Пустышка. Книга пятая - Юрий Николаевич Москаленко

докладывает Катерина — Это касается раскладов сил в Думе. Ведь существовал когда-то клан Воротынских-Буйновых. И если мне не изменяет память, в те времена общее количество голосов у этого рода в думе было больше всех. Что-то около двадцати.

— Двадцать два, если быть точнее. — задумчиво говорит Анна, смотря на свою подругу — А это гениальный будет ход. Один человек путает все расклады среди группировок в думе. А это почти военная операция. Одним ударом всё разрушим. Сами мы на Думу влияния, увы, не имеем. Там одни мужики заседают. И моих сил управлять Думой не хватает. Моя партия, увы, слишком малочисленная в Боярской Думе. А вот если усилим Константина ещё одной невестой с дарованием на восстановление клана Буйновых, то всё… Дума в моих руках. Но сориться с Костей никак нельзя будет. А ты тут Сергея, его любимого брата, хочешь извести.

— Нет у них между собой никакой любви. И никогда не было. — улыбается Катерина. — Костя очень признателен Сергею за многое случившееся этим летом с ним, но, чтобы он был сильно привязан к брату, такого нет и в помине. Мы ничем не рискуем, жертвуя Сергеем, зато, если он сможет справиться как-то с проклятием, это даёт просто немыслимые возможности по восстановлению древних родов. Увы, но на их земли даже ты, императрица, не можешь претендовать, и немалые деньги проходят мимо твоих рук. Всеми без клановых земель распоряжается Дума, её совет и председатель.

Продолжительная пауза… императрица обдумывает доводы своей подруги.

— И какой клан ты ему хочешь посулить??? — Задаёт вопрос Анна.

Катерина собирается с духом…

— Острóжские. Угасший недавно западнорусский княжеский род, представители которого, с конца веков занимали высокие государственные должности в Великом княжестве Литовском и Речи Посполитой. Владели огромными поместьями на территории Малороссии, Крайней и Белой Руси. В период процветания фамилии, князья Острожские были самыми богатыми и могущественными землевладельцами в Великом княжестве Литовском. В их владении состояли двадцать четыре города, десять местечек и несколько сот сёл. Фамильное гнездо Острожский замок в городе Острог.

— Фу… поляки. Хотя, как вариант. Подрастёт… поднатаскать, верными людьми обзаведётся, главное, денежный поток с земель перенаправить от думских. Хитро. Виолетту к нему бы прикрепить. Надо будет, если всё сложится по-хорошему, с Константином об этом переговорить. Это я лично на себя беру. К полякам соваться, без подготовки, рискованно слишком. Что не так, вечно за саблю хватаются, по старой памяти. Сколько лет под нашей короной, а всё в ляхов играются. Шляхтичи, будь они не ладны. Получается и Минск с Киевом под ним будет. Не много ли???

— Минск и Киев, это только номинально, зато выведем, формально, эти мегаполисы из-под плотной опеки Думы. Большое дело сделаем. — не соглашается Катерина.

— Большая политика… прибьют пацана или и вовсе бабской «звездой» поманят и привет… и он уже их. Бабы там жгучие и злоеб… ну ты поняла. — вздыхает Анна — Что тогда делать будем? Уж больно кус хорош. В думе всего четыре голоса, а вот земель, как на страну европейскую. Вот и спрашиваю, а немного ли даём?

— Так к нам и обратится за помощью. Чем рискуем-то? Если алтарь его примет, то для всех на тех землях, он единственный признанный богами владетель. И этот владетель уже при присяге императрицы. Да он будет им только числиться, но за его ширмой, мы все дела выправим. Номинальный правитель и это во всём нам хорошо. Такого и императрице на предложение руки и сердца не зазорно предложить. — улыбается Анна.

Опять затяжная пауза, Анна обдумывает предложение, старого проверенного друга и соратника…

— А вот скажи-ка мне милая, а может быть такой вариант, что до двадцати лет он проживёт, и все эти годы доход с имений будет идти ему в карман, и он не захочет связываться с алтарём, чтобы стать князем на самом деле. Такой вариант ты, почему не рассматриваешь⁇ Если сама говоришь абы, да чтобы.

— Лен вернётся к тебе, а доход с него Думе. Всё вернётся на круги своя. Но шесть лет у нас в запасе есть, а за это время, что хочешь, может произойти. Вон англичане всё же схлестнулись со своими сородичами, кто тоже по-английски у себя только в стране и разговаривают. Светлана предупреждала, а Бестужева ты почему-то так и не приструнила.

— Узнаешь. Выплатит его род за бывшего канцлера всё… до копейки. Просчитали. Завтра объявят о его отставке. По миру пущу, за предательство по глупости, благо для страны ничего непоправимого не совершил. И заметь, всё по закону будет, ещё и Дума его осудит. Не отвертятся. А по мальчику… подбери ещё штуки три варианта, желательно с большим количеством голосов в думе. Его доход с лена меня несильно волнует. Есть и хорошо, главное, чтобы хватало ему на достойную жизнь. Но с поляками мне расклад, если честно, понравился, но и другие варианты просчитать надо, а вдруг и, правда, выживут Персовы, они такие… живучие. И давай, наверное, всю семейку в одном месте собирай. Сестру с семейством с Дальнего Востока в Москву или Питер переводите. Брата, который в структуре МВД служит, на повышение и тоже в Москву. В столице ему пока нечего делать, но так, чтобы под рукой были. А вдруг и их коснётся благодать после того, как возродит Константин род Воротынских. Было бы неплохо. Такие расклады открываются, дух захватывает.

— Вержбицкая, наследница… одна из, замуж за Геннадия собралась. Это который, как раз волосатый. Объявлено об обручении ещё с одной девицей ведущей передачи, в которой они с братом снимались. Ты увидишь её, вполне прилично выглядит девушка. Красива и умна, не отнять.

— Ты ж смотри, на ходу подмётки рвут… — качает головой Анна.

— Это ещё что… у лысого, который Василий, и того хуже… — говорит Катерина. — Малолетка, в будущих жёнах, под заклинанием любви пробила защиту, хотя вроде, по слухам, там и Геннадий отметился. Отзеркалил удар, предназначавшийся как раз-то ему на брата, а тот пропустил посыл, из-за защиты, родственника. А теперь вот… страдает.

— И что? — отмахивается правительница империи — Зачистим невесту а надо так и всю её семейку. В первой что ли? Нет человека, нет проблем…

Глава 15

Глава пятнадцатая

И снова понедельник. До свадьбы ещё десять дней. Время на всё осталось совсем чуть-чуть, но вот со спутницей я вроде как вопрос решил, правда, решил с её мамой.

Весело получилось и ведь решился я на переписку с Вероникой батьковной, по фамилии Сафроновой, только от настойчивого нудения в голове Искина. Предупредить захотел Боря женщину, что в принципе к нам неплохо отнеслась, и рассказать требовалось ей, чем грозило продолжение учёбы её дочери в одном из лучших заведений страны.

Пообщались. И ведь непонятно, чего в итоге, добился. С одной стороны, мне разрешили, даже можно сказать подталкивают к более близкому общению с Соней. Даже разрешили, и обжиматься, и целоваться, и встречаться, только именно, что просили не делать так быстро её женщиной. А взамен пообещали после того, как стукнет мне шестнадцать и вовсе научить превратностям любви.

Во, дела… и ведь женщина прекрасная, красивая и сильная. Магичка сама почти, и тут к пацану простому в любовницы⁇

Не верю, что-то тут не так…

— Да всё у нас с тобой не так. — бормочет задумчиво Боря.

Второй урок идёт. По алгебре отстрелялись на пять, а вот по литературе меня пока спрашивать не хотят, у меня и так, на каждом уроке, по оценке, причём, одни пятёрки в журнале выставлены…

— Я тут проанализировал немного сам, с чего бы нас так облагодетельствовали. Вроде всё логично, и нападение готовили на нас, и убить, и покалечить хотели именно нас, но родственники Анны сподобились мало того, что свою усадьбу подарить, в которой сейчас мы с тобой живём, так ещё и от «любителя демонов», что им досталось, сокровищницу-жемчужину нам подкинуть, да ещё где… усадьбу на юге. Потом, эти квартиры в столицах. Ох, чует моё сердце… — я едва не поперхнулся… — готовят нас к закланию. Как на убой готовят. Только в чём оно будет выражаться, хоть убей, не понимаю. Ну то, что к нам неровно дышит СБ империи, понять можно, бабушка с дедушкой непростые, но мы ведь не они. Чего к нам такое нездоровое внимание⁇ Вот в чём вопрос.

— Может это связано с Костей и князьями Воротынскими⁇ — Говорю я. — Ты же говоришь сам, что не нашёл ничего о том, что кто-то в последние столетия прошёл этот ритуал.

— Так-то так, но это