Хранитель проклятых домов - Август Лок

из этой непроглядной черноты, раздавался тихий, скребущий смех умалишенного.

— И что дальше? — полюбопытствовала тетушка Софи, за время пути растерявшая всё свое хорошее настроение.

Мы, не сговариваясь, обернулись на начальника.

— Мне-то откуда знать? — пожал он плечами. — Мы в тьме, которая в его, между прочим, неразумной черепушке.

Лок ткнул в меня пальцем. Моя черепушка отозвалась болью. То ли ей пришлось не по вкусу напоминание о вторжении, то ли с нее просто уже было достаточно. В самом деле, сколько может выдержать человек, прежде чем заработает себе пожизненную мигрень? Я перебрал в голове все, что уже выдержал, и с удивлением отметил, что довольно много. Ну хоть что-то приятное.

— Очевидное решение — разбить зеркало, — выдал я, не раздумывая.

— И что? Она-то не в зеркале. Мы не в настоящем особняке. Лет двести назад может и сработало бы, но сейчас — увы. Мальчик, мы, находясь внутри тьмы, смотрим на зеркало, в котором отражается тьма. Еще идеи есть?

— Спались особняк.

— Повторяю: мы в тьме. Это не настоящий особняк.

— Стойте. Я знаю решение. — тихо, но твердо, сказала леди Эйк.

Она посмотрела на меня тем самым извиняющимся взглядом, которым смотрит каждая женщина на своего мужчину, собираясь сотворить главную глупость в своей жизни. Я едва заметно кивнул, понимая, что спорить пока бесполезно. И она начала творить:

— Зеркало может стать нашим выходом.

— Что вы имеете в виду? — с подозрением спросил Лок.

Я начал догадываться, куда она клонит, и тут же отбросил всю галантность и мужскую мудрость. Лучше поспорить сейчас, чем собирать колючие хиисы на могилу потом.

— Лора, что бы ты не задумала, я против.

— У нас нет другого выбора. — отрезала девушка и повернулась к начальнику. — Разбить зеркало надо одновременно и здесь, и в настоящем особняке.

— И как вы себе это представляете?

— Вы остаетесь и ждете моего сигнала. Мне кажется, если я ударю по зеркалу там, для начала не сильно, здесь оно тоже должно вздрогнуть. Или вообще все вздрогнет… Плохой из меня теоретик.

— Может лучше пойдет Август?

— Тьма постарается себя защитить и наверняка пустит в ход какую-нибудь пакость, если успеет, конечно. И много мы с тобой навоюем? Поверь, там гораздо безопаснее.

— Тогда пойду я.

— Тьма в тебе, ты не можешь уйти, на тебе все держится.

— Пусть идет, — кивнул Лок.

— Да как вы можете ее отпустить?! — взъярился я.

— Это ее битва. Каждый сам должен победить своего врага, помнишь? Идите, леди, я горжусь вашей храбростью.

— Помогите мне подняться, — благодарно вздохнула Лора. — И проводите к зеркалу.

Недосказанное “на прощание” повисло в воздухе душным облаком.

— А как же нога? — предпринял я последнюю попытку отговорить упрямую девчонку.

— Регенерация, милый. Там-то она работает.

— А как мы выйдем, если разобьем зеркало?

— Нас попросту вышвырнет в реальный мир, — успокоил Август.

И моя зеленоглазая принцесса, моя ненавистная суккуба, Лора, Мэри, Ингрид и боги знают, кто еще, последний раз оглянувшись, шагнула прямо в черную гладь зеркала. Прошла.

Я очень надеялся, что жадное чавканье мне только послышалось.

Глава 22

Ожидание затягивалось, а внутреннее напряжение росло. Я раз за разом перебирал в голове детали, окружающие нас, знания, воспоминания тьмы и пережитые в особняке события, ища подвох. Сердце подсказывало, что мы упускаем что-то важное, но ответ ускользал прежде, чем я мог его заметить. Было же что-то… еще тогда, в мой первый визит. Картины? Для дома, захваченного тварью, естественно иметь пугающие искажения. Потолок в бальной зале? Возможно, эльфийская краска неплохо отражает, поэтому… Вот оно! Что-то спасло меня, когда я почти потерял себя, вглядываясь в бездну. Маленькая, юркая тень, сбившая меня с ног и не давшая исчезнуть, раствориться во тьме.

— Август!

— Зеркало дернулось? — оживился Лок, не отрывая взгляда от непрерывно сотрясаемой двери чердака.

— Нет, я кое-что вспомнил. Кажется, это не все дети.

— Есть еще монстры? — Софи схватила меня за предплечье и развернула лицом к себе, заглядывая мне в глаза совершенно безумным взглядом.

— Нет. Не знаю. Кажется, как минимум один ребенок остался собой. Ну или призраком, как хотите.

— И когда мы уничтожим тьму, — задумчиво проговорил начальник, — Мы собственными руками убьем этого ребенка. Паршивый расклад.

— Надо сказать Лоре! Если мы напишем ей записку и просунем в зеркало, она ее получит?

— Надо попробовать, и прямо сейчас, — Август обернулся на грохот, который издавала тяжелая рама, стуча по полу и подпрыгивая. Видимо, Лора уже нанесла предупреждающий удар.

Я огляделся в поисках письменных принадлежностей, нашел обрывок старой оберточной бумаги и пузырек подсохших чернил. Искать кисть или перо не было времени, пришлось довольствоваться щепкой, бессовестно отодрав ее от половой доски.

— Что писать?

— Остановись, в тьме есть живой ребенок, нельзя ломать, — Лок заметно нервничал, наблюдая, как сдвигается тяжелый комод, которым мы подпирали дверь

— Не очень-то понятно выходит.

— Зато коротко, — отрезал начальник.

Засовывать дорогую моему сердцу конечность в плотную завесу тьмы очень не хотелось, особенно памятуя о судьбе старой ведьмы, но швырять наугад записку, от которой могла зависеть жизнь ребенка, я не рискнул. Ловкие пальцы леди Эйк, живые и теплые, приняли из моей руки клочок бумаги. Я выдохнул. Все в порядке. По крайней мере пока. Время тянулось медленно, как смола, казалось, мы увязли в нем как неразумные насекомые и однажды нас найдут в куске янтаря. Но для злобных маленьких чудовищ, почуявших свежую плоть, время текло по-прежнему, еще минута — и нам пришлось бы отбиваться от толпы малолетних каннибалов. Шансы наши по самым оптимистичным прогнозам были невелики. По реалистичным — их не бы вовсе. Щель между косяком и дверью расширилась настолько, что пролезла маленькая окровавленная рука. Насколько шире остальной ребенок? Об этом я старался не думать.

Когда пришла уверенность, что придется выбирать между нашими жизнями и жизнью невинной души, из зеркала наконец появилась ручка Лоры с зажатой в ней копией нашего клочка бумаги. Все правильно, чердак внутри тьмы соответствовал чердаку в настоящем особняке.

— Я все продумала. Бейте, сейчас же! — зачитал я вслух, и сердце пронзило тупой иглой. Продумала она, как же.

Август без лишних раздумий схватил деревянную ножку давно почившего стола и разбил еще секунду назад казавшуюся порталом поверхность зеркала. Осколки, крупные и мелкие разлетелись вихрем по чердаку, нарушая все законы вселенной. Ну да, какие уж тут законы, когда дело касается магии. Нас не накрыло темнотой, не выбросило на улицу, просто помещение, в котором мы находились, стало настоящим. Без ломящихся в дверь монстров, зато с прекрасной суккубой перед пустой рамой. Осколки крошились