Между добром и злом. 2 том - Кирико Кири

мне интересно узнать, почему вы не остановились. Продолжили свои нападки на меня, хотя уже отмстили с офисом.

Его чутьё подсказывало, что здесь было кое-что ещё помимо личной неприязни. Одно дело ломать его офис, и совершенно другое — нападать. В этом был словно какой-то умысел помимо вражды, и Кондрат хотел понять, ему показалось или так оно и было на самом деле.

Глава 17

Брок сжал губы плотнее, не горя желанием отвечать, и тогда Кондрат вновь начал выдавливать ему глаза. Медленно просовывать пальцы прямо в глазницу под глазное яблоко, глядя на то, как Брок под ним извивается и кричит.

Надолго его не хватило.

— Тебя заказали! — взвизгнул бандит. — Сказали, что ты слишком много задаёшь вопросов!

И это уже было куда интереснее. Его интуиция всё же была права. Что-то было не совсем чисто с этим нападением. Кондрат нагнулся ниже, глядя ему прямо в глаза, и негромко спросил:

— Кто?

— Я не знаю! Нам никто не говорил!

— Тебе придётся вспомнить, — он продолжал давить на глаз, и Брок взвыл ещё громче.

— Какой-то мужик! Дал денег, сказал, чтобы от тебя избавились! Клянусь именем матери! Просто пришёл хрен с горы, дал денег и наводку на тебя!

Кондрат убрал руку, задумчиво разглядывая расплакавшегося Брока.

Ему не было жаль этого ублюдка. Сегодня он сидел с девчонками, развлекался и праздновал победу над ним, наверняка потом рассчитывая сам спуститься в подвал, чтобы помучить того, кто не может дать отпор. Но теперь он лежит перед ним в соплях, слезах и крови, будто невинная жертва. Но судьба распорядилась иначе, и сейчас Кондрата волновало совершенно другое.

— Если меня вам заказали, почему вы меня сразу не убили?

— Деньги, — шмыгнул тот носом.

— Решили, что у меня много денег? — изогнул бровь Кондрат.

— Офис, хорошая одёжка. Решили, что у тебя водятся деньги и их можно будет вытрясти перед…

— Перед чем?

Брок не ответил, испуганно глядя на него, но Кондрат и так знал, что хотел сказать этот идиот. После того, как его убьют. Чего сказать, жадность сгубил идиотов и сделала мира лучше.

Кондрат медленно встал, кряхтя от боли. Поясница стрельнула так, что из глаз едва слёзы не полились. Да и в голове помутнело так, что ему пришлось использовать ружьё, как трость, чтобы устоять на ногах. Давно его так не били…

— Понятно… — произнёс он и поднял одной рукой ружьё, направив ствол в голову Броку.

— Стой! Ты не можешь! Ты должен сдать меня стражам правопорядка по закону! — завизжал он, неожиданно вспомнив про правосудие.

— Я здесь закон, — ответил Кондрат и выстрелил.

Голова кровавой кляксой вместе с остатками черепа разлетелась по полу, забрызгав и его тоже. Тело бандита слегка дёргалось пару секунд, словно по нему пускали ток, после чего замерло.

Кондрату было плохо, боль скручивала его в тугой узел, оставляя желание только сжаться в комок и лежать, пока та не утихнет. Но времени на подобную ерунду не было. Вместо этого он развязал тело, поднялся наверх, где взял какой-то графин с дурно пахнувшей спиртом жидкостью и хорошенько отхлебнул. Сейчас были все средства хороши, чтобы приглушить боль. После этого он вышел на улицу и огляделся.

Лошади нашлись в сарае. Он выбрал самую покладистую, после чего медленно поехал по дорогам в сторону ближайшего отдела правопорядка, ориентируясь по ходу движения. Верёвки выбросил около какой-то канавы, чтобы к нему не было претензий. Иногда приходится действовать грязно, чтобы двигаться дальше. Кондрат не поощрял подобное, однако и не исключал иногда необходимости обходить правила, если того требовала ситуация.

А ситуация требовала предосторожности. Его заказали за то, что он кому-то перешёл дорогу. Единственное, из-за чего кто-то мог принять решение избавиться от него, были подвижки в деле, которое он расследовал. Чтобы не дать ему добраться до ублюдка.

Значит трупорез имел связи и был в курсе как расследований, насколько близко они подобрались к ублюдку, так и того, к кому надо обратиться, чтобы попытаться его устранить. И выяснить он это мог лишь одним-единственным способом.

В группе расследования по делу трупореза завелась крыса, участвующая в его убийствах.

* * *

— Боги, Кондрат, да на тебе лица нет! — воскликнул Вайрин, едва увидел своего друга.

— Здравствуй Вайрин, — поздоровался слабо Кондрат, сидя на кресле в одном из помещений северного отдела правопорядка. — Тяжёлая ночка сегодня выдалась.

— Да я вижу, — склонился он над ним. — Я уже слышал, что произошло, но… ты сам-то как, в порядке? Хорошо себя чувствуешь?

— Как отбивная, — честно признался Кондрат, поморщившись.

Холодильников здесь не изобрели, а на дворе стояло лето, поэтому о компрессах речи не шло. Единственное, чем он заглушал сейчас боль, бутылка крепкого алкоголя, которая хоть как-то позволяла немного отстраниться от неприятных ощущений.

— Ты ведь уже знаешь, что произошло? — спросил он хрипло.

— Да, мне успели в двух словах рассказать, — кивнул хмуро Вайрин, сев напротив. — Я искал тебя.

— Искал?

— Да, сразу заподозрил что-то не то, когда приехал к твоему офису.

— А что там было?

— Дегенераты из банды Виверн. Эти кретины собрались около твоего офиса, чтобы сжечь его, но я и Сайга их разогнал. Ты, видимо, крупно им насолил. Ты из-за этого просил дать на них инфу?

— В том числе. Но здесь всё немного сложнее. Что тебе сказали?

Вайрин почувствовал, что что-то здесь не то. Каждый раз, когда дело оказывается сложнее, чем на первый взгляд, Кондрат именно вот так начинает заходить, со стороны, пытаясь вызнать что известно на данный момент.

— Я толком не вникал, сразу сюда поднялся, но мне сказали, что тебя поймали, избивали, пытались выбить деньги, а ты сумел сбежать, угрохав всех по пути. Так что происходит?

— Не здесь, Вайрин, — поморщился Кондрат. — Вернёмся домой, и я тебе расскажу. Лучше расскажи, что именно выяснили стражи правопорядка.

Версия следствия была таковой, что бандиты похитили Кондрата, чтобы выпытать из него все деньги и убить за какую-то там стычку. Но Кондрат выбрался, убил всех и сбежал, после чего позвал туда стражей правопорядка.

Были вопросы с проститутками, которые видели, как он утащил Брока, однако здесь всё мог замять Вайрин, да и глава отдела не был заинтересован, чтобы потом к нему обращались с вопросами, поэтому