Адвокат вольного города.9 - Тимофей Кулабухов

подробностей. Слушай, Данаец, а вообще как насчёт пойти учиться?

— Такое в моей молодости было невозможно, — вздёрнул нос технарь, который так намекал на моё благородное происхождение, а также на то, что по факту старше меня на пару лет. Номинально, конечно, о чём знать ему совершенно не обязательно.

— Могу сейчас тебя и твоих мозгоклюев отправить за счёт Минюста и по текущим не сильно настоящим документам. Чтобы вы подтянули теорию. На вечернем отделении, как практический работник. Или загордишься?

— Нет, это можно. Не сказать, чтобы они там особо сильнее меня, но восполнить пробелы было бы можно.

— Замётано. Доукомплектовываем штат и айда учить всех, в том числе того домушника сегодняшнего. Так что насчёт ретранслятора?

— Ну, идея верная, нужен артефактно-технический прибор, который монтируется на высоком, но доступном для технического обслуживания места. По сути — мачта. И можно создать подключение к императорской сети связи.

— Здорово. Где эту хреновину брать?

— В столице.

— Ладно, задействую политические связи.

— А много у Вас там абонентов? Это должно быть целесообразно.

— Я один.

— Вы собираетесь создать сеть под себя одного?

— Ага, именно так.

— Вот это у Вас графские замашки. А большинство благородных вообще считают выше своего достоинства пользоваться мобилетом.

— А мы — графья простые, без заморочек. Не подскажешь, где брать этот прибор?

— Акционерный завод Кротовского.

— Кхе. Как всё в нашем мире переплетено.

* * *

Голова болела всё так же нестерпимо, когда я открыл дверь в первую адвокатскую коллегию Кустового, где строго в центре восседал отец, мой бывший патриарх, который заодно был главой этой коллегии.

— Здравствуйте, родственники, — слабо помахал рукой всем присутствующим. Они весьма по-разному среагировали на моё появление, но у меня сейчас не было сил скалить зубы. — Батя, пойдём пообщаемся…

Когда семья вместе, они образуют такое плотное кубло из эмоций и мнений, что туда не пробиться, они ещё и пытаются задавить меня на уровне коммуникаций и мыслей.

А по одному — вполне себе можно разговаривать, разве что кроме дяди, у него такие комплексы развились, что не подходи, да и город он не любил.

Не понимаю я этого — не нравится город, не приезжай, не живи тут. Нет же, он живёт и беспрерывно негативит. Не знаю, как ему тут до сих пор табло не набили.

Отец с достоинством вышел, я пригласил его в нашу машину.

Зная, что отец не станет говорить при посторонних, заранее попросил водителя сходить и покушать мороженку, даже деньги на это дал.

— Твоя?

— Служебная… Минюста.

— Кучеряво живёшь, — попытался выразиться по-молодежному отец.

— От меня не зависит. Я чего пришёл. Спросить, как там дело Грюнка?

— Надеюсь, ты не собрался поменять процентовку, — отец имел в виду, что процент, который забирает себе моё семейство, составляет скромные 100% от результата, то есть около полумиллиона, судя по стоимости тех активов, что удалось им отыскать.

— Нет. В целом, получается? Помощь нужна?

— Всё у нас получается и избавь нас от своих коррупционных замашек и использования связей и политического влияния.

— Ну, для меня самое главное, что всё получается. Могу я тебя попросить… Вопрос технически сложный есть.

— Так, что случилось?

— Мне нужен комплект документов по регистрации офшорной организации. Что там нужно, трастовая декларация, сертификат о хорошем состоянии, сертификат об инкорпорации, типа регистрационного, устав, учредительный, протокол номер один, свидетельство на адрес, что там ещё надо?

— Ты примерно половину назвал. Тебе надо зарегистрировать компанию?

— Нет, просто «болванки» для последующего копирования.

— Зачем тебе?

— Ну, я тут это… типа, кандидатскую пишу.

— Ты и кандидатская?

— Я, как ты верно выразился, использую служебное положение.

Он вздохнул.

— Это в корне неверно, ты должен формировать и перерабатывать документы сам.

— Я хочу привлечь тебя, как качественного субподрядчика, уровню которого я доверяю.

— Да и в Кустовом тебе никто не поможет. Ладно, сделаю за неделю. В конце концов, там стандартизированные документы. По типажу BVI, думаю, тебе подойдёт.

Я кивнул. Само собой, истинную причину называть на намерен.

— Раз уж ты пришёл, сын… Ты редко бываешь дома, редко видишься с родными.

— Дипломатическая нагрузка, переговоры, встречи, протоколы, литры выпитого кофе, интеллигентные собеседники, — я тут же вспомнил небритые грязные рожи боевиков в шалаше, что было совсем недавно. — Ты знал, что британцы сподобились послать в Кустовой посла? После полувека игнорирования этого вопроса?

— Честно говоря, не знал, но я не об этом. Твоей сестре двоюродной, Ольге… Ты же помнишь, что у тебя есть сёстры, да?

— Конечно, ваши портреты у меня на стеночке висят, перед сном смотрю на ваши лики…

— Да ну? Откуда бы у тебя быть нашим фотографиям? Кстати, когда домой пригласишь?

— У меня сейчас служанка в отпуске, на Кавказе. Давай потом.

— Ладно. Так вот, твоей сестре Ольге сделал предложение молодой человек и я обдумываю давать ли согласие, благословение…

— Из кого человек? Ну, то есть, кто он по жизни?

— Из рода Льжаевых. Знаешь таких?

— Знаю. Честные, крепкие и богатые купцы без дворянских корней.

— Вот это меня сразу смущает. Они не дворяне.

— Ну, что за снобизм, батя? Вы давно по съёмным квартирам перестали отираться? У них особняк на набережной, куча недвижимости, они торговлей рудой занимаются, строительная компания средних размеров и два портала на Изнанки.

— Что не особо законно.

— Законно. Это в империи все порталы монополизированы, а тут полно частных. По местным законам так можно. У них нет проблем с законом, а директора банков с ними за руку здороваются.

— Но они не дворяне, — упрямо гнул свою линию отец.

— Ну, так предложи компромисс, прими его в наш, то есть ваш — род и всего делов?

— Они тоже про компромисс завели речь, Льжаевы. Но их компромисс при этом заключается в том, что он уходит в наш род, но молодые остаются в Кустовом. То есть, они формально в клане, а по факту, чёрт знает где. Мой брат таким вариантом недоволен, мы давно хотели выдать Ольгу за одного молодого человека из рода Гекконовых, достойные люди.

— А она? Вы её спросили?

— Сказала, что, если мы не одобрим её брак с Борисом Льжаевым, она в Степь сбежит, воспользуется твоей поддержкой.

— Ну,