Бес сознания 2 - Руслан Муха

Получается уж слишком по-геройски, но ему простительно.

Банши удивленно усмехается, начинает подниматься на ноги, в этот миг теряет бдительность, и ребенок тут же вырывается и бежит к Элле.

— Вы посмотрите, кто тут у нас! — радостно говорит Дарья. — Это же ты нас спас из лаборатории. Та же самая способность — ее ни с чем не перепутаешь! Так уж и быть, тебя я убивать не стану!

Только она это говорит, как кто-то из сверхов позади нее выпускает молнию и бьет Дарью прямо в спину. Банши подкашивается и падает на колени.

В помещении резко начинает вонять. Да так жутко вонять, что аж в глазах темнеет. Отбираю у Семы контроль, затаиваю дыхание.

От этого запаха близстоящие со Скунсом сверхи падают на пол. То ли сознание потеряли, то ли этот запах действительно жутко ядовит.

Элла с дочкой срывается с места и уносится прочь прямиком в выбитое окно. Банши все еще дергаясь от разряда, провожает ее злющим взглядом, а затем резко выворачивается и кричит.

Сверхчеловек с молнией тут же отпускает атаку и хватается за голову, остальные сверхи, что находились с ним рядом, в ужасе прикрывают уши и пытаются отползти.

Нам с Семеном тоже неслабо бьет по ушам. Сема несколько раз порывается топнуть, но звук заставляется сгибаться пополам, зажимать уши с такой силой, что еще немного и он вдавит их в голову.

Кое-как я активирую трезубец, но навести его на Банши никак не выходит.

У сверха с электрокинезом взрывается голова, как переспелый арбуз. Кровь и мозги летят на сверхов. Больше всех перепадает Волне, так как он близко. Он удивленно таращится на Банши и, кажется, способность крикуньи на него больше не действует. Похоже, парень попросту оглох.

Наконец, у Дарьи заканчивается дыхание и она замолкает.

Я тут же направляю на нее трезубец и поджигаю. Я вкладываю в него всю мощь, чтобы спалить эту крикунью дотла мгновенно. Но в эту саму секунду Волна, чтобы его черти сожрали, обрушивает на Банши ливень.

Жар трезубца с шипением гаснет. Я снова пытаюсь ее поджечь, но огня нет. Приходится приглушить способность и не поджигать, а разогревать Банши изнутри. Но как я ни стараюсь, у меня ничего не выходит. Банши вновь открывает рот. Я спешу отдать контроль Семе.

— Давай! — командую я.

Семен шарашит ногой по полу. Несколько сверхов от ударной волны вылетают в окно. А этаж здесь, на минуточку, двадцать третий. И вряд ли кто-нибудь из них умеет летать как Элла. Черт!

Других сверхов впечатывает со всего размаху в стену в том числе и тех, что были без сознания.

Банши успевает схватиться за металлическую раму окна и удержаться. Откуда в ней столько прыти, но как только взрывная волна проносится, Банши тут же запрыгивает обратно в помещение.

Кто-то из сверхов швыряет в Банши стол, надеясь вышвырнуть ее в окно, но она уворачивается и ей прилетает лишь в плечо. И судя по злющему взгляду, теперь Банши явно вознамерилась нас всех здесь прикончить.

Использовать свою сверхспособность Сема больше не решается, видимо, опасается, что снова нечаянно выкинет сверхов в окно.

Зато я ничего не опасаюсь и снова активирую трезубец. Навожу на Банши и врубаю на всю мощь, как раз в тот миг, когда она снова открывает рот.

Она вспыхивает с такой силой, словно ее перед этим бензином окатили. Крик Банши проносится с такой мощью, что мы падаем на пол. Что происходит дальше, не видим, потому что звук настолько мощный, что кажется еще немного, и нас постигнет участь тех сверхов со взорванными головами.

У Семена начинают кровоточить уши. Я тут же запускаю исцеление, еще не хватало оглохнуть из-за этой сумасшедшей.

Дарья горит слишком долго, никак не сгорая и не умирая. Ее крик, кажется, не прекращается целую вечность. А затем он затихает так резко, что я уже ненароком думаю, что Семен окончательно оглох.

В помещении стоит запах гари. Но он тут же сменяется ядовитой вонью Скунса. Я только и успеваю краем глаза заметить, как он в ужасе улепетывает прочь, оставляя за собой зеленоватый след газа.

Поднимаю глаза, взглянуть на труп Дарьи Банши. Трезубец работал на всю мощь, и после такого пламени никто не мог выжить, поэтому ожидаю увидеть там только горстку пепла.

Но Банши не превратилась в пепел и даже не стала обуглившейся головешкой. На ней сгорела одежда, ее косматые волосы исчезли и теперь лысая голова Дарьи покрыта копотью, как и все остальное тело. Но на самой Дарье ни единого ожога.

Да что же за чудовище эта Банши?! Ее же вообще ничего не берет.

Она начинает подниматься на ноги. Ее лицо перекашивается от прескверной безумной улыбки.

— Тупицы! Партия Света вколола в меня столько своей экспериментальной гадости, что меня теперь ничего берет, — сипло и победоносно говорит Банши, не сводя с меня глаз.

И как это она догадалась, что поджарить ее пытались именно мы?

— Не хотела тебя убивать, жирдяй, — вздыхает она, — но теперь видимо придется. Такие назойливые мухи, как ты, вечно все портят.

Она напрягается всем телом, набирая в грудь побольше воздуха. Я активирую остолбенение. Все в тот же миг застывают.

Надо было сразу использовать эту способность, как только Семен взрывной волной вышиб окна. Но хорошая мысля, как говорится...

Я поднимаю Семена на ноги и несусь на Банши. С разбегу толкаю ее, и она вылетает в окно.

Если уж и это не сработает, тогда пусть с ней разбираются светляки и прогрессовцы. А я пас, мне и без того проблем хватает.

Я стою и смотрю на ночной город. Внизу слышится вой приближающихся сирен. Пытаюсь разглядеть тело Банши внизу, но слишком темно и высоко, чтобы что-либо разглядеть. Снизу слышится рокот, прямо напротив нас зависают черные небольшие дроны. Они влетают внутрь помещения, заставив меня оборачиваться. Дроны целятся маленькими камерами, как любопытные насекомые, осматривая все вокруг.

Проходит несколько секунд, и все отмирают: начинают копошиться, стонать, молить о помощи.

— Все в порядке! — парень сверх машет дронам рукой. —Они сбежали, я их сейчас догоню.

И он тут же на сверхскорости срывается с места, взметая по пути мелкий мусор и осколки.

Здесь только и остается, как молчаливо сматериться. Ну мать вашу. Сверхскорость? А раньше нельзя было ее использовать? Вышвырнуть, например, Банши в окно? Или поимка преступников лишь предлог, а сам он попросту свалил отсюда