Графиня - Елена Кароль

авто, относительно свежий и явно умерший не своей смертью. Возможно, это был одаренный. Надо учесть всё и понять, что стало катализатором… Всего этого.

Мы с Ржевским, который тоже тут присутствовал, незаметно переглянулись, и призрак чуть поморщился. Я тоже ощущала определенную неловкость, ведь была косвенной виновницей того, что труп нашел своё последнее пристанище именно здесь. Но с другой стороны, не я, так другие! Это просто случайность!

Но вот что делать с болотом…

— А там никто новый и опасный не зародится? — уточнила с некоторым сомнением, глядя на абсолютно ненормальные огромные пузыри, которые надувались над тухлой водой то тут, то там.

— Не должен, — не очень уверенно протянул Стужев. — Босса локации мы убили, ядро забрали. По идее локация зачищена и теперь это просто аномальное место.

Ну, допустим… Но мне всё равно не по себе. Так опростоволоситься!

— А что это была за стихия?

— Земля. Обычная земля.

В итоге Стужев всё-таки позвонил Ибрагимову, и рассказал всё, как есть. Ничего не скрывая. Генерал, конечно, расстроился (и это мягко сказано), но уже через полтора часа на место прибыло три мобильных фургона с учеными и оборудованием и команда «Добрыничей» для их прикрытия, а нас вызвали на ковер.

В Москву.

Так как главной виновницей произошедшего была я, но Стужев — командир отряда, который это допустил (а ещё муж виновницы), вызвали обоих. Жданова за компанию, чтобы объяснил, почему выбрал для своего эксперимента именно это место. Само собой, Ржевский поехал с нами.

Выехали сразу, разве что сначала заглянули домой, где переоделись в более подобающую одежду для визита в министерство, и спустя два часа (как раз под конец рабочего дня) прибыли на ковер к генералу, который принял нас сразу.

Один.

Сначала выслушал Стужева. Затем меня. Не скрывала ничего кроме того, что знала, откуда в болоте труп. Это ведь не принципиально, верно?

Последним высказался Жданов.

А генерал тяжко вздохнул, посмотрел на нас устало и выдал:

— Ну вот что мне с вами делать, а? Ну вот кто вас просил лезть? Полина Дмитриевна, вы гениальный медик. Лечите, ради бога! Ну зачем в разломы-то лезть, а?

— Я хотела мир вылечить, — улыбнулась я виновато. — Кто ж знал, что так получится?

— Кто-кто… — Ибрагимов снова вздохнул и поднял трубку телефона. — Мурашов, документы мне. Да, которые просил подготовить. Сейчас.

И трех минут не прошло, как в кабинет, чеканя шаг, вошел офицер, несущий довольно толстую папку. Положил на стол генералу и ушел.

— Вот тут, — Ибрагимов звучно шлепнул ладонью по папке, — итоги деятельности энтузиастов, которые думали в схожем ключе. В лучшем случае они становились инвалидами. Можете ознакомиться.

Следующие два часа мы дружно изучали семь архивных дел. Оказывается, мы со Ждановым не единственные такие умники, которые провели схожие аналогии, решив, что зараза похожа на грибницу. И её можно повредить через ментал. Увы, результаты экспериментов и впрямь удручали.

Да, у экспериментаторов получалось повредить некий участок. Иногда даже крупный. Но всегда (всегда!) это приводило к взрыву и образованию аномалии уже в нашем мире. Не внутри закрытого разлома, а снаружи.

И всегда это были мертвецы, внутри которых зарождались ядра, а снаружи они покрывались тем, что находилось поблизости. В основном это была земля, редко с вкраплениями камня, корней или травы. Но что самое неприятное, после ликвидации монстров, аномалии не прекращали своё существование, так и оставаясь аномалиями. Не помогали ни котлованы, ни замена земли, ни очищающие духовные практики. Ладно хоть новые твари больше не зарождались, но в то же время в этих местах росли измененные растения (преимущественно бесполезные и ядовитые) и обитали измененные насекомые.

И вроде бы не стоит бить тревогу, но… Что если это только начало? Что если такие насекомые расплодятся и станут источником глобальной заразы?

— В общем, напортачили вы знатно, — подвел итоги Ибрагимов, когда мы всё дочитали и вернули документы в папочку. — И наказать бы вас… Да нельзя.

Сначала строго посмотрели на меня, затем на Стужева и максимально строго на Жданова.

— Сами понимаете почему. Госпожа Стужева у нас незаменимый специалист, господин Стужев у нас вообще боец экстра класса, а они у нас сейчас на счету каждый, ну а господин Жданов… — Ибрагимов хмыкнул, — вряд ли заслуживает наказания в одиночестве. Поэтому давайте так: сегодня я закрываю на вашу выходку глаза, а вы больше не лезете туда, в чем не смыслите. Договорились?

И вроде все правильно говорит… Но…

— Но вы ведь понимаете, что бездействие не выход? — не удержалась я. — Два-три года, максимум пять — и напряжение достигнет апогея. Разом лопнет всё! Само! И ладно если без взрыва, а если наоборот? Если на месте Твери окажется ледяной разлом, а на месте Москвы лавовый? Тогда будет поздно качать головой, господин генерал.

— Полина Дмитриевна, вы думаете, мы этого не понимаем? — на меня посмотрели грустно и устало. — Лучшие ученые империи да и всего мира бьются над этой проблемой десятилетиями. Но всё, что мы сумели выяснить, это то, что эпицентр зарождения аномалии именно в нашей стране находится в глухой тайге в Красноярской губернии. Согласно летописям, в начале семнадцатого века в тех краях упал крупный метеорит. До сих пор существует глубокий кратер, но ничем другим местность не примечательна. Вообще. Однако, если взглянуть на неё через астрал, — на меня бросили пытливый взгляд, — то видно, что именно это самый крупный и старый узел из всех существующих на нашем континенте. Однако!

Генерал поднял палец, привлекая наше внимание к своим словам.

— Воздействовать на него не удалось ни одному из имперских менталистов. Никак. Более того, один впал в кому, трое слегли с сильнейшим истощением — аномалия просто выпила их в момент поверхностного сканирования. Поэтому, — палец был направлен на меня, — никакой самодеятельности, ваше сиятельство. Ни-ка-кой. Появятся дельные мысли — милости просим, можете звонить в любое время мне напрямую. Но сами не лезьте. Ясно?

— Ясно, — улыбнулась я натянуто и совершенно без энтузиазма. — Спасибо, что рассказали.

— Пожалуйста. Можете идти.

И мы ушли. Ну а что ещё можно было сделать?

И ощущала я себя в этот момент просто ужасно. Такое уныние накатило… Просто кошмар!

Стужев, видя это, тоже помрачнел, Жданов выглядел потерянным, а Ржевский грустно вздыхал за компанию. В итоге домой мы вернулись поздно, лично я поела без аппетита и спать легла рано. Хуже того, полночи мне снились кошмары о том, как город поглощают аномалии и нас заживо пожирают самые разные монстры, в том числе ожившие мертвецы, и я то и дело просыпалась, к утру