Грани сумерек - Андрей Васильев

— Не жди выписки — велел я Жанне — Какой в этом смысл? Убивать меня ещё раз вряд ли станут, думаю на ближайшие пару дней лимит данной забавы выбран, а разобраться что к чему стоит побыстрее. Наведайся сначала в дом Ряжских, поводи жалом, может чего нароешь. Если Толика там нет, дуй в Шереметьево. Может, у него в мозгу чего-то коротнуло, и он решил вернуться к истокам? Мало ли?

Дверь раскрылась и Вагнер самолично вкатил в палату кресло с сидящей в нем Бэллой. Она была привычно бледна, но при этом старалась беззаботно улыбаться. Вот только серая гадина на ее шее снова прибавила в росте и весе. Значит, зелье, что я девушке дал, потихоньку перестает действовать в полной мере, и это очень скверно. Время Бэллы на исходе, а я так и не нашел способа ей помочь. Вернее, один способ нашел, вот только как перейти к реализации пока не знаю.

— Привет — прошелестел голос девушки — Мне сказали, что ты немного приболел?

— Простыл — подтвердил Вагнер, подмигнув мне.

— Есть такое — весело ответил ей я — Вот, просквозило немного. Жара совсем уж летняя стоит, а я под кондиционером посидел. Теперь лечусь.

— Похоже, тебе тут скучать не дадут — Жанна благожелательно глянула на мою гостью — Ей доверять можно. Все, я ушла. Как что-то выясню — сразу вернусь. Если не выясню — тоже.

И она вышла из палаты прямо через окно. Ей вообще такие штуки нравятся. И зрелищно, и быстро. Неважно, что никто не оценит, Жанне это и не нужно. Раньше — возможно, а сейчас нет.

— А я принесла тебе книги — на коленях Бэллы на самом деле лежали два толстеньких томика. Один, тот на котором красовался парень с пулеметом, я помнил. Второй, как видно, являлся продолжением, такой вывод я сделал, глянув на обложку, оформленной, скажем так, в серийном духе. На ней красовался все тот же молодой человек, но уже в короткой куртке и с автоматом. Если исходить из того, что с каждой книгой размер оружия и качество его убойной силы уменьшается, на обложке третьего тома герой, скорее всего, с пистолетом окажется. Или с винтовкой. Ну, а когда до пятого дойдет, так и вовсе с ножом для разрезания бумаг, а, может, даже со штопором — Вдруг скучно станет?

— Я счастливый человек, мне скучно не бывает. Жизнь, знаешь ли, неустанно бьет ключом, и все по голове. Но книги — это замечательно. Давно не случалось просто в тишине побыть и почитать. Спасибо большое!

— Поверь, их стоит прочесть. Фантазия у автора — ого-го!

Девушка с явным усилием положила оба тома на краешек моей кровати. Ей снова стало тяжело двигаться, и это плохо.

— Ты-то как? — осведомился я — Гулять ходила?

— Да — глаза Бэллы загорелись — Представляешь, у нас в парке столько бабочек живет! И все разные! Знаешь, за их полетом можно наблюдать бесконечно!

Люди, люди… Все-то мы бежим, все пытаемся добыть себе что-то такое, чего ни у кого нет, меряем жизнь деньгами, бизнес-классом и новомодными гаджетами. И слишком поздно осознаем, что настоящее счастье кроется в самых простых радостях, вроде наблюдения за полетом бабочки или за тем, как беззаботная малышня в песочнице куличики лепит. Только тогда осознаем, когда дело к самому концу идет, и назад ничего не отыграешь.

Вагнер расщедрился, мы точили лясы с Бэллой добрых полчаса, если не больше. Он за это время раз пять вышел из палаты и вернулся в нее. Причем в самый последний — не один.

— Саша! — Ольга Михайловна, напряженная и бледная не менее, чем ее сестра, с видимым облегчением уставилась на веселого и бодрого меня — Ффух! А я уж думала все, не успели мы. Здравствуй, родная!

— Не успели чего? — осведомилась у нее Бэлла, которую Ряжская поцеловала в щеку и погладила по голове.

— Совесть найти — подсказал ей я — Это же в их машине я простыл. Верно? Специально кондиционер так включили, чтобы я в соплях уже на следующий день утонул. Чуть не заморозили — и это с жары!

— Виновник уже наказан — глядя мне в глаза, подтвердила женщина — Да ты же в курсе, верно?

— Ещё бы — усмехнулся я.

— Все, Бэлла, нам пора — тоном, не оставляющим пространства для спора, заявил Вагнер — И даже ничего не говори. Время!

— Я завтра снова загляну — пообещала мне девушка — И ты заходи, если разрешат. Хорошо?

— Даже если не разрешат, все равно приду в гости — заверил ее я — Посидим, потрещим.

— У меня тут не казачья вольница, а медицинское учреждение — насупился Петр Францевич — В нем все по предписанным нормам и внутренним положениям происходит. Потому что порядок должен быть!

Даже если бы у него фамилия была не Вагнер, я так и так догадался, что в его жилах немецкая кровь.

Дверь за Бэллой закрылась и в палате установилось молчание. Я смотрел на Ряжскую, она на меня.

— Сестра тут точно ни при чем — наконец нарушила тишину женщина — Правда ты уже ее приговорил. Ещё там, в офисе.

— Не приговорил. Вдруг медицина за оставшиеся ей дни сделает гигантский рывок и найдет способ, как ей помочь? Меня ведь вон, с того света вытащили?

— А перед тем ты нас на этом оставил, хотя по всему не должен был. Или просто очень хотелось потом самому удовольствие получить, потому Антону не дал задуманное завершить?

— Смешанную гамму чувств испытывал, не скрою — я усмехнулся — А с чего это вы вертолет вызвали, меня в больницу отправили? Не проще было дождаться, пока я просто умру? И вы вроде ни при чем, и проблема решена.

— Проще — согласилась Ряжская — Но мы решили поступить вот так. И потом, — а вдруг не умер бы? И что тогда? Мы и так дров наломали много, зачем усугублять? К слову — ты на редкость бодро выглядишь для человека, который час назад валялся на полу с простреленной грудью, и это говорит о верности моих предположений.

— В этой клинике врачи творят чудеса — задушевно сообщил ей я — Ну, и потом — ни один жизненно важный орган пулей задет не был. Повезло мне.

— Повезло. Отчасти потому мы предпочли потерять немного времени, и привезти тебя сюда, а не в одно из медицинских учреждений, которые есть в «Москва-Сити». — подтвердила Ольга Михайловна — И нам, выходит, тоже