Год теней - Клэр Легран

Маэстро никогда не разговаривали о любви, это всегда была мамина тема.

– Я очень сильно любил Кару, твою маму, – продолжал он. – Но просто так случилось, что она охладела ко мне, Оливия, ей разонравилась наша совместная жизнь. И тогда она покинула нас.

Может, и так, но я сомневалась, что мать способна разлюбить своего ребёнка. Вот что я хотела ему сказать. Но я не могла произнести ни слова. Меня сковала безнадёжность.

Потом лицо у Маэстро исказилось, и он заплакал.

Уговаривая себя не смотреть на него, я попятилась к двери. Когда он уронил голову на руки и зарыдал, я побежала.

Останься я там дольше, я бы вытащила пластмассовую коробку, сунула бы письма ему в лицо и потребовала объяснений. Или разрыдалась бы вместе с ним, что невообразимо – Маэстро не должен видеть меня плачущей.

Я мчалась без оглядки и в итоге оказалась в подвале, даже не заметив, как это странно, что дверь вниз опять открыта. Кеплер тщательно за этим следит.

Я нащупала выключатель и стала расхаживать в тусклом свете, пока не отдышалась. Меня окружали старые инструменты, коробки с потёртыми занавесами, сиденья кресел, прогрызенные крысами.

Всё теперь потеряло смысл. Письма и поцелуи, сны, и рыдающий Маэстро, и пропавшая мама – всё это завертелось в моей голове, как листок, попавший в водоворот. Мысли понеслись таким бешеным вихрем, что я не заметила дыру в полу, пока не провалилась в неё и не шлёпнулась на землю.

– Ой!

Прищурившись, я рассмотрела яму. Она была неглубокой, и всё-таки казалось странно, что в полу подвала зияла такая огромная яма. Я огляделась и увидела, что нахожусь в невысоком туннеле, который у меня за спиной уходит в темноту.

Стены его были изрыты бороздками, словно кто-то скрёб их когтями. Я стала ощупывать стены, водя пальцами по бороздкам. Они были ледяными и оставляли на руках чёрный песок. Я вытерла руки о джинсы, но грязь не сошла.

Я присмотрелась. Это оказался не песок, а сажа. Где бы я ни касалась стены, к пальцам прилипала гарь.

Я машинально схватилась за ожог на руке, спрятанный под рукавом кофты, и поняла, что здесь были тени. Может быть, они даже прорыли этот туннель.

Нужно было выбираться отсюда, но я медлила.

Тут мне на плечо опустилось что-то тяжёлое, и в ухо зашипел Игорь. «Я что, постоянно должен следить за тобой?»

Под левым ботинком что-то хрустнуло, я покачнулась и ударилась лицом о холодную твёрдую земляную стену.

Игорь свалился с моего плеча.

– Что это такое? – Я присела, чтобы осмотреть стену, из которой торчали кирпичи, старые провода и мусор. Моё внимание привлёк уголок бумаги. На нём я смогла рассмотреть только три буквы.

– «Ург», – прочитала я вслух.

Игорь, с недовольным видом умываясь, мяукнул. «Что-что?»

– Здесь написано «ург». Смотри. – Я стала выкапывать бумагу из стены. Под ногти набивалась земля. – Такое впечатление, что здесь кто-то копал, а потом вдруг остановился.

Игорь проскользнул у меня между ногами, мяукая ещё громче.

– Это же партитура концерта. – Я как можно бережнее извлекла бумаги из стены. Всего двадцать листов, мятых и грязных, но я всё же сумела прочитать ноты. Фредерик написал своё произведение в тональности ми-мажор. Странно было видеть его почерк – эти знаки выведены его настоящей, непризрачной рукой. – Игорь, взгляни. Здесь написано «Фредерик ван дер Бург». Мы нашли якорь!

Но когда я, идиотски улыбаясь, обернулась, из пола туннеля выскочили четыре длинные чёрные руки. Их пальцы, в четыре раза длиннее человеческих, сомкнулись вокруг Игоря и стали тянуть его в пролом в стене, рядом с которой клубилась темнота и извивались меняющие форму тени.

Лимб.

Глава 22

Пронзительно закричав, я поползла к Игорю.

– Отпустите его! – Злость пересилила испуг, и я стала колотить по чёрным рукам теней. Каждый удар обжигал мне кулаки и сопровождался шипением, как при жарке мяса. Но меня это не останавливало. Я не позволю им забрать у меня Игоря!

Чёрные пальцы касались моей одежды, гладили меня. Меня окутывал холод.

Потом тени вдруг отдёрнули руки, словно от огня, отпустили Игоря и бросились прочь в пролом в стене туннеля, издавая ужасный вой, от которого у меня заныли зубы. Я никогда ещё не слышала таких отвратительных звуков. Но даже уползая в Лимб, они тянулись ко мне.

Я отшатнулась, и тени исчезли. Я осталась одна, прижимая к себе закоченевшего, покрытого инеем Игоря.

– Всё хорошо, странный глупый котик, – прошептала я.

Игорь обиженно зашипел. «Меня чуть не убили, а ты обзываешься!»

Вдруг кто-то окликнул меня:

– Оливия!

Генри спрыгнул в яму и обнял меня. За его спиной около входа в туннель витали призраки.

– Ты вся дрожишь, – сказал Генри. – Что случилось? Ты цела? Позвонить в Службу спасения?

Я позволила ему прижать меня к себе на несколько секунд, а потом отстранилась:

– Всё нормально. Только немного обожглась.

Генри присвистнул, увидев мои кулаки, которыми я отбивала кота у теней. На рёбрах ладоней красовались одинаковые ожоги в виде буквы «С».

– Как ты будешь это скрывать?

– Не знаю… может, под перчатками?

– Ну да, они ведь совсем не привлекут внимания.

– Что ты здесь делала, Оливия? – сурово спросил Фредерик. Он, Тилли, Джакс и мистер Уортингтон были почти прозрачными. Сквозь их колышущиеся тела мерцали стены туннеля.

– Что с вами? – спросила я, протягивая к ним руки.

– Пожалуйста, не трогай нас, Оливия. Мы сейчас очень хрупкие.

– Это всё из-за Лимба, да? Из-за той пробоины в стене?

Они взглянули туда, где был вход в Лимб. Фредерик с тоской вздохнул. Тилли обхватила себя руками, словно пыталась от чего-то удержаться. Джакс отвернулся.

Мистер Уортингтон дрожал, и от него исходил холод.

– Да, – сказал Фредерик. – Это были тени из Лимба. Они звали нас сюда.

– Эти гнилые, вонючие… – пробормотала Тилли.

– …грязные, лживые… – пробубнил Джакс.

– К счастью, они не подходят близко, когда вы с Генри рядом, и мы смогли… как это назвать? Противостоять искушению.

Генри прошептал:

– Вы почти совсем прозрачный, Фредерик.

– Сопротивление Лимбу отнимает много сил. От борьбы устаёшь, понимаете? – Лицо у Фредерика подёрнулось рябью. – Так что же ты здесь делала, Оливия?

– А, кстати! – Я схватила ноты и победно помахала ими. – Я нашла ваш концерт, Фредерик. Получите свой якорь.

Фредерик распахнул глаза и потянулся к нотам. Я задержала дыхание, и Генри схватил меня за руку, предупреждая: как только Фредерик коснётся нот, он исчезнет. Отправится в иной мир, и это произойдёт