Инкогнито - Константин Владимирович Денисов

— Всё пошло не так. И эта бойня в промзоне не должна была случиться. Слишком большие риски за те деньги, которые нам платят. Слишком большие! — сказал второй.

— Говорят, там мертвецы выпрыгивали прямо из воздуха и рвали на части наших ребят. И какой-то гигантский монстр из металла крушил здания, где были наши отряды. Там был настоящий ад! — сказал первый.

— Ха, слушай больше! — засмеялся четвёртый, — у страха глаза велики! Врут, чтобы оправдать своё поражение. Никого из нас там не было, а то, что рассказывают выжившие, так это байки. Сейчас мир, конечно, не тот, что прежде, и в мертвецов, которые нападают, я могу поверить, и в огромных роботов… но отдельно. А здесь слишком уж много всего и сразу. Робот, мертвецы, а потом и сами бойцы конвоя подоспели!

— Откуда же тогда несколько сотен погибших? — сказал первый.

— А ты сам их пересчитал? — сказал четвёртый, — тоже врут! Наверняка кто-то умер, но значительно меньше. А теперь все друг другу эти слухи пересказывают, а когда одно и то же несколько раз услышат, то сами верить начинают. Да, была вооружённая стычка, и наши в ней проиграли, это факт. Остальное, больная фантазия, призвана оправдать поражение.

— Думай как хочешь! — сказал первый, — мне рассказывали ребята, которых я давно знаю и они точно врать не будут.

— Могу сказать тебе то же самое, — сказал четвёртый, — думай как хочешь! — и он рассмеялся.

— Да ладно вам, — вмешался третий, — всё это бессмысленный спор. Ну, было и было. Ну, повезло нам там не оказаться, так радоваться нужно. Может, завтра и мы куда вляпаемся, а другие не будут верить, что такое возможно!

— А может, и нет, — сказал четвёртый.

— А может, и нет, — кивнул третий, — так какой смысл спорить? Что будет, то будет.

— Да мы общаемся же! — возразил ему второй, — а то что, молча сидеть и друг на друга таращиться?

— Давайте лучше о бабах! — предложил четвёртый.

— Кстати, вы видели баб у лысых? — спросил второй, поддавшись на смену темы.

— Тс-с-с! — зашипел на него четвёртый, — не об этих бабах! Жить надоело? — и он начал озираться по сторонам, как будто эти лысые могли сейчас выйти из кустов.

— А чего такого? — удивился второй, — никто же не узнает!

— Никто не узнает, если мы не будем об этом говорить. Во всех других случаях шанс, что нас возьмут за жабры и подвесят над огнём, вполне присутствует. Вам что, жить совсем не хочется? — сказал четвёртый.

— Не пойму, чего их все так боятся? — хмыкнул второй, — мало ли мы опасных людей в этой жизни видели?

— Их боятся, потому что они ничего не прощают и ничего не забывают, — сказал четвёртый, — и доказательства того, что ты говорил о них что-то плохое, им не нужны. Не будет ни суда, ни адвоката. Тебя просто сожгут или разрубят пополам, или просто на атомы распылят. И желание обсудить их баб вполне себе повод для возмездия. Они и за меньшее людей навсегда вычёркивали. Так что, послушайте моего совета, просто не говорите о них, как будто их не существует. Это всё равно не наш уровень. У нас есть свои командиры, вот про них треплитесь, сколько хотите, с ними хоть всё понятно. А этих лучше не трогать никак! Вообще! Никогда!

Повисла пауза. Четвёртому удалось нагнать страху на своих товарищей.

— Ссыкуны! — прошептала рядом Амина.

Её разочарование можно было понять. Мы могли бы узнать что-то новенькое о лысых, которые нас очень интересовали, если бы солдаты не прервали разговор.

Дальше они реально стали говорить о бабах и о том, как без них туго на службе. По их словам здесь, в этой небольшой армии женщины были, но не очень много, и все они были им не по рангу. Либо медички, которых трогать вообще было нельзя, либо боевые единицы, но не простые, а уникальные. Колдуньи с боевыми навыками. В дело они пока что ни разу не вступали, так что, их реальный потенциал оценить было трудно, однако все на всякий случай старались держаться от них подальше. Говорили ещё про каких-то летающих существ, которые без трансформации тоже были женщинами, но они все погибли в самом начале.

Мы лежали, слушали и больше ничего интересного в разговоре этих «вояк» дождаться не могли.

— Ну давай их убьём! — наклонилась к моему уху Амина, — ну, пожалуйста! Они такие неприятные, что аж трясёт.

— Не надо! — шепнул я в ответ, — врагов от этого меньше не станет, ты же слышала, что погибли сотни, но это их не останавливает. А нас после этого могут начать искать. Мы же не за этим сюда пришли!

— Но потом, когда узнаем всё что хотим, убьём как можно больше, ладно? — умоляюще посмотрела на меня Амина, и я даже в темноте видел жажду убийства в её глазах.

— Почему тебе так хочется убивать? — спросил я, — что это за тяга?

— Не знаю! — честно призналась Амина, — вот тебя я убить не хочу… по крайней мере, сейчас… хотя иногда, конечно, ты меня так бесишь, что тоже хочется…

И она сдавленно захихикала, зажимая себе рот руками, чтобы нас не услышали.

Но наша возня всё равно привлекла внимание бойцов. Кто-то из них обратил внимание на странные звуки поблизости, поднял руку, и они все разом замолчали. Я пихнул Амину, чтобы она утихомирилась. Она тут же успокоилась и замерла.

Солдаты некоторое время прислушивались, но поскольку мы затаились, то они так ничего больше и не услышали.

— Пора возвращаться, а то хватятся ещё. Да и подъём завтра ранний, — сказал первый.

— Хорошо посидели, — крякнул четвёртый, — жаль, у тебя зелья было мало…

— Сколько смог добыть, столько и принёс, — развёл руками второй.

Наёмники быстро собрались, спрятали чайник в ямке и накрыли её уже заготовленной крышкой, сплетённой из веток, с наваленной сверху травой и листьями. Судя по всему, они бывали здесь периодически и уже обустроили себе минимальные удобства.

Мы немного проследили за ними, чтобы убедиться, что они точно ушли, и вернулись на их стоянку. Чайник был не пустой, в нём ещё остался заваренный прямо там чай.

— Попьём? — предложила Амина.

— Уверена? Они про какое-то зелье говорили, я бы не рискнул, — сказал я.

— Да вот их кружки, ты понюхай! Они тут самогон банальный пили. Только, видимо, немного, потому что я даже и не поняла, что они под газом. А чай нормальный, даже хороший, с травками. О, гляди, здесь ещё пакет, а в нём хлеб и вяленое мясо. О, ещё и банка сгущёнки припрятана. Это они опрометчиво