно стало моим соседом:

— Всё это безобразие связано как-то с тем артефактом? — кивнул на погасший телевизор.

— Нет, этот артефакт не мог стать причиной подобных явлений в этом мире, — раздался переливчатый звонкий голос в голове. — Но ты знаешь, что могло вызвать разрывы.

— Соприкосновение? — наполовину вопрос, наполовину утверждение.

— Да, — коротко отозвалась сущность.

— Понятно, — вздохнул я с лёгким раздражением. — Однако сейчас меня больше интересует то, что знаешь ты. Накопилось много вопросов, на которые тебе придётся ответить.

— Боюсь, что на длительные разговоры у меня просто не хватит энергии, я очень слаба, и… — голос понизился до писка.

— Завязывай! — раздражение стало перерастать в злость. — У тебя довольно много энергии, уж на один-то разговор точно хватит. Что это за странная арка, что случилось там, на испытании в горах? Что это было за место, которое орден использует явно не по назначению? И, для начала, ты объяснишь мне собственную природу. Выбор у тебя небольшой, — я сложил руки на груди и, за не имением лучшего, уставился в собственное отражение в выключенном телевизоре. — Или ты отвечаешь на мои вопросы, или я закую тебя в самый уродливый клинок и закопаю где-нибудь очень глубоко в глухой тайге, — при этом не блефовал, потому что я — не гостиница для духов, непонятных квартирантов таскать не собирался, даже если они были способны иногда делиться энергией.

— Не надо, — после некоторого молчания произнесла сущность ангела.

— Тогда отвечай, — холодно сощурился я, не испытывая ни малейшей жалости к этому существу.

— Ты же знаешь, — вкрадчиво начала она. — Что кроме твоей реальности существуют и другие миры.

— Ага, как минимум то место, откуда к нам рвутся кровожадные рогатые твари, — жёстко усмехнулся я.

— Вы называете это место преисподней, что не совсем верно, но они обрели такой устойчивый образ в ваших глазах. Мы же, в отличие от них, так же соприкасаемся с миром людей, но практически не вмешиваемся. Если тебе будет удобнее судить по привычной иерархии, то наши миры словно на одной прямой, мы находимся сверху, демоны — снизу, а вы посередине. Мы стараемся не нарушать баланс.

— Какой ещё баланс? — мне все эти путанные эфемерные формулировки начинали откровенно надоедать.

— Всему своё время, пока что ты получишь ответы на те вопросы, которые задал. Каждую тысячу лет мы отправляем по одному посланнику в ваш мир, чтобы помочь этому миру выжить. Вы, люди, хорошо храните память о наших приходах. Каждый из народов вашего мира называл явление посланников по-своему, но на их основе они построили свои религии и веру в то, что вы не одни в этом мире.

— Ну и зачем это вам? — спросил, внутренне холодея от информации, которую изливало существо. Я уже несколько смирился с «одержимостью» парочкой духов, но её замечания насчёт религий наталкивало на очень плохую мысль: если эти «посланники» были теми, кто возглавлял пантеоны различных религий, то они были очень опасны. Те, кто потенциально может уничтожать целые народы, однажды обязательно это сделает, а у нас не то что оружия против них, у нас даже сведений достоверных о них нет! И вот это заставляло внутренности холодеть от почти первобытного ужаса.

— Наши миры связаны, и ваш является первородным, матерью миров. Можно назвать его островом, к которому причалили несколько кораблей, — скорей всего сущность видела мои эмоции, которые пусть и не отражались на лице, но были читаемыми для той, что сидела внутри меня, но реагировать на них она не торопилась.

— И что вам нужно конкретно? — я усмирил охватившие меня чувства, приходя к привычному холодному безразличию.

— Ответ прост: чтобы этот мир существовал.

Я не мог не заметить, что ответ был не только прост, но и довольно пространен. Сущность ничего не сказала о том, что при этом хоть кого-то из них интересовала бы сохранность человечества как вида.

— И те, кого вы называете демонами, не смогут сохранить этот мир, — продолжил ангел. — Я тебе ещё многое расскажу, но сейчас хочу, чтобы ты понял одно: я тебе не враг.

Но и не друг, — мысленно дополнил я её слова.

— Твои враги сильны, но я смогу сделать тебя сильнее, если ты поможешь.

А вот и торг. Обрести силу, которая дала бы мне существенное преимущество перед демонами — соблазнительное предложение, но какова будет цена?

— И чем же я