Проводник - Эрик Дешо

номером. То есть осталось включить, и мобильник к работе готов. Даже телефонную книгу не приходилось заполнять заново. Марионетка помнила все номера и, соответственно, записывала. Я надеюсь на это, по крайней мере. Вполне могла обидеться за то, что ночевала не у меня в спальне.

– Спасибо. Что бы я без тебя делал? – решил я подмазаться.

Долли эмоционально жестикулировала и не успокаивалась.

– Точно. Знаки, – вспомнил я о гербе на машины. – Сама скажи Геноске. Ну пожалуйста, – сложил руки в молитвенном жесте. – Я же в школу опаздываю, – хлопнул дверью, оставляя куклу дома. – Обещаю сегодня вечером сделать тебе новое тело, – крикнул в дверь последний, но весомый аргумент.

Долли давно просила у меня тело. Первый блин комом – бегала, соображала, и ладно. Но кукле хотелось большего. А вчера, поглотив немало духов, она явно переросла игрушку. И я чувствовал, что ещё немного, и она сорвёт печати. Так что совмещу нужное с приятным.

– С кем разговариваете? – напугала меня Миюки.

Оказывается, она стояла с мальчиками на улице. Я-то думал, она уже вещи собирает.

– С марионеткой. Я же кукловод. А ты чего стоишь?

– Наверно, в школу в первый день лучше не опаздывать. Как считаете?

– Лучше не опаздывать. И давай всё-таки на «ты». Привыкай, тётя Миюки.

Женщина вытаращила глаза и хватала воздух ртом, словно рыба на суше.

– Пойдём, пацаны, – сбежал я, пока она не пришла в себя.

Мальчики не подвели и, смеясь, побежали за мной.

По дороге встретили Юну, которая хоть и была той же снежной принцессой, но показалась мне сегодня особенно грустной. Зато пацаны храбрились, не желая выглядеть трусами перед красавицей.

Той же компанией мы зашли в школу, где вместе с Юной раздали мальчишек старостам классов. Девочки лучше меня справятся с объяснением правил поведения. Странно, но в большинстве случаев именно девчонки наиболее ответственны, потому в старостах вечно женский пол.

Сдав пацанов, мы сразу пошли в свой класс. Не сказав друг другу ни слова. Лишь перед входом принцесса спросила о своём предложении. Говорила негромко и серьёзно. Решил не расстраивать ещё больше. Ответил, что думаю.

В кабинете же половина моих одноклассников отсутствовала, что объяснялось тем, что они в первый раз нормально работали. Оцепление не сняли, а единичные одержимые отлавливались до сих пор. Само собой, не ими, они тупо отсыпались.

Я тоже немного расслабился и посмотрел сюжет о себе. Лена передала «письмо». Так назывался хрустальный или гранитный шарик с куском воспоминаний. Словно смотришь глазами отправителя.

Скажу честно: хотя смотрелся я круто, почти размывался на камерах, но сам сюжет выставлял меня в неприглядном виде.

«Доколе мы будем терпеть старую аристократию, которой никакие правила не писаны?» – кричала репортёрша. А меня называла типичным мажором, что поспорил с друзьями.

Досмотрев «письмо», я понял, что враг начал атаку, но не силовую, как мы ожидали, а информационную. Что, конечно, не исключало будущего физического нападения.

На уроках всё было ровно. Единственной сенсацией, кроме прорыва и героических одноклассников, стало то, что Айяно Фумико рассталась с Сэменом Торугавой. Спасает меня Изумрудка. Только мне не понравилось, что она весь день избегала меня. В отличие от остальных, девушка никогда не прогуливала и сейчас не изменила своему распорядку. Зато Твердолобов явно сменил тактику, шутил и заставил старосту несколько раз несмело улыбнуться, хотя раньше косплеил аристократа из кинороманов. Типа слегка высокомерно и саркастично. А сейчас мягко улыбается. Скользкий тип.

И не надо мне. Дело совсем не в том, что он был моим главным конкурентом за сердце Изумрудки. Просто прямо чувствовал, что эта крыса задумала недоброе в отношении девушки. И повторю, это не ревность!

Тем временем уроки шли для меня своим чередом. В одно ухо влетая и без задержек вылетая из другого. Второй раз учиться почти тому же самому скучно. Смерть как бы тоже сильно влияет на отношение к жизни. Цели там другие. Приоритет важного и не очень тоже резко меняется.

Наконец прозвенел звонок последнего урока, и я первым свалил из класса. Не могу смотреть, как этот гад уводит мою Айку. Но прямо за дверью класса меня ждали.

– Лорд Дольмейстер, вас приглашают к директору.

Думаю, дело было не в том, что я натворил в школе, ибо приглашали меня люди в штатском. Два метра ростом, здоровенные, стриженые, в чёрных костюмах, тёмных галстуках и солнечных очках.

Через секунду я испытывал к этим шкафам вселенскую любовь.

– Тим, что случилось? – спешила ко мне Айя.

Я с удовольствием полюбовался перекошенной рожей Твердолобова.

– Сам не знаю.

– Господа, я староста класса этого ученика Айяно Фумико и желаю знать: по какому поводу вы его забираете?

– Дело империи, – буркнул один из костюмов.

– Не стоит беспокоиться, госпожа Фумико. С вашим, хм, одноклассником ничего не случится. Наоборот.

Айя вспыхнула при явном намёке на неуставные отношения между нами. Но быстро остыла.

– Дозволено мне будет сопровождать моего, хм, одноклассника? Дабы проследить за тем, чтобы его права не были нарушены.

Всё же я хорошо влияю на людей. Мисс Невозмутимость уже шутит.

– Как хотите, – буркнул хмурый.

– Но только вам придётся подождать в коридоре, госпожа Фумико, – добавил весёлый.

Староста лишь кивнула.

Наша процессия притягивала взгляды. Хотел бы сказать сочувственные, но большинство помимо любопытства говорили одно: допрыгался Дольмейстер. А что? Я умею нравиться людям.

Зайдя в приёмную директора, Ай, как прилежная девочка, села, сложив руки на коленях, в одно из кресел. Я в ответ на эту картинку завёл руки за спину, подмигнул ей и, опустив голову, негромко запел:

Хорошая девчонка обещала ждать

Жигана-хулигана. И женою стать.

Староста ведь знала,

Что вины тут нет.

За братика младшого

Ему сидеть пять лет…

Тем временем хмурый открыл дверь, а весёлый подтолкнул в спину.

– Тишина, заключённый.

И отвечаю: я услышал смех Изумрудки.

– Что тут происходит?! – встретил возмущением моё появление солидный мужчина в дорогом костюме. Щёки свисали по бокам, как у бульдога, добавляя ему этого самого авторитета.

Помимо жирдяя, сидящего за директорским креслом, в кабинете находился и сам директор. Царь и бог школы стоял у окна.

– Лорд Дольмейстер отличается любовью к неумным шуткам, – объяснил он.

– Это неприемлемо! Указывал же, что поторопились. Надо было проверить все факты, – обратился жирдяй к директору. – Мальчик слишком юн, чтобы осознать честь мероприятия. А если он всё испортит?!

– Его награждают не за поведение, а за дела. Император лично утвердил.

– Да, да. Вы правы, лорд Комов. Что ж, приступим.

Жирдяй поднялся и подошёл ко мне.