Черные ночи - Геновева Димова

кладбище трупах, а также подозрительно больших волках, бродящих по улицам в полнолуние.

Но это были всего лишь слухи. Никому еще не удалось сфотографировать этих существ или предоставить другие доказательства. Пока.

— Придется теперь искать тех, кто может опознать жертву, — произнесла Вартанян. — Чтобы потом не говорили, что полиция действует не по протоколу. У Русевой был партнер?

— Насколько мне известно, нет. — Хотя Асен знал наверняка, что Русева спала с несколькими молодыми любовниками, включая его информатора.

— Семья? — спросила Вартанян.

— Пока не было возможности проверить.

— Поищи кого-нибудь из ее подчиненных, на худой конец.

— Да, босс.

Вартанян отпила шоколада и облизнула губы.

— А разве не такой же труп мы нашли в речном районе в прошлом месяце? Обезглавливание, голова не найдена? И в Доках был еще один, вроде бы.

Асен пригладил волосы. Ни это ее «вроде бы», ни отстраненный тон ему не нравились. Были убиты люди, и Асен мог бы описать эти убийства до мельчайших деталей — вот только вряд ли это интересовало его начальницу.

— В последнее время мы много тел находили, — сухо сказал он.

— Появляются как грибы после дождя, да? В любом случае возьми на карандаш. Вероятно, тут есть связь. Предполагаемый мотив?

Мотив казался Асену очевидным. Наталья Русева водилась с бандой Карайванова. Не зря же она была звана на его тайный аукцион, который состоится сегодня вечером, — это доказывал мешочек в кармане Асена. Вероятно, между Русевой и Карайвановым пробежала черная кошка и контрабандист решил избавиться от подельницы. Асен даже подозревал, что сам косвенно приложил руку к ее смерти, украв у Русевой приглашение на аукцион. Если бы Карайванов каким-то образом прознал, что она потеряла приглашение, он мог бы разъяриться и приказать ее убить. Эта мысль заставила желудок Асена сжаться от чувства вины.

В любом случае ясно одно: Русева была не первой жертвой Карайванова и вряд ли последней.

И когда криминалисты — разумеется — сотворят чудо и обнаружат то, что укажет на убийцу, будь то смазанный отпечаток пальца или крошечный бровный волосок, киллер, посланный Карайвановым, будет пойман… А что дальше-то? Ну уберут они с улиц одного прихвостня Карайванова, так у него останутся еще сотни! Какой смысл охотиться на орудия Карайванова, если сам он до сих пор разгуливает на свободе?

Взгляд Вартанян приобрел стальную остроту, и Асен понял, что молчит слишком долго.

— Пока ищем, — ответил он.

Нельзя говорить Вартанян, что он подозревает Карайванова. Асен не мог быть уверен, что его начальница не в кармане у контрабандиста.

Вартанян размышляла.

— Что-то тут нечисто, Бахаров.

— В плане убийства?

— В плане тебя. Из зимнего отпуска возвращаешься весь в синяках и ссадинах…

Пульс Асена подскочил.

— Что тут скажешь? Лыжник из меня так себе.

— Дуру из меня делаешь? — Вартанян шарахнула кулаком по столу, расплескав горячий шоколад. — Ладно синяки! Ты в последнее время сам не свой!

Асен неловко поерзал на стуле, но ничего не сказал. Несколько секунд Вартанян буравила его взглядом.

— Сделай для меня одну вещь.

— Да?

— Ты сейчас идешь домой. Там ты долго и внимательно смотришь на себя в зеркало. А завтра возвращаешься сюда и рассказываешь мне, кого ты в нем увидел. Офицера полиции Белограда или нет.

Асен открыл рот, желая поспорить, но Вартанян воздела палец:

— До завтра свободен.

— До завтра, босс. — Асен вздохнул.

Придя домой, смотреться в зеркало он не стал. И так отлично знал, кто он.

Асен вынул из кармана бархатный мешочек, а из мешочка — бумажку, сильно пахнущую лавандой.

Глядя на нарисованные на ней символы, он не мог сказать, куда они его приведут. Он даже не был уверен, безопасно ли использовать магический круг, не будучи сведущим в магии и колдовстве. Косара, будь она здесь, смогла бы прочитать этот текст, но Асен скорее бы умер, чем после полугодового бойкота появился бы у нее на пороге с такой просьбой.

Наверняка он знал лишь то, что круг сработает только один раз. Это приглашение на конкретное мероприятие — аукцион магических артефактов, который должен состояться сегодня вечером. Другого шанса точно не будет.

Единственный шанс нельзя упускать.

3

Косара

Косара не собиралась разжигать огонь. Вот уж нет. Только не в июне. Да, она выдыхала клубы пара в стылый воздух, и да, ее замерзшие, неуклюжие пальцы походили на сосульки, но деньги на такие расходы все равно не растут на деревьях. Как и дрова. Образно говоря.

Вернувшись из салона Софии, она налила себе бокал вина, чтобы успокоить нервы, и села в гостиной, переделанной под мастерскую. Повсюду были разбросаны разноцветные бутылочки, флаконы и банки. С потолочных балок свисали травы, кроличьи лапки и ветки кизила, перья юды и гирлянды из ушей караконджула.

Думая оживить пространство, она приобрела у старьевщика в Белограде огромный хрустальный шар. Он украшал собой стол, под стеклом кружился туман. В остальном, казалось ей, это была совершенно бесполезная штука.

Тут Косара заметила на шаре красное пятно лютеницы. Видимо, заляпала вещицу, пока ужинала. Она как раз протирала шар рукавом, когда в дверь постучали.

Тихо тикавшие в углу напольные часы показывали почти два часа ночи, и глаза Косары уже слипались. Она пересекла темный коридор, а ее тень следовала за ней по пятам, демонстративно потягиваясь и притворяясь, что зевает.

«Знаю, знаю, притворство, — подумала Косара. — Но что поделать». Черноград никогда не спит, так почему она должна?

Прежде чем открыть дверь, всего на миг она позволила себе пофантазировать, что за порогом окажется Асен. Вдруг он угодил в неприятности в Белограде и нуждается в ее совете? Или, может, просто хотел ее увидеть?

Вместо Асена на пороге стоял высокий мужчина, плотно закутанный в толстое пальто. Косара ощутила укол разочарования, но не подала виду. Глупая была надежда, что и говорить. Асен уже полгода не звонил, а тут внезапно бросился бы к ней среди ночи…

Ясно же, что Асен не хотел иметь ничего общего с Черноградом. И с ней, Косарой.

Как будто она могла его винить! Его последний приезд в Черноград кончился тем, что Асен едва унес ноги живым.

— Как здорово, Косара, что я застал тебя дома, — выдохнул мужчина, стуча зубами.

Его шерстяная шапка была низко надвинута на голову, закрывая брови. Наружу торчали только алые кончики ушей. Косара прищурилась, когда его имя наконец всплыло в ее голове. Это был подмастерье пекаря.

— Ибрагим? Боже, я тебя едва узнала! Что случилось? — Она вздрогнула и добавила: — Заходи внутрь,