Чудная деревня. Пятая часть. Тамбовский изгнанник - Татьяна Анатольевна Нурова

глядела, ведь Никита может простуду вылечить, воспалительный процесс, головную боль снять, и обезболивающее он уже сам делал, а зимой его настойки не только ему, но и живущим рядом людям могут понадобиться. Мефодий ведь говорил ему что зимой порой бывают такие морозы что им не выбраться с села, и у них кто-то ведь уже умирал от воспаления легких, так что нужно ему взять на заметку, а свои травы там в лесу пока и оставлять. А ремонт закончится все притащит домой и будет настойки готовить, травы то пока тащить ему просто некуда. Рабочие сегодня утром собирались в сарай заселится, полы сегодня вскрывать же собрались в доме. С такими мыслями и дотопал до своего лагеря, который никто не тронул, чужого присутствия Никита не увидел. Уходя он тут секреток своих на оставлял по привычке, и все они оказалось на месте. Только хозяин леса мог обойти его секреты, но и его присутствия Никита не уловил, что тоже странно. Ночевать пока он решил здесь, а вот на разведку сходить нужно, и Никита разложив все что принес с собой, налегке, только с небольшим рюкзачком, вдруг что очень редкое попадется, собрался идти вглубь леса, присмотреть где что растет и вообще, что там есть. Он оставил подношение для Хозяина леса на привычном уже месте на пне неподалеку от лагеря, вроде как даже шуршание слышал, но сам Лесовик к нему не вышел, но вроде и не плутал его, хотя и дорожек перед Никитой не стелил, но пусть хоть так, без вражды. В первый день он только прошел болота и углубился в лес, к вечеру вышел на сухую опушку, тут вроде было еще безопасно по рассказам Валентина. Лес казался обычным, как не прислушивался к своим чувствам Никита, птички поют, зверье шуршит убегая от него, нет негативных ощущений присущих плохим местам. Он прошелся вспоминая что из растений ему заказал Валентин и сразу помечая на карте где что растет. Часть растений можно было собрать и сегодня, и Никита не откладывая на потом наполнил рюкзак собранными травами и кореньями, не торопясь, осматриваясь, прислушиваясь, но причин для беспокойства так и не учуял. Увидев, что стало смеркаться быстро вернулся в лагерь и стал торопливо разбирать травы, сразу подписывая их и ставя дату сбора. Устал он сильно и не стал заморачиваться костром и готовкой, нарубил еловых свежих лап, бросил на них спальный мешок, решив сегодня ночевать не в палатке, а у костра под открытым небом, открыл какую — то банку рыбных консервов, съел с хлебом, запил водой и стал буквально засыпать на ходу. Перед тем как залезть в мешок на всякий случай, сделал защитно- сигнальный круг из порошка, который приготовил еще дома и сам не понял, как уснул так быстро. Нет так — то охотники всегда настороже, но было у него ощущение безопасности этого места, и поэтому выспался он замечательно. Утром легко встал, быстро собрался взяв с собой спальник и еду вдобавок к коробу, и арбалет. С арбалетом у него сложились отношения еще в детстве. Охотники на нежить редко используют огнестрельное оружие, громоздкое оно и не всегда надежное, попробуй-ка в темноте пострелять упырей хотя бы, которые прут на тебя, сминают, и одним выстрелом убить их сложновато, даже со специальными патронами. Пока убьешь его из пистолета, — упырь дуршлаг напоминает от дырок, а ножом только успевай бей, главное умеючи. И выстрелом можно нежить еще похлеще привлечь или людей, иногда не знаешь кто из них хуже, к тому же с ружьем всегда можно попасть в милицию, и даже с разрешением задолбаешься объяснять на кого ж ты здесь охотишься. Вот охотников с детства и приучали к холодному оружию, ножам серпам, топорам, все что можно использовать в хозяйстве и что не привлечет внимания излишне любопытных. Когда-то охотники ходили с луками, но лук он капризный, требует тщательного ухода и может подвести, одно преимущество — бесшумный. В доме Никиты висел лук как напоминание о каком-то далеком предке, будучи ребенком он не раз крутил его в руках, но что-то ему не нравилось, не его это оружие было. А когда он был уже подростком ему в руки попал арбалет, плохонький из некачественного метала, с короткими кривыми болтами, опасная игрушка которую привез в подарок его приятелю отец и-за границы. Арбалет у приятеля быстро развалился, и он собирался его выкинуть, а Никита его на что-то обменял, он уже и сам не помнил, что отдал. Приятель довольно потирал руки, получив за сломанную игрушку какую-то хрень. Никита же притащил арбалет деду, тот был прекрасным слесарем, и он сразу же понял, чего от него хочет внук. Даже прадед заразился с ними этой игрушкой. Дед сделал несколько арбалетов, но один был тяжел и громоздк, второй был слишком легким и быстро сломался, у третьего никак не работала пружина взвода, но в конце концов получился тот единственный, неприхотливый и надежный арбалет, который сопровождал Никиту уже многие годы, а болты он сам научился делать какие ему нужны. Стрелять метко Никита тоже научился легко и на звук даже в темноте, прадед говорил, что видно Никита не зря так хотел его получить, каждому воину полагается свое особенное оружие. Никита погладил арбалет как живое существо, он единственное что напоминает теперь о деде и прадеде. Арбалет он еще дома положил в короб, что бы мужики не видели, повесил ножи на пояс и верный топорик снова в лес решив для себя сегодня остаться с ночевкой, а не возвращаться в лагерь, тяжеловато ему бегать уже туда-сюда. Легко пройдя вчерашний путь невольно притормозил, вот дальше уже шлось не так хорошо, да и лес вокруг становился темнее и страшнее что ли, Никита и сам не мог четко сформулировать свои ощущения. Тропа, которая вела в лес когда-то была широкой натоптанной, теперь она почти заросла, но вилась между деревьями тонкой пунктирной линией, а идти по ней было удобно. Чем дальше заходил в лес, тем острее становилось чувство опасности, хотя вокруг никого, что-то же здесь происходит то, — даже стал переживать Никита. Хоть бы просто понять, в чем же заключается эта опасность. Он шел так же не торопливо, только взяв в руки арбалет и готовый в любой момент скинуть короб. Темнело здесь быстрее тоже, почему-то, хотя такого точно не должно быть, лес то самый обычный, без магии, во всяком случае Никита ничего не почувствовал. Никита остановился и