Источник - Дмитрий Александрович Билик

И вот тогда стражники сорвались с места. Причем, если трое побежали примерно в одном направлении, то четвертый ломанулся совершенно в другом. Может, их сюда по результатам теста на IQ берут? Если не смог открыть программу для прохождения — подходишь.

— Никогда не видела, как рубежник умирает, — заметила Маргарита Борисовна, утирая тыльной стороной окровавленной руки лоб.

Между тем подошли и остальные ивашки, прежде выступавшие в роли статистов. Все удивленно глядели на корчащегося кощея, разве что Андрей цокнул языком. То ли укоризненно, то ли с сочувствием.

— Рубежники не так умирают, — заметила Лучница. — Они орут, как резаные.

Что, кстати, было важным уточнением. Неживой действительно умирал — тело изгибалось дугой, мышцы сводило судорогой, однако все это происходило бесшумно. Да что там, мужики сексом громче занимаются, периодически выдавливая из себя хотя бы пыхтение. А этот молчит. Даже зубами не скрежещет. У меня в голову стали закрадываться неприятные подозрения. Чтобы немного отвлечься от них, я решил разрядить обстановку.

— Спасибо вам, Маргарита Борисовна. Выручили. Если честно, не ожидал от вас.

— Так я же в деревне выросла, — улыбнулась старушка. — Только книжки с детства любила. Вот уехала в город в институт, а потом в библиотеку устроилась. Все пальцем у виска крутили, мол, куда пошла, а мне нравилось. Столько книжек, тихо, никто не мешает. А что до топора, так деревенские все умеют скотину забивать. И крови я не боюсь.

— Нет, мать, ты, конечно, даешь, — хмыкнул урка. — Была бы чуть помоложе…

— Ты не встревай, — нахмурилась Маргарита Борисовна, для убедительности подняв окровавленный топор. — Я еще самого главного не сказала. Я не знаю, как ты все это сделал, Матвей…

Библиотекарша обвела пальцем вокруг, словно показывая на Подворье. Однако я понял, о чем она — о внезапном перемещении.

— Но спасибо тебе, — закончила Маргарита Борисовна, — Ты ведь нас от верной гибели спас.

— Да, М-м-матвей, с-с-спасибо, — поддакнул Петя-заика.

— Спасибо, — почти одновременно сказали Молчун и Виталик.

— Спасибо, — склонила голову, будто проиграла, Лучница.

— А ты чего молчишь? — накинулась на урку Маргарита Борисовна. — Что, понятия человека поблагодарить не дают? Не верь, не бойся, не проси, да?

— Мать, ты походу, не то все читаешь, — словно бы даже обиделся Андрей. — Матвей, благодарочка от меня. От души, от сердца. Я сначала подумал, что ты мутень какой-то, а потом ничего, пригляделся, ровный тип. Реально нас из этого дерьма вытащил.

— Тьфу, — явно осталась недовольной Маргарита Борисовна.

Однако я слушал их уже вполуха. Что может быть сильнее благодарности спасенных людей? Да ничего. Вот и мироздание было в кои-то веки со мной согласно. По телу разлилась приятная нега, перед глазами все поплыло, а тело забило крупной судорогой. Наверное, сейчас мы выглядели с неживым примерно одинаково. Только он умирал, а я возвышался. Что самое гадкое, совершал это на людях, чего рубежникам категорически не рекомендуется делать.

Впрочем, этот небольшой инцидент был незамечен за перебранкой ивашек. Которую прервало лишь появление стражника, того самого, побежавшего в противоположную сторону. Именно он и привел чужанина.

К тому моменту я уже немного пришел в себя, нащупывая через одежду на груди новый, одиннадцатый рубец. Так глядишь, мимоходом и до крона доберусь. Правда, надо ли мне все это?

— Вот, в кружале всегда несколько чужан сидят, — довольно отрапортовал стражник.

— Молодец, возьми с полки пирожок, — мрачно отреагировала Лучница. И повернулась к человеку. — Подойди ближе.

Немолодой мужчина, которого сюда явно приволокли не особо объясняя, что от него требуется, больше всего на свете хотел удрать обратно в кружало. Он водил своими водянистыми глазами по умирающему, теребил полы пиджака и весь как-то скукожился, словно пытался стать меньше. Даже открыл рот, чтобы сказать что-то веское. Правда, именно в этот момент понял, что с ним хотят сделать. И тут же его лицо озарила довольная улыбка.

Ну да, мужику на вид лет сорок пять. Скорее всего, в приспешниках не первый год, сказами про «потерпи, скоро твой срок подойдет» уже сыт по горло. А тут внезапно, без хозяина, да еще такой подарок судьбы.

— Дотронься до него, — сказала Лучница.

Но прежде, чем чужанин рванул к умирающему, я предупредил.

— Лучше с той стороны, где вместо руки культяпка.

Вот теперь мужичок побледнел, но на его решимости это никак не сказалось. Он обошел кощея, продолжавшего демонстрировать, как ведет себя человек, изучающий трансформаторную будку, и крепко схватил его за обрубленную руку.

— Передай! — склонилась над целым глазом Лучница. — Передай хист, станет легче!

Однако проще было убедить проженного чиновника, что брать взятки — это плохо. Потому что неживой отреагировал на слова Лучницы примерно никак. Нет, если бы он мог управлять своим телом, может, даже плюнул бы в лицо девушке. А так лишь продолжил изгибаться, расплескивая хист.

— Передай! — схватила его за голову рубежница. — Передай!

— Что-то не так? — спросил серый от страха чужанин, уже залитый кровью, но все еще не отпускающий культю.

— Все не так, — ответил я, — буквально отрывая мужичка от кощея и подзывая стражника. — Убери этого. Боль — это эмоциональное переживание. И ее неживые тоже не испытывают. Нам достался противник, который не боится, не колеблется, не чувствует боль. Лишь исполняет приказы. И как такого победить?

На риторические вопросы не принято давать ответов. Вот и все собравшиеся промолчали.

Глава 12

Когда я еще мелким смотрел боевики, то запомнил самое главное правило — герою надо уходить медленно, важно, и желательно, чтобы на его фоне что-нибудь взрывалось. Из всего вышесказанного выходило, что я так себе герой. Ничего взрываться не собиралось, важно уйти тоже не получилось, иначе бы пришлось нарваться на кучу вопросов. Поэтому я не то чтобы ушел, а скорее сбежал. Точнее, сделал вид, что мне надо по-маленькому, а когда рядом никого не оказалось — вытащил со Слова складной проход из реечек, разложил их и с помощью ключа переместился домой. А что, не на общественном транспорте же добираться? К тому же, после прихода Царя царей тут с автобусами какой-то напряг.

Забавно, что реликвия немного нагрелась, однако появилось четкое понимание, что в случае чего можно переместиться куда-нибудь еще. Наверное, не так далеко, но все