Притворюсь твоей сестрой - Анна Сергеевна Одувалова

себя, как дура. Или заканчивай свою игру прямо сейчас, или прекрати пускать розовые слюни на примитивные подкаты! Нельзя днём притворяться его сестрой, сидеть с ним за одним столом, а по вечерам бегать к нему же на свидания! Надеясь, что маска не позволит тебя узнать! Это не просто глупость – это самоубийство! Ты хоть понимаешь, насколько это опасно? Одно неверное движение, одно случайное слово – и всё полетит к чертям!

Я знаю. Разумом я понимаю каждый довод Фиша. Но стоит только вспомнить улыбку Элая, как он смотрел на меня вчера вечером, и сердце начинает колотиться как сумасшедшее, заглушая все разумные мысли.

– Спали эту записку, – говорю я тихо и протягиваю Фишу сложенный вчетверо листок. Бумага будто обжигает пальцы. – И, если он ещё раз придёт, скажи, что я здесь не появлялась. Хорошо?

– Так будет лучше, Зои. – В голосе Фиша впервые за весь разговор слышится что-то похожее на сочувствие.

– Знаю, – вздыхаю я, чувствуя, как внутри что-то надламывается. – Лучше расскажи, есть ли новости по нашему делу? Что-нибудь выяснил?

– Немного, но есть. – Он понижает голос, хотя в баре по-прежнему пусто. – Я вышел на того, кто устроил диверсию в клинике. Но кто именно его нанял – пока загадка. Никто из твоей новой семьи действовать в открытую не станет, поэтому тут целая цепочка подставных лиц.

– Спасибо, Фиш. – Я искренне киваю, спрыгивая с барного стула. – Правда, спасибо.

– Уже уходишь? – Он смотрит на меня так, будто надеется, что я передумаю.

– Не хочу, чтобы дома начали что-то подозревать. Уже поздно, – отвечаю я, поправляя куртку.

– Ладно. – Он пожимает плечами. – Кстати, завтра на Стрелке будет большая ночная гонка на осах. Будет шумно, людно… Может, придёшь?

Я замираю у двери, взвешивая все «за» и «против». Но очень хочется на пару часов почувствовать себя обычным человеком, а не пешкой в чьей-то игре.

– Подумаю, – наконец решаю я, поворачивая дверную ручку. – Может, и загляну.

Выхожу на улицу, где прохладный ветер треплет волосы. В голове сумбур, сердце всё ещё колотится как бешеное. Элай… расследование… двойная жизнь… Когда это всё закончится?

Глава 16

Дверь бара с громким стуком захлопывается за моей спиной. Я остаюсь одна на вечерних улицах Горскейра, где воздух пропитан запахом влажного асфальта и близкой реки. Закутываюсь в свою старую кожанку, но она не может укрыть меня от внутренней дрожи.

Мысли об Элае заставляют сердце биться неровно, словно оно не может решить – радоваться или тревожиться. Внутри разгорается тёплый огонёк, который тут же гасится холодным душем реальности. Фиш прав – это игра с огнём, где один неверный шаг может стоить слишком дорого.

Ускоряю шаг, двигаясь по булыжным мостовым, освещённым желтоватыми магическими фонарями. Их свет рисует причудливые тени, которые тянутся за мной. В каждой тёмной подворотне чудится движение, каждый шорох заставляет вздрагивать.

Я обязана Зои жизнью. Я должна выяснить, кому в её безупречной семье было выгодно её исчезновение. Но эта двойная жизнь выматывает. А еще мне становится стыдно перед Элаем.

«Неужели одно свидание может так всё изменить?» – думаю я, сжимая кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Эта слабость страшнее любого заговора. Она разъедает меня изнутри, мешает мыслить ясно.

Через неделю приём в честь возвращения Зои. Надеюсь, наш с дедом план сработает. А пока нужно держать лицо, притворяться счастливой наследницей, которой все рады.

Завтра обязательно пойду на гонку. Мне нужно почувствовать скорость, ветер в волосах, который развеет эту кашу из страха и вины в моей голове. Хотя бы на пару часов забыть о том, как ненавижу себя за ложь и притворство.

А сейчас… просто дойти до дома. Просто лечь. Просто попытаться уснуть, хотя знаю – сон не придёт. В голове слишком много мыслей.

Сегодня я возвращаюсь домой раньше обычного, и дом встречает меня непривычным ярким светом. Все окна горят, заливая тёплым жёлтым светом аккуратно подстриженные газоны и подъездную дорожку.

Только я переступаю порог, как слышу громкий спор. Тётя Марго и мама стоят посреди холла у большого мраморного стола. Они говорят негромко, но напряжённо, их голоса звенят в высоких сводах потолка. Они так увлечены спором, что не замечают моего появления. Я замираю у двери, наблюдая за ними.

Оказывается, эти двое похожи. Только тётя Марго – яркая, энергичная, мама рядом с ней выглядит бледной тенью: потухший взгляд, плечи опущены, будто на них давит невидимый груз.

Прохожу мимо, не прерывая спор, а на лестнице на меня чуть не налетает Элай. Он несётся вниз, перепрыгивая через две ступеньки сразу. Лицо напряжённое, взгляд куда-то вглубь себя.

– Эй, поосторожнее! – вырывается у меня, но он проносится мимо, даже не взглянув в мою сторону. Будто меня не существует. Куда это он так торопится? Ответ приходит сам собой: на свидание. С загадочной девушкой в маске, только вот она не придет.

Сердце снова сжимается, и я смотрю вслед парню, я еще успеваю к нему, но нет. Сжимаю зубы и иду к себе в комнату, когда слышу за спиной недовольный мамин голос.

– Зои! На кого ты похожа? Что это за одежда?

Демоны, я забыла переодеться. Придет изворачиваться и врать.

– Не обращай внимания, мамочка! – Я пожимаю плечами и стараюсь говорить беззаботно. – Просто экспериментирую со стилем… Надоело всё время одинаково ходить.

– Какие ещё эксперименты? – Мама забывает про Марго, её взгляд намертво прилипает к моей куртке. Глаза сужаются, на лбу появляется тревожная морщинка. – Зои, мы же только что весь твой гардероб обновили! С утра ты уехала на встречу с дедом и точно в другом, соответствующем твоему статусу образе. Откуда это?

По спине бегут мурашки, но я продолжаю улыбаться.

– Я всё понимаю, мамочка, просто сегодня гуляла в старом районе и решила… ну, слиться с толпой. Посмотреть, как живут обычные люди. – Мои пальцы невольно сжимают потрескавшуюся кожу на рукаве куртки.

– Зои… – Мать демонстративно хватается за сердце, будто у неё сейчас случится приступ. В её взгляде настоящий ужас. – Только не говори, что ты тусовалась с теми, с кем помогает слиться эта… эта потёртая кожанка!

– Ой, да что ты понимаешь в молодёжной моде! – фыркает Марго, закатывая глаза и покачиваясь на каблуках. Её голос звучит приторно-сладко – верный признак того, что она уже прилично выпила. – Это же винтаж! Андеграунд! Там, где такие куртки носят, тусуются самые модные ребята. И парни там… – она многозначительно поднимает бровь, – с характером. Никогда не могла устоять перед таким типажом брутального плохиша.

«И что