Абсолютное зло - Елена Макарова

его голос. — Наряжаться как шлюха не значит быть взрослой, Ри-ри!

Я потеряла дар речи на столь унизительное сравнение.

— Мне давно восемнадцать, — лицо горело от стыда и возмущения, — и я могу одеваться так, как посчитаю нужным. Буду хоть нагишом ходить, если захочу! — довела ситуацию до абсурда.

— Ты и так практически голая, — отметил, испепеляя меня взглядом. — Иди домой, — продолжала раздавать команды, будто я солдат в его личной армии.

— Нет, — приблизилась, дразня его. Пара опрокинутых бокалов в клубе придали мне храбрости.

Дан, видимо, тоже не ожидал от меня ничего подобного и искал оправдания столь развязному поведению.

— Ты пьяна? — схватил меня за плечи, стремясь разглядеть еще не рассеявшийся хмель.

Я уперлась ладонями ему в грудь и оттолкнула:

— Выпила немного. Что в этом такого? — Не ему учить меня морали, когда сам заводит отношения на одну ночь. — Не строй из себя святого. Я всё знаю! — громогласно заявила. Дан остался безразличен к моим словам. Еще бы. У него столько грязных тайн, что и не угадаешь, какой именно запугивала. — Знаю про официантку, — пояснила. — А еще, братишка, — намерено дала понять, что мне известны подробности всей его лжи, — я видела тебя сегодня у клуба с новой подружкой.

— Лучше помолчи, — предупредил о последствиях необдуманных слов, но я не слышала его и выплеснула всё, что накопилось за последние недели.

— Ну и кто из них лучше в постели?

— Когда протрезвеешь…

— Я же твоя сестра, поделись со мной!

— …будешь жалеть о сказанном.

— Не пожалею, — мой голос дрогнул, — даже если пошлю тебя к черту!

Казалось, я переступила невидимую грань, и в Дане снова проснулась жестокость, которой, я думала, больше никогда не будет по отношению ко мне.

Он схватил меня за лицо, больно сжимая пальцами подбородок:

— Думаешь, из-за того, что я знал тебя еще девчонкой, — заставлял смотреть прямо в глаза, — и из-за твоих чувств ко мне я буду относиться к тебе более снисходительно? Прощать наглость? Своеволие? Капризы и истерики? Ничего подобного. Утверждаешь, что уже не ребенок, так веди себя соответственно.

Я оцепенела. Он всегда знал, что я влюблена в него. И не погнушался воспользоваться этим, чтобы отрезвить меня от детских фантазий. Ему наплевать, что так он делала мне больно.

— Отпусти, — стараясь подавить эмоции, что бушевали внутри. — В этот раз я не стану выгораживать тебя, ты этого не заслуживаешь, — пыталась подражать его бесстрастному тону.

На миг бесстрастная маска слетела с его лица, и я увидела, что мои слова достигли цели — ударили так же больно, как и его меня.

— Ри-ри, — беспомощно выдохнул мое имя, разжимая пальцы, что как тиски держали меня. Дан будто искал сочувствия, но сейчас я не могла дать ему этого.

— Я ухожу домой, — почувствовал свое преимущество перед ним, окончательно скинула с себя его руку, — как ты и приказывал.

Он понимал, что я ускользаю и попытался остановить, используя только один известный ему метод — силы.

— Подожди, — и снова поймал в капкан своих рук.

— Нечего ждать! — билась как птица в клетке. — Ты мне все доходчиво объяснил. Я поняла. Теперь отпусти! — не выдержав, закричала. Слова неконтролируемым потоком полились из меня: — Я действительно была в тебя влюблена. Любовь — это естественно, это прекрасное чувство. Мне нечего стыдиться! — заведенная, я колотила кулаками ему в грудь. — В каждом парне, что ухаживал за мной, я искала тебя! Но напрасно! Ты навсегда остался для меня идеалом! Ненавижу тебя за это!

Была готова и дальше колотить кулаками и кричать, что ненавижу, но от пронзительного взгляда Дана я затихала. Скоро от моей разгоревшейся истерики напоминали лишь сбивчивые вздохи. Им вторило тяжелое и глубокое дыхание Дана — внутри него тоже происходила разрушительная борьба.

— Иди домой, — снова гнал меня прочь. — Ты еще не протрезвела, не понимаешь, что говоришь, — будто уверял меня, что мои слова лишь пьяные глупости, о которых я назавтра не вспомню.

— Откуда тебе знать, что я чувствую? — устала с ним спорить.

— Я хорошо тебя знаю, — Дан же бил на поражение, умело манипулируя мной. Играл на чувствах.

— А я больше не знаю тебя, — практически сдалась, выбрасывая белый флаг. Всё тщетно. Пора перестать мечтать о невозможном. — Мы же были друзьями …

— Мы никогда ими не были, — горько усмехнулся.

Если бы слова убивали, то эти сразили бы меня наповал. Нет ничего хуже, чем услышать подтверждение своим самым потаенным страхам. Тогда, много лет назад, Лера не обманывала.

— Так значит, ты просто жалел меня? — нервно всхлипнула. — Надо было сразу сказать…

Не успела договорить, как Дан приблизился, и все слова потонули в его поцелуе.

Глава 8

Мы стояли посреди улицы друг напротив друга и обменивались теплым дыханием. Город продолжал свою жизнь: гул машинных двигателей, трель сигналов, звук потрескивающих от напряжения фонарей, но для меня весь мир сконцентрировался на Дане.

От волнения и предвкушения сердце замерло, а по телу прокатилась нервная дрожь. Я затаила дыхание, стоило только Дану привлечь к себе. Выдохнула уже в его губы.

Мягкое, осторожное прикосновение. Неуверенный шаг в неизвестность. Но едва сделала его, как я полетела в пропасть. Спасения нет, только сокрушительная гибель — ничто на свете теперь не заставит меня отказаться от той магии, которая происходила в тот момент.

Я неумело отвечала на поцелуи, вторя Дану как эхо. Прежде он позволял себе прикасаться ко мне только взглядом, теперь же его ничего не сдерживало, и ладони скользили по моим обнаженным плечам и спине. Тело откликалось, подстраиваясь под каждое движение. Это походило на танец, в котором партнерам нам не нужны слова, чтобы объясняться — они чувствуют друг друга.

Незаметно «танец» закружил меня, и я оказалась прижатой к кузову машины. Холодный металл остужал, тогда как я, казалась, сгорала в пламени. Такой же огонь я у видела и в глазах Дана, когда, задыхаясь, вскинула голову.

— Ты пьяна, — холодный рассудок взял над ним верх. — Это неправильно, — поймал мои запястья и сковал словно кандалами. — Иди домой, — в сотый раз повторил уже ненавистную фразу.

Догадывалась, чем может закончиться этот вечер, если я сейчас же не последую совету Дана. Если не забегу в темный подъезд и, спотыкаясь о ступеньки, не доберусь до квартиры. Если не запру за собой входную дверь, отсекая все пути назад. Столько «если»…

Он собирался еще что-то произнести, но я не желала слушать. Купила его молчание новым поцелуем. Все сомнения и Дана тут же рассеялись, уступая место неприкрытому желанию: он подхватил меня за бедра