Слеза Рода - Андрей Александрович Васильев

дело, было пустился за ней в погоню, сначала крикнув, что, мол, иди сюда, я тебя не трону, а после, когда девушка почти уже скрылась за поворотом, пару раз пальнув вслед. В результате остановился все у того же сужения тропы, как видно решив, что дальше идти не стоит. Да и то — какие неприятности могла ему устроить эта девчонка? Одно дело я или Метельская, здесь вопрос принципиальный. А Белозерова? Даже если она из гор каким-то образом выберется, то точно в полицию не пойдет и его искать не станет. Ибо — зачем? Причем все так в результате и вышло, вон у нее и мыслей нет о мести какой-то или поисках правды. Она хочет ванну, гусиного паштета и в Дубай, что ни хорошо ни плохо. Просто так есть.

Итак, Марина с невероятной скоростью добежала до того места, с которого начался наш пусть на Илеять-гору, и принялась биться о камень, закрывший проход, еле слышно шепча: «Ну пустите, ну пожалуйста». Камень, как ему и положено, оказался глух к мольбам, он не такое за тысячелетия видал и слыхал, потому открываться не подумал. Под конец несчастная и измученная девчонка просто рухнула на тропу, заливаясь слезами и совершенно не понимая, что ей дальше делать. С одной стороны дороги глухая скала, с другой валяются тела недавно еще живых и веселых спутников, а над ними с пистолетом стоит парень, оказавшийся не растяпой и трусом, как все считали, а умелым и жестоким убийцей.

Отчаяние через какое-то время достигло такого уровня, что его не смогло сбить даже явление Хозяйки, которая внезапно и вдруг явила Луне свой бледный и прекрасный лик. Впрочем, подгорная владычица особо церемониться с истерящей девицей не стала, отвесив той с ходу пару пощечин, а после, когда Марина более-менее пришла в себя, сообщила, что страшного ничего сегодня здесь уже не случится и что до рассвета она, непутевая, под ее личной защитой. Собственно, так все и получилось.

— Ты из-за той стервы ехать не хочешь? — сделав какие-то свои, неподвластные моей логике выводы, спросила Белозерова. — Да? Из-за своей бывшей?

— А Майя-то тут при чем? — искренне удивился я, копаясь в рюкзаке.

— Она ведь осталась там, — махнула в сторону гор Марина, — у нее. И непонятно — выберется обратно на белый свет, нет… Вот ты и расстроился.

— Да вот еще, — фыркнул я, доставая свой, упакованный в полиэтиленовый пакет, смартфон. Как положил его на дно рюкзака еще в доме Метельской, так и не доставал, поскольку надобности в том не возникало. А вот теперь самое время. — Нет, душа моя, Майка тут совершенно ни при чем.

И ни словом не соврал. Подгорные приключения подвели окончательный итог тому, что и отношениями-то назвать давно нельзя было. Ну да, когда-то горело, а теперь остались только зола и пепел, уж простите за высокий слог. А может, и их тоже уже давно ветер развеял. Даже почти наверняка.

Именно потому я даже спрашивать не стал, что Хозяйка думает сотворить с Виллеруа и ее спутником, хотя ответ как раз на этот вопрос, пожалуй что, получил бы. Даже почти наверняка. Каменная дева, как она любит, сначала навела бы тень на плетень, но какую-то правду в результате выдала. Да и Глаша, наверное, могла как-то меня просветить в этой связи, как лицо приближенное к госпоже. Но зачем? Что будет, то и будет, моей зоны ответственности тут нет.

А если совсем честно, имеется у меня подозрение, что довольно скоро моя бывшая окажется в меню, поданном Марго. Говорю же — любит Хозяйка забавы с экстремальным душком, подозреваю, что они развеивают ее многовековую скуку. Опять же — какие-никакие, а эмоции. Пусть даже не ее, пусть сторонние, но все же.

И если я угадал, то крайне велика вероятность того, что с Майей нам больше встречаться не придется, поскольку Марго ее выпьет досуха. Она ее и до путешествия не сильно жаловала, а после всего того, что моя бывшая недавно учудила, точно не пощадит.

— А кто при чем? — мигом осведомилась у меня Белозерова. — Или что?

— Питательный батончик хочешь? — ответил вопросом на вопрос я, ожидая, пока загрузится смартфон. — Вон в рюкзаке нашел. Надо же, думал, что мы их все подъели. И леденцы есть. От Аркашки остались, он их тогда, в самом начале, чуть ли не полпуда купил.

— Даже слышать об этом говнюке не желаю! — На лбу девушки обозначилась морщинка. — Сволочь!

— Полностью с тобой согласен. — Я чиркнул пальцем по экрану. — И именно он является одной из тех причин, по которым ты отправишься в Дубай без меня. Ага, нашел!

Я имел в виду новый номер Гели, который она выслала мне эсэмэской.

— А другие причины какие? — немедленно осведомилась девушка.

— Другие? Они другие, — произнес я, ожидая ответа от вызываемого абонента. — Привет, Геля. Ну, как тебе в Туретчине? Солнце, море, жара?

— Ба-а-а-атюшки мои! — прозвенел в трубке голос моей помощницы. — А я уж думала, что все, безработной осталось. Пропал начальник с концами, как ни позвоню — абонент не абонентит. Даже начала потихоньку планы на свою дальнейшую жизнь строить, те, в которых тебя нет.

— Никак решила устроиться к Анвару на работу? — подыграл ей я, уловив в ее вроде бы чуть насмешливом тоне нотки немалой радости от того, что я наконец-то вышел на связь. Впрямую она мне такое никогда не скажет, слишком самолюбива, плюс до сих пор наверняка зла за то, что я ее с собой не взял, но можно не сомневаться — она будь здоров как переживала все это время. — Уверен, он от такой сотрудницы точно не откажется.

— Вот мне больше делать нечего! — Я живо представил, как сейчас забавно вздернулся точеный носик Гели. — Нет уж, больше никакой работы. Тут меня один красавчик обхаживает так-то. На яхте катает, букеты каждый день дарит такие, что можно цветочный магазин открывать. Ну и на небо в алмазах намекает, если я ему отдам руку и сердце.

— Отдавай, — разрешил я. — Если яхта и цветы вагонами — чего тут думать? А там честным пирком да и за свадебку. Нормальная жизнь, дом — полная чаша, после, глядишь, размножишься. Если мальчик будет — назови Максимкой, сделай бывшему начальнику приятное.

— Да блин,