Дакия - Алекс Хай

может устроить небольшой прием для пассажиров пострадавшего экспресса. В конце концов, многие попали в затруднительное положение, и мы обязаны оказать поддержку соотечественникам. Мы пригласим и объект ваших интересов. Вам полезно, да и местную аристократию всколыхнет. Быть может, увидите и услышите что-нибудь полезное.

Мы с Денисовым переглянулись. Товарищ едва заметно пожал плечами, предоставляя мне решать.

— Хорошо, — ответил я. — В таком случае мы договорились? Больше вы не станете мешать выполнению нашего задания?

Ромадановский-Ладыженский, казалось, слегка побледнел от моей наглости, но я продолжал изображать из себя самоуверенного агентишку. Пусть съест и не подавится. Пусть считает нас идиотами, которых отправили клеиться к танцовщице. Чем меньше от нас ожидают, тем проще будет работать.

— Конечно, — натянуто улыбнулся посланник и велел водителю трогаться.

Матильда еще какое-то время продержала Аню в состоянии сна, а затем, видимо, слегка подправив последние воспоминания, разбудила девушку.

— Что… Что случилось? — Сонно потерев глаза, спросила Аня.

Матильда ей улыбнулась.

— Вас сморило в дороге. Решили дать вам выспаться.

— А…

Аня снова заснула — может сказалась ее усталость, может организм все еще не до конца оправился от отравления тем мерзким газом. Матильда достала из сумочки шаль и бережно накрыла девушку.

А я пялился в окно, размышляя, надолго ли хватит нашей легенды. Пока что все складывалось так, что подкопаться будет трудно — по крайней мере Буайе-ле-Дюсон подтвердит знакомство. Но раз француженка какое-то время проведет в Букуреште, да и вряд ли откажется от приглашения на прием в Русском доме, придется сделать вид, что мы за ней наблюдаем.

Хорошо, что нас было двое — можно разделиться и выполнять задачи параллельно. Грасс я к этому приплетать не хотел, ей и так досталось на пустом месте. А вот Денисова погонять по городу — это я с удовольствием.

“Как думаешь, Ирина тоже в Букуреште?” — спросил Константин, буквально озвучив мои мысли.

“Не знаю. Вообще они с Матильдой редко расставались. Но прошло полтора года, даже больше. Многое могло измениться. Ира стала совершеннолетней и теперь может жить отдельно”.

“Надо навести справки. Только я не хочу спрашивать у Матильды”, — не скрывая беспокойства, сказал Денисов. — “Ты вроде говорил, что вы хорошо общались?”

“Да”.

“И тебя не смущает, что она держится с тобой так, словно вы вообще незнакомы?”

“Разумеется, смущает! Только я не могу понять, действительно ли у нее что-то с памятью или она что-то задумала. Как бы то ни было, пока это не выясним, Матильду другом не считай. Сперва найдем Иру”.

Договорившись, мы молча уставились на окружающий пейзаж. Красиво, но однообразно: сплошные холмы да поля. Но чем ближе мы подбирались к Букурешту, тем больше человеческих следов видели, и следы эти красоты не добавляли.

Ветхие деревенские дома, полуразрушенные хозяйства. Где-то прошелся пожар, где-то явно работала артиллерия. Созерцая карпатские красоты, было легко забыть, что эти места видели множество сражений. Но остатки цивилизации, разброшенные вдоль дорог, об этом напоминали.

— Вот, уже пригороды начались. Скоро въедем в город, — сообщил посланник.

Денисов последовал примеру Ани и прикорнул, а я не мог расслабиться рядом с Матильдой. Поэтому сторожил, то и дело косясь на бывшую наставницу. Она все еще отгораживалась от меня ментально, и я не понимал, почему.

— Букурешт, увы, проигрывает Петрополю во всем, кроме климата, — поправив очки, сказал Ромодановский-Ладыженский. — Слишком много испытаний выпало на долю этого древнего города…

Считалось, что Букурешт, как и Рим, был построен на семи холмах, но на этом всякое сходство заканчивалось. Окраины города представляли собой типичные промзоны, складские комплексы, заводы. Высились “точки” высоток и многоэтажек — серые, депрессивные. Над городом застыло низкое облако смога.

Ближе к центру дома стали почище и посимпатичнее, но общее впечатление уныния и какой-то безнадеги сохранилось.

— Да, не Петрополь, — отозвался я.

Согласно легенде, Букурешт был основан пастухом по имени Букур. Другая версия утверждала, что город основал Мирча Старый в XIV веке после победы над турками. “Bucurie” переводилось с дакийского как «радость», поэтому Букурешт часто называли «городом радости». Правда, я особой радости от визита пока что не испытывал. Да и смотреть даже в центре было особо не на что.

Еще интересно то, что Букурешт впервые упоминался под своим настоящим именем в качестве резиденции знаменитого князя Влада Цепеша, и Дракула разместил здесь свой двор. Но счастливее от этого город не стал. При чтении исторических очерков в путеводителях меня не отпускало впечатление, что этот город был проклят, как и вся дакийская земля.

В 1595 году Букурешт сожгли турки. Ничего, восстановили. Город даже начал быстро расти — до такой степени, что в 1698 году князь Константин Брынковяну перенес сюда столицу.

А дальше начинался какой-то ад.

С момента реализации “Греческого проекта” государыней Екатериной Великой уже на тот момент многострадальной Дакии начало доставаться еще сильнее. Выгнали турецкие войска — пришли австрияки. Кровь, война. Дакийцы подняли восстание. Выгнали австрияк, не без помощи наших — снова пришлось восстанавливать город. Потом снова восстание — установили республику, насмотревшись на французов. Долго не продержалась. Через десять лет вновь восстание и реставрация монархии. Кровь, кровь, кровь.

Дакия превратилась в плацдарм для разборок австро-венгров, имперцев, греков, самих дакийцев, турок… Даже сербы умудрились периодически вписываться. А сердцем, самым средоточием этой бесконечной возни был Букурешт.

И вся эта катавасия длилась уже двести с лишним лет. Знать бы, за какие грехи.

Попетляв по центральным улицам, наш микроавтобус остановился возле огороженного кованной оградой сада — из-за пышной зелени высились стены не то особняка, не то дворца.

— Господа, мы прибыли, — повернулся к нам посланник. — Сперва разместим вас в Русском доме, выясним последнюю информацию об экспрессе. Вам будут предоставлены услуги секретаря.

Водитель вышел первым, открыл дверь и по очереди помог нам спуститься. Денисов едва смог растолкать Аньку. Не знаю, что с ней сделала Матильда, но девушка выглядела как лунатик.

— Добро пожаловать! — Ромодановский-Ладыженский взмахнул рукой перед камерой, и ворота открылись.

И тут я понял, что без труда смог бы найти Русский дом в Букуреште, даже не зная адреса. Обратись к любому местному с вопросом, где найти самый красивый дом в городе, и он непременно назвал бы этот.

Становилось понятно, почему кое-где моих соотечественников не любили. Завидовали. Потому что это и правда был уменьшенный, но дворец.

Трехэтажный, выстроенный со смешением сразу нескольких стилей, Русский дом приковывал внимание не только развевающимся ярким флагом.

Особый шарм зданию придают продолговатые арочные окна с чугунными коваными балконами. Главный вход с гербом Объединенной империи и экстравагантным козырьком из кованого