Девушка для холостяка - Ярослав Маратович Васильев

мне сейчас Иблис так и шепчет в ухо: вот, мол, это шанс на любое твоё желание, даже самое невозможное. Вы правы, слабым духом нельзя давать такое… искушение.

Когда работа была закончена, я тщательно собрал отходы и сжёг их заранее приготовленном стальном контейнере. По договорённости контейнер зальют в бетонный куб и закопают подальше от города. Наверное, перестраховываюсь. Наш сегодняшний уровень магии – это детские шалости эпохи колдовства, да и не отыскать сейчас источник энергии, с которым в теории эти остатки могут вступить во взаимодействие. Все эти описания в книгах у хаджи Рахима, давно теория… Паранойя успокаиваться не хотела. Ибо и вампиру, причём со способностями и уровнем разумности времён расцвета, тоже взяться неоткуда – а он есть. Несколько оставшихся неиспользованных заготовок я взял с собой. Вдруг, чем чёрт не шутит, удастся их зарядить? На эти колечки можно много чего навесить.

И уже когда я почти закончил сборы, Мансур Ахматович немножко поддался искушению.

– Всего доброго. И надеюсь, когда всё закончится, мы сможем с вами посидеть и пообщаться про эту вашу магию.

– Конечно, расскажу всё, что можно.

– О, ну на ваши профессиональные секреты я и не претендую.

– Да какие там секреты? Просто сейчас вся эта дребедень во многом завязана на веру и знания. Человек как последний источник магической энергии. Если вы не верите и точно не знаете, то большинство реликтов для вас так и останутся просто вещами. А вот если вы верите и при этом точно знаете, на что смотреть и куда, так сказать, применять руки… Вот тут может и сработать. Так что готов поделиться, чем знаю, но без некоторых потенциально опасных деталей.

– Ну на них я и не претендую, – усмехнулся Мансур Ахматович. – В остальном всего доброго.

Я провозился почти всю ночь. Когда выехал домой, за окном машины уже началось раннее зимнее утро, в сыроватых сумерках сонно жмурятся и расплываются усталые огоньки фонарей, мечтая вот-вот потухнуть до следующего вечера. В обычный день даже в этот ранний час уже торопились бы те, кому далеко ехать на работу и приходится вставать сильно заранее. Однако сегодня воскресенье, потому утро светлое и тихое, разве что таксисты-извозчики всё равно мчались довольно резво: довести до дома и постели тех, у кого ещё не закончился вчерашний день. Всё равно, когда я поставил машину в гараж и пешком добрался до подъезда, солнце уже встало на востоке. Застланное зимним туманом и бледным шаром без лучей, всё равно оно будто пробудило город. В небе полетели птицы, оживлённой и быстрой походкой туда-сюда зашагали пешеходы, на глазах выросло количество мчавшихся по улицам в разные стороны машин. Нет, при всех достоинствах, всё-таки Москва очень суетный город, который не может замереть и остановиться хотя бы на мгновение.

Уже совсем в расслабленном состоянии, я зашёл в прихожую. Квартира встретила меня прозрачной зыбкой вуалью полумрака, люстра выключена, но утро за окном уже даёт света достаточно, чтобы не запинаться о мебель. В груди поднималась и опускалась волна неуверенности, под ногами зыбко качался пол, стены, наполненные бледным сумраком, плавно кружились. Как я и думал, Алиса получила моё сообщение «я задержусь до утра», но всё равно пыталась меня ждать. Пока так и не уснула прямо на нерасстеленной кровати.

Я сел рядом, сначала погладил девушку по волосам, затем положил ладонь на щёку.

– Холодно же, – возмутилась она сквозь сон. Дальше резко открыла глаза и присела. – Вернулся! Как всё прошло?

– И с подарком.

Я достал два кольца и положил их между нами. Взял «женское», надел Алисе на левую руку, улыбнулся и произнёс стартовую формулу:

– Я тебя сегодня встречу, у границы всех начал. Я хочу в тебя смотреться, когда мы далеко пока.

То ли по наитию, то ли решив повторить за мной – не просто же так я всё делаю – Алиса не стала дожидаться моих инструкций. Она взяла другое кольцо, тоже надела мне на палец и сказала:

– Я хочу в тебя смотреться, когда мы далеко.

Оба кольца вспыхнули мягким белым цветом, между ними протянулись синие и розовые нити, видимые лишь в магическом зрении. Когда всё погасло, у каждого на пальце было по одинаковому жёлтому с красным отливом кольцу, по виду и фактуре сплав золота.

– Что это? – с округлившимися глазами спросила Алиса. – Это же магия?

– Да. Я решил, что нам с тобой положен маленький гонорар за беспокойство. И попросил изготовить нам заготовку. Сложную, в другой ситуации пришлось бы долго объяснять, зачем мне такой странный заказ. Это парные кольца, на которые прикреплён простенький наговор. Такие когда-то дарили друг другу влюблённые, чтобы ощущать друг друга, если кто-то уезжает далеко. Сейчас, думаю, нам это пригодится. Если кто-то из нас попадёт в неприятности, второй это сразу ощутит без всяких звонков и устройств. А дальше… На год, не меньше, колец хватит. Может, и дольше. Поскольку мы оба существа магические, источник питания кольцам не нужен. Стартовый наговор уже прозвучал, базовый заряд активирован.

– Игорь, ты иногда сходишь с ума. Или это я на тебя так влияю? Такой до меня был разумный и экономный, – Алиса меня обняла и видимо только тогда зацепилась за мою оговорку. – Стоп. Ты сказал, кольца дарят влюблённым?

– Ага, – я чмокнул девушку в нос. – Это парные кольца, и срабатывают они, если этого хотят оба. А дальше у нас следующий пункт. Я тут решил, что хватит тебе жить непонятно кем и как. Так что я тебя прошу выйти за меня замуж. Если что, отказ не принимается, кольцо на помолвку ты уже приняла, – и пересадил Алису к себе на колени.

– Дурак, – неожиданно сказала Алиса и крепко обняла, уткнувшись в плечо. – Но я, наверное, тоже такая. Логично мы одиночки, но я согласна. Честное слово, даже не… мечтала.

– Кто-то от меня набрался логичности и разумности, – фыркнул я и поцеловал. – Будем считать, что ты для приличия как положено девушке поломалась, но поддалась на уговоры.

– Точно дурак, – игриво пихнула меня локтем Алиса. – Ну кто такое девушке говорит? Нет, в самом деле, как ты с таким и взглядами на женщин ещё не вымер?

– Как мамонт. Точнее, папонт. Дальше мне вздремнуть пару часиков и…

– Только вздремнуть? – в голосе прозвучали многозначительные