Адвокат вольного города.9 - Тимофей Кулабухов

к дипломатическим делам он не имел отношения и даже никак не мог помочь.

— Значит, всё сам, всё сам, своими руками.

— В посольстве ремонт ещё идёт, но кабинет посла уже готов, — невинным тоном сообщил китаец, а заодно намекнул, что такую встречу нужно провести, по логике вещей, там.

— Сообщай ему, что…

— Он прямо сейчас сидит на лавке у офиса.

— Такой упоротый?

— Упёртый?

— Типа того. Еврей, что ли?

— Фамилия Симменс, зовут Джонатан.

— Лучше бы еврей. Ладно, сигналь ему, чтобы ехал в посольство. Там кто-то есть, кроме рабочих?

— Танлу-Же нанял секретаря, девушку. Сказал, ты его на это уполномочил.

— Всё так. Из ваших?

— Да.

— Есть её номер? Как зовут?

— Официально Диляра. Она же делает вид, что степнячка.

— Набери ей, скажи, что я уже еду и пусть пока встретит этого чёрта английского, проводит в мой кабинет. Кстати, где он расположен?

— Не узнавал, не готов сказать.

— Отбой.

* * *

Я по-хозяйски прошёлся по просторному кабинету, расположенному на втором этаже, окнами в сад. Этот самый участок земли, засаженный деревьями, кустами, цветами в настоящий момент неторопливо вычищал одинокий старик-китаец, который со смаком курил, клубы дыма неторопливо летели над подстриженной травой и срезанными ветками.

— Здравствуйте, Ваше сиятельство Аркадий Ефимович! — с едва заметным акцентом поздоровался вошедший в кабинет джентльмен, одетый в скромный, но чертовски стильный костюм-тройку.

— И Вам не хворать. Не имею чести быть знаком, — я вышел из-за стола и протянул руку для приветствия.

— Барон земель восточного Рейдинга, сэр Симменс Джонатан Эмброуз.

— Безмерно рад знакомству. Виски или эля не предложу, кабинет только обживается.

Жестом предложил ему присесть на диванчик за журнальный столик и сел рядом, располагая к доверительной беседе.

— Чем обязан, сэр Симменс?

— Просто Джонатан.

— Тогда я просто Аркадий. И всё же?

— Я хотел бы торговать с Каганатом, чьим послом Вы являетесь.

— Ну, это всецело приветствуется.

— И хотел бы учредить компанию для ведения торговли. В Каганате известно такое понятие, как компания?

— Да, так уж получилось, что известно.

— И как же мне учредить компанию? Я хотел сказать, с технической точки зрения?

Я неискренне улыбался, а про себя думал — откуда ты на мою и так занятую тысячей дел голову, взялся? Это всё явно разведка, прощупывание.

— Сэр Джонатан, я, например, представляю интересы каганата. А чьи интересы представляете Вы?

— Себя, — он попытался улыбаться ещё шире, но получалось не очень, всё же он англичанин, а не североамериканец.

— Мы так далеко не уедем. Зайдя в кабинет, Вы продемонстрировали, что знаете не только как меня зовут, но даже и факт получения мной статуса графа, статус посла, а когда мой помощник Чен сказал, что Вы можете встретиться со мной в здании посольства и немедленно… Он мне перезвонил и подтвердил Ваш отъезд, то не спросили у него адрес. Логично, не правда ли?

— Ну да, скрывать не стану, я интересовался такой нетривиальной персоной, как Вы.

— Отсюда вопрос. Ещё раз. Сэр Джонатан, барон восточного Рейгана…

— Рейдинга.

— Как скажете. Чьи интересы Вы представляете? Если Вы продолжите эту весёлую историю про то, что Вы гол как сокол и одинок как сирота из детдома, то мой ответ — читайте законы, делайте выводы, регистрация происходит в установленном законом порядке.

— А где их почитать? — лукаво улыбнулся англичанин.

— В сборнике «Законодательство Каганата». Юрта, соседняя с каганской, спросите там.

— Шутите?

— Вы первый начали. И держать целого посла за фуул, дурачка, это не смешная шутка. Есть у Ваших такое выражение — нот би э тул? Не быть инструментом?

— Позвольте выразить уважение такому интересу к нашей культуре.

— Есть такое выражение?

— Ну да, достаточно важный императив.

— Ну вот и не делайте из меня инструмент, Джонатан. Либо Вы свободная молекула, которая ищет, с кем войти в кооперацию, либо Вы как муравей-разведчик, который прощупывает меня и мой каганат. И что-то мне подсказывает, что имеет место вариант номер два.

— Хорошо, но я рассчитываю на Вашу способность удерживать в голове коммерческие тайны.

— Всё так. Клятв не ждите, Вы пришли ко мне, а не наоборот. Но без этого дальнейшего разговора не будет.

Он вздохнул, оглянулся на закрытую дверь в кабинет, на окна, словно собирался сказать мне что-то про местных масонов или ещё какое тайное общество ткачей.

— Мы это Ост-Степная торговая компания.

— Слышал про Вас. Только вопрос весьма важный, уточняющий. Насколько эта Ваша копания работает с Вашим же министерством номер шесть?

Не сказать, чтобы Джонатан подпрыгнул, но на миг сбросил невозмутимость и куда-то за пояс руку сунул. Я максимально незаметно потянулся к своему кольту. Мало ли что он там достанет?

Но Джонатан достал портсигар и зажигалку.

— Это, наверное, будет верхом невежливости, но мне только что захотелось закурить.

— Валяйте. Используйте ритуал закуривания, чтобы обдумать вопрос. А я поясню, почему спрашиваю.

— Почему же?

— Потому, что есть причины считать каганат находящимся в орбите политических интересов империи. Вы можете заметить это по косвенным признакам в Конституции.

— Был бы рад почитать.

Я в очередной раз пропустил этот намёк мимо ушей.

— Политический интерес не противоречит возможности вести бизнес и торговать как в каганате, так и через него с соседними странами, в том числе империи.

— А что, есть торговые пути?

— Ну, время идёт, всё меняется. Словом, мысль такая. Вы можете вести бизнес, но не покушаться на власть. Говоря — «вы», я имею в виду вашу Степную компанию. Так что скажете?

— Пожалуй скажу, что коммерция для нас важнее политики.

— Хороший ответ.

Глава 17

Для денег и патронов

— Будем считать, что меня Ваши слова меня удовлетворили. Компромиссно. Тогда ответ на Ваш вопрос такой. Формально компанию в каганате учредить можно. Но фактически там нет регистрационной или налоговой службы.

— Да, но нет? — озадаченно переспросил Джонатан.

— Это не всё. В каганате эту функцию никто не выполняет, но за пределами каганата я выполняю любые государственные функции на свой выбор посредством посольского учреждения, которое существует пока что в количестве одна штука.

— То есть, Вы зарегистрируете?

— То есть… да, грубо говоря, я регистрирую. И никто,