Адвокат вольного города.12 - Тимофей Кулабухов

что ты докладываешь об этом и ничего не делаешь за моей спиной.

— Я — сама лояльность. Яков Лаврович, тогда начиная с него… Набрал он меня вчера, прилетел сегодня. Надо думать, что звонил уже где-то на полпути. Как считаете?

— Разумное предположение. Значит был уверен, что ты его примешь или у него в регионе есть другие дела.

— Он мне показал странную такую верительную грамоту.

— Он посол в каганате?

— Ни разу. Это документ на ведение со мной, то есть… с каганатом, переговоров.

— Значит, документ у него к моменту звонка уже был. Но договорился о встрече не сразу. Ладно, это надо обдумать. Как пообщались?

— Давайте отступим на шаг, а то я, получается, рассказываю с середины. До этого ко мне прилетали Сташер и Симменс.

— Сташера знаю, хотя для меня новость, что он появлялся в нашем регионе, он обычно в Москве торчит. То, что мы не уследили такой вояж — это наш прокол. А что за Симменс?

— Это один из глав Ост-Степной компании, он тут столбит бизнес.

— Надо думать это и есть те англичане, с которыми ты в дёсны целуешься?

— Яков Лаврович, Вы сегодня не в духе?

— Гм… Прости старика. И правда, чего это я?

— Так что случилось у Вас?

— Да так, по здоровью проблемы. Знаешь, когда много лет по службе ешь, что попало, а ещё и пьешь горькую, то немудрено словить жировую болезнь печени.

— Никогда о такой не слышал, но у меня знакомые китайцы, спрошу, может их медицина чем-то может.

— Отставить. Не положено нетрадиционной медициной баловаться.

— А ко мне в гости Вы не собираетесь?

— А ты не звал.

— Вот, зову. Прилетайте, у нас водичка целебная.

— Посмотрим. Не заговаривай мне зубы. Так, Симменс прилетал и Сташер…

— Да. Заскакивали. Прощупывали почву для английского бизнеса.

— И создании агентурной сети, — проворчал Шпрегнер. — И что?

— Я им показал более сотни пленных англичан, которых готов обменять на мирный договор с Британией.

— И попросил передать это в правительство, так?

— В двух словах, да.

— Ага. А после этого к тебе прислали специалиста по свержениям правителей и военным переворотам. Как прошли переговоры с Палмером?

— Сложно. Он сказал, что ему плевать на пленных. Не ожидал, честно говоря.

— Добро пожаловать в мир высокой политики. На этом всё?

— Нет, — не стал врать я. — Я ему предложил всё равно заключить пакт о мире, что я отдам ему пленных, плюс разрешу торговлю, плюс они могут раструбить на весь свет, как они нас поставили на место.

— И всё?

— Нет, я пообещал, что если мы не замиримся, я буду поставлять оружие повстанцам по всем их колониям, вооружать, тем более оружие у меня есть, обучать на базе франтирёров и они получат в перспективе десятки военных мятежей и падение своего авторитета.

— Угроза? Это хорошо, это я хвалю.

— Плюс лёгкую коррупционную составляющую лично ему.

— Это прямо интересно будет, если получится. Спец по подкупу не побрезгует взять и сам. Посмотрим, получится ли.

— А ещё он сказал, что на меня подали в суд.

— Кто? Впрочем, с судами ты сам разбирайся, ты всё-таки адвокат, а не собачий хвост. Это всё по новостям?

— Нет. Вам Михаил не докладывал?

— Ещё нет. О чём?

— Ну, у нас тут вроде как война закончилась. Де факто, не де юре.

— А если степняки ещё пригонят орду? Давай не радоваться раньше времени.

— Ну, я работаю над тем, чтобы не пригнали. А пока горизонт очистился, я подписал указ о назначении меня Первым министром в каганате.

— Давно пора. А то всё Ваньку валял. Ясно же, что ты ключевая фигура в регионе. Оттого тебя англичане и пытаются съесть.

— И Инквизиция.

— Кто? А… эти фанатики.

— Кстати про них. Господин полковник, есть какие-то решения по ним?

— Ну, вообще-то это секрет.

— Бляха… Ну, а у меня вроде как допуск. Это касается лично моей задницы!

— Не истери, шкет. Ладно, скажу. В двух словах, император сказал, что раз они берегов не видят и пытаются горячо любимого графа, который как волшебная курочка из сказки несёт золотые яйца… Знаешь такую сказку?

— Нет, не слышал. Наверное, пробел в моём образовании. Один из. Но аллегория понятна. И что?

— В общем, они негласно объявлены персонами нон-грата и сотрудничество с ними свёрнуто. А всё их блеянье про то, что ты можешь быть опаснейшим демоном и проводником армий вторжения в наш мир, коллегия магов опровергла. Да и мы тебя, признаться честно, проверяли пару раз.

— Служба такая у вас. Я без обид. Дык меня наверняка и личная охрана императора проверяла. Когда меня привезли к нему, так сказать, на ковёр, не думаю, что они меня под микроскопом не изучили. Мало ли, что я за парень такой?

— Молодец, соображаешь. Словом, инквизиторам дали пинка под зад. Но это не исключает того, что они могут попасть к тебе нелегально или не через империю.

— Не исключает, — усмехнулся я. — Более того, они прислали убийц, чтобы меня грохнуть и похитить своего мага.

— И? Ну, раз ты звонишь, фокус не удался.

— К сожалению, я был вынужден застрелить нападавшего.

— Ты сильно-то не печалься. Они считай, преступники. Сможешь написать об этом доклад? Я ему дам ход. Понятно, что раз Инквизиции у нас больше не водится, то и наказывать некого, но зато компромат на них накопим.

— Сделаю.

— А что тот маг? Погиб? Дальше сидит взаперти?

— Я его поместил под арест в уединённую пещеру.

— Суров ты, батенька.

— Да там комфортные условия. Озеро тёплое, свежий воздух, рыба водится, температура двадцать два по Цельсию. И естественное магическое подавление от местных природных аномалий.

— Посадил, чтобы он подумал о своём поведении?

— Да. У меня война, мне не до фанатиков. А могу я по поводу Инквизиции просить службу?

— О чём? Я же сказал, тут наказывать некого.

— Информацию. Кто, где сидит, чем живёт. В Риме.

— А откуда ты знаешь, что они в Риме базируются? Я тебе такого не говорил.

— Заплатил денег в Кустовом, мне на них нарыли информацию. Само собой, там общие сведения.

— Дашь