Дом бурь - Йен Р. Маклауд

земель, окружавших Инверкомб, а основная процессия прибыла значительно позже половины второго. К тому времени от огромных пирогов остались лишь объедки, кухарке пришлось организовать еще немало партий колбасок, а лимонада постоянно не хватало, однако прочей еды было вдоволь, пусть даже подтаявшее на солнце желе и изрезанные окорока скорее наводили на мысли о поле битвы, чем о пикнике. Булочки раздавали направо и налево.

Дениз Прайс, которая в этом году была Летней королевой, прибыла на украшенном цветами троне, окруженная стайками ребятишек, разбрасывающих лепестки роз. Впрочем, ее приспешники умчались прочь, едва почуяв запахи еды, и она, тоже проголодавшись, после недолгих колебаний подобрала шлейф и бросилась следом. Позднее, сытые и повеселевшие, жители разномастными группами поплелись обратно на ярмарку Середины лета, которая всегда проходила на поле для возовиков в окрестностях Латтрелла. Присутствие вельграндмастера Инверкомба и его прекрасной мистрис в этом году было чем-то вроде приза. Многие даже говорили – стараясь, чтобы не услышала Дениз Прайс, – что именно Элис Мейнелл стала настоящей Летней королевой. Она рассматривала прилавки с фруктами, пучками трав, ароматными сигарами разных сортов, а также вездесущими рядами бутылок без этикеток. Люди гордились ее присутствием и благодарили за проявленный интерес, а на все ее многочисленные вопросы отвечали с откровенностью, о которой, вероятно, впоследствии пожалели.

Закололи барана, разожгли костер, и сгущающиеся вечерние сумерки наполнились ароматным дымом. Между мачтами двух вытащенных на берег лодок натянули старый парус, и по нему поплыли очертания. К третьей коробке с кинопленкой стало ясно, что в фильме есть пираты, корабли нелепого вида и поиск какого-то сокровища, а еще время от времени случаются драки на саблях. Зрители, запинаясь, читали мелькающие интертитры[11] то ли для себя, то ли для окружающих. После затянувшейся путаницы с порядком бобин история подошла к чему-то вроде финала, и настало время для главного события любой ночи Середины лета – танцев.

Оркестр был разномастный, музыканты носили униформы местных гильдейских академий. Каждый хвастался кушаком и знаками отличия, и Оуэн Прайс вскоре обнаружил, что новенький моряцкий костюм обеспечивает куда больше внимания от девушек, чем в предыдущие годы, а вот парни все без исключения – как обычно в ночь Середины лета – желали потанцевать с Дениз. Но даже у преподобного вышмастера Брауна этим вечером не было недостатка в партнершах, поскольку многие женщины сочли, что стоит с ним покружиться разок во спасение души, и да простит его Старейшина за блудливые руки. Сисси Даннинг в ослепительно яркой и широкой зелено-оранжевой юбке предложила метеоведу Эйрсу присоединиться к ней. Всякий, кто был достаточно трезв, заметил бы, что она оказалась единственной негритянкой в основной толпе, хотя поодаль на пляже собралась небольшая компания темнокожих слуг и сезонных работников со всей округи, которые плясали и пили вместе.

Лица празднующих блестели от бараньего жира и возбуждения к тому времени, когда соорудили аллею из пылающих ивовых веток, и смеющиеся парочки нырнули в огненный туннель. Оуэна, появившегося с двумя девушками, приветствовали особенно громко. А также Дениз, которая сказала всем своим многочисленным поклонникам, что бережет себя для Бристоля, и вошла в туннель одинокой, но ликующей. Тем вечером были и другие странные пары, вроде горничной Филлис и конюха Уилкинса из Инверкомба, а вот метеовед Эйрс и экономка Даннинг после стольких танцев не слишком всех удивили. Мастер-садовник и мистрис Уайетт вошли в пламя впервые за двадцать лет, как и Билл Прайс со своей женушкой. Следующими стали сам вельграндмастер со своей прелестной вельграндмистрис, а их сын проследовал тем же путем под руку с младшей девицей Прайс, но если для кого-то это и стало неожиданностью, то лишь для него одного.

Приближалась полночь, и те, кому было поручено разжечь костры, взялись за дело. Остальные наблюдали за продвижением факелов вдоль берега и вверх по склонам холмов в свете восходящей луны. Дернок-Хед на севере. Утесы Яверленда и Хай-Рестона на юге. Церемонию проводили многие общины, и первые огни костров появились по ту сторону эстуария, на холмах Уэльса. Затем замерцали мысы Хоктона и загорелись их собственные кучи сухого дрока. Вскоре вся береговая линия украсилась ожерельем из звезд, и те, кто стоял на песке вблизи от Латтрелла, в кои-то веки ощутили себя в центре чего-то важного. Случилось это в полночь Середины лета, в девяносто девятом году Светлого века.

Бассейн с морской водой мерцал. В небе еще стояла полная луна, однако здесь, с подветренной стороны Дернок-Хед, ночь была удивительно густой, как чернила. Все замерло. Затем послышались голоса, шаги.

– Не сомневаюсь, что коробки с кинопленкой перепутали. Драка в финале определенно должна была случиться где-то посередине. Иначе как мог выжить тот верзила-пират в полосатом свитере? – Ральф рассмеялся. Его голос звучал устало, но эта усталость была приятной. – Его ведь уже заставили прогуляться по доске.

– Возможно, он проплыл под кораблем, выбрался с другой стороны и вернулся на палубу, – предположила Мэрион, которой случалось такое видеть. Ее платье было подоткнуто, открывая ноги выше колен. Туфли она несла в руке. – Заметил пирата, похожего на метеоведа Эйрса?

– Возможно, Эйрс и впрямь пират. – Ральф покачал головой. Это не казалось таким уж невероятным, и он мог бы развить тему. Сказать о том, как береговые жители приветствовали испанских пиратов и порицали английских блюстителей, хотя все должно было быть наоборот. И о том, как путаница с бобинами позволила создать впечатление, что пираты победили. Затем тропинка повернула, Ральф увидел тусклое сияние пруда с морской водой, и голова у него закружилась. Хоть лекарства на спирту и сделали его невосприимчивым к выпивке, он умудрился нешуточно захмелеть. По крайней мере, он так себя чувствовал до тех пор, пока они не вошли в тенистую долину, где воздух был прохладным и уже не пах дымом. Позади шуршали шаги Мэрион. Они как будто оставили на пройденной тропе весь день с его потоком флажков, огней и праздничных украшений.

Ральф взобрался на ограждение бассейна и прошел по каменному выступу, покачиваясь и балансируя. Мэрион наблюдала за ним, и он попытался рассмеяться, но это оказалось гораздо труднее, чем он себе представлял. Он добрался до ступенек на дальней стороне.

– Здесь глубоко. Хорошо, что ты не упал.

– Да…

– Тебе и впрямь стоит научиться плавать. – Мэрион взобралась на ограждение. – Я буду твоей наставницей. – Оказавшись рядом с Ральфом, она совершила самый необычный поступок, какой ему доводилось видеть. Вытащив из-за пояса полы блузки, расстегнула ее. Затем начала снимать юбку, демонстрируя плечи и грудь, едва прикрытые сорочкой. – Просто повторяй за мной.

Ральф, слишком