Мертвые берут наличными - Марина Сергеевна Комарова

Геджин развалился на заднем сиденье с лицом, на котором было написано: «Я знал».

— Ну? — спросил Енчжу, посмотрев на Джувона.

— Он с этим точно связан и предложил мне перейти на его сторону. Его вообще не удивили мои вопросы.

Джувон коротко рассказал, о чем говорили. Описал кольцо Геджину, тот нахмурился и что-то проворчал.

— Дома пороюсь, гляну. Но вообще, время — выдернуть зубы из пасти, пока она не сожрала город, — хрипло сказал Геджин и щелкнул зажигалкой.

— Не курить в машине, — рыкнул Енчжу.

— Не любишь с огоньком?

— Нет.

— Зануда. — Тем не менее, подкуривать не стал. Послушался, что странно. — Подкинь меня на пару кварталов. А потом заберешь птенца в свое гнездо, а то на нем лица нет.

— Все на мне есть, — огрызнулся Джувон. — Просто мне нужен…

— Нужен проверенный метод, — сказал Енчжу и повернул ключ зажигания. — Соджу, жареная свинина и отсутствие разговоров о вселенском добре хотя бы пару часов.

* * *

Квартира Енчжу встретила Джувона теплом. Настоящим и уютным. Не только от кондиционера и рисоварки, но и от чего-то менее осязаемого. Так сразу и не описать. Она пахла уютом: вареным рисом, острым перцем, немного жареным кунжутом и чесноком. А еще чуть-чуть самим Енчжу. Сдержанно-пряный аромат, в котором смешивались мята и капелька чего-то чистого, как свежевыстиранная рубашка.

— Раздевайся, — пробурчал Енчжу, уже открывая шкаф в спальне. — Не до трусов, не переживай. Это не прием терапевта. Просто сними это. Вижу, что ты ее ненавидишь даже больше, чем себя. Дам тебе футболку. Большую. И штаны, если нужно.

Джувон хотел было возмутиться и возразить, а потом… понял, что и правда, после общения с Нам Кегваном нужны и душ, и стирка.

Енчжу тем временм зарывался в полки и продолжил уже из недр шкафа:

— Футболка не моя, если что. Осталась от пациента. Одержимого. Но стираная. Думаю, будет нормально.

— Очень ободряюще, спасибо, — пробормотал Джувон и принял сверток одежды.

— Иди в душ, я пока что-нибудь на стол соображу.

Джувон кивнул, быстро прошел в нужном направлении. Горячая вода все сделала лучше, от самочувствия до окружающего мира. Переоделся. Футболка была мягкой, немного растянутой в плечах и пахла порошком. Простая. Старая. Очень нужная. Размера Енчжу, никаких одержимых.

Он вышел на кухню и сразу почувствовал аромат жарящейся свинины. Звук шкворчания. На столе уже стояли мелкие пиалы с кимчи, соевым соусом, зеленым луком, кабачками и перцем в уксусе. К этому великолепию шла бутылка соджу, открытая с той легкой щелчковой небрежностью, как будто это не крепкий алкоголь, а часть аптечки.

— Садись, — сказал Енчжу, не глядя на Джувона. Он переворачивал мясо в сковороде. Кстати, удивительно ловко и одной рукой, а вот в другой держал бокал. — Сначала еда, потом остальное.

— У меня все наоборот, — хрипло ответил Джувон. Но сел и прислонился к спинке стула, провел рукой по лицу. — Спасибо, что приехал.

— Я все равно хотел съездить за салатом. Совмещаем полезное с еще более полезным, — буркнул Енчжу и поставил сковородку прямо на подставку посередине стола. — Накладывай. Или я все съем сам и скажу, что ты не пришел.

Джувон послушно взял несколько кусочков, завернул в листья салата, добавил рис, соус, чеснок — как положено. Прожевал. Горячее, жирное, острое. Восхитительное!

Тело отреагировало раньше мыслей: расслабились плечи, руки не были больше так напряжены.

Соджу хлынуло в горло мягко, обжигающе и быстро, как вода, которую пьешь после долгого зноя.

— Хочешь — говори, не хочешь — ешь, — сказал Енчжу, наливая себе вторую рюмку и вопросительно глядя на Джувона.

— Я хочу, — выдохнул тот, глядя в прозрачную жидкость. — Я хочу никогда больше его не видеть. Не слышать ни его голоса, ни этого вкрадчивого тона, будто тебя обнимают, а потом под ребрами чувствуешь холод от воткнутого ножа. Я хочу забыть, как он говорит «мальчик мой», словно подкармливает собачонку, чтобы потом… — Джувон осекся и сжал пустую рюмку. Выдохнул и поставил на стол,

— Я хочу… чтобы ни один ребенок и ни один медиум не чувствовал, что между «помогать» и «закрыть глаза» надо выбирать. Особенно если в тебя верят.

Повисла тишина. Только дыхание и звук работающего холодильника в углу.

— Я тоже, — тихо сказал Енчжу. — Но пока все так, мы будем жарить мясо, пить соджу и таскать тебя на ритуалы к деду, который считает, что все проблемы в стране от романтических дорам.

Джувон фыркнул и потер щеку.

— Ты правда думаешь, что это помогает?

— А у тебя есть другой способ?

— Нет, — вздохнул он, помолчал и тихо произнес: — И это… помогает. Спасибо тебе.

Они ели. Время текло медленно. За окном гудел город, но в квартире было спокойно и уютно. Никаких теней от призраков. Только обычный свет, жареная свинина и чье-то плечо рядом.

На время все замерло. И завтра снова появится кто-то из вентиляции, снова придется врываться в тьму с артефактами и молитвами. Но сейчас Джувон знал точно: он не один. И пока это так, ему на все хватит сил.

Глава 6

На следующее утро Геджин появился рано. Настолько рано, что даже птицы толком не проснулись и не начали петь. Он был в какой-то уродливой жилетке цвета гнилой вишни, повидавшей виды (видали, похоже, и жилетка, и вишня), невыспавшийся, но явно возбужденный.

— Угадайте, кто вчера до глубокой ночи просматривал архивные документы и немного занимался воровством? — с порога сообщил он.

— Вы? — без удивления спросил Джувон, поднимая кружку с кофе.

Ночевка у психиатра весьма благотворно повлияла на организм. Мыслей про Нам Кегвана стало намного меньше, а вот кофе оказался вкусным.

— Конечно, я. А еще я вспомнил одну старую схему. Мы с твоим учителем когда-то тестировали подобное в доме близ Кунсана. То еще местечко, скажу я вам. Только тогда, конечно, все пошло через жо… одно место. Потому что кое-кто… — Он выразительно глянул на Енчжу. — Не довел защиту до конца.

— Я тогда вообще был в армии, — буркнул Енчжу. — И никак не мог быть связан с вашими делишками.

— Неважно, — отмахнулся Геджин. — Теперь-то у нас будет все. Чернила, соль,