Ведущая на свет - Вера Волховец

надоесть рисовать, но к концу второго месяца я поняла — бывают и такие невозможные события. Просто устала. Хотелось заняться хоть чем-то.

— Рози, ну не могу я, не могу, — это Джо выдыхает чуть ли не с тоской, — я просто думаю о твоей безопасности.

— Ты просто не хочешь со мной работать, — неосторожно вырывается из моего рта. — Джо, ты ведь тоже считаешь, что я сама налажала с молитвой за Генри? Тоже считаешь, что есть те, за кого можно молиться, а есть те, за кого вроде как и необязательно, да?

Джо будто откусывает себе язык при этих моих словах. Хотя, может, это мне стоило… Но он так красноречиво не знает, что мне сказать на это, что понятно — я случайно попала в самую точку.

— Ну ясно, — оказывается, если утроить сопротивление, можно вылезти из самой крепкой мужской хватки.

Я отхожу к окну, отворачиваясь и стирая слезы с пылающих щек. Не хочу выглядеть перед ним — да и вообще перед кем бы то ни было — вот такой вот расстроенной.

В конце концов, у меня еще есть ключ. Можно сгонять в архив, взять нужные справки и все-таки сбежать в смертный мир к Генри. И попробовать помочь ему держаться уже там, возможно, так будет эффективнее, он ведь будет рядом.

Ладони Джо ложатся на мои плечи, приобнимают за них.

— Рози, ну не обижайся, — умоляюще шепчет Джон, опуская подбородок на мое плечо, — дело не в том, что я считаю.

— Я не обижаюсь, — пусто откликаюсь я, — я просто устала, Джо. Устала.

— Ну и какая тебе в таком состоянии работа? — тут же не удерживается мой друг.

— Ну сам ты завтра на работу выходишь, — занудно откликаюсь я, глядя на солнце, зависшее так близко к линии горизонта.

— Я серафим и одарен благодатью, — напоминает Джо, — у меня скорость восстановления выше. И это ты тоже знаешь.

— Нет разницы, — я качаю головой. — В Лимбе есть правила. Если я хочу работать — я могу работать. И потом, у бесов яд слабенький.

— Рози, — Джо тихонько стонет, утыкаясь лбом в мой затылок. Кажется, его заколебала моя настырность.

На это я ничего не могу ответить. Просто стою и молчу, глядя на далекое, едва-едва голубоватое небо. В Чистилище такие чахлые, тусклые закаты, аж обидно… Мне, как художнику, почти фатально.

Минута, две, три… Мы так и стоим, на моих плечах руки Джона, он сам дышит мне в волосы.

— Хорошо, Рози, я тебя возьму, — неожиданно и едва слышно шепчет Джо, стискивая меня в своих руках невыносимо крепко, — раз это так для тебя важно — возьму. Но если тебе навредят — учти, что именно себя я сожру первым. А потом возьмусь за тебя.

Да что они там навредят, там же слабые демоны, могут и отравить, конечно, но их яд слабый. От него оправляешься быстро. Никаких тебе пятнадцати лет ядовитой комы.

Что я сейчас меньше всего ожидала, так это то, что Джо все-таки капитулирует, он ведь был абсолютно уверен в своем отказе, и при таких условиях эта его уступка смотрится действительно ужасно странно.

— А мистер Пейтон, — осторожно спрашиваю я, разворачиваясь к Джо лицом, — не будет возражать?

С учетом того, как паршиво прошел наш последний разговор, и с учетом того, что Джо хоть и заведует штрафным отделом, но все равно в прямом подчинении у Артура — мне есть за что опасаться. Рекомендацию Джона Артур уже аннулировал. Может попрепятствовать и моему назначению к штрафникам.

Только сейчас я понимаю, что вообще-то между мной и Джо ужасно малое расстояние. И в какой-то момент и Джо, и я сама ловим ступор, только сталкиваясь взглядами. Будто планеты останавливаются.

— Я с Артуром сам разберусь, — окончательно потеряв голос, выдает Джо, не отпуская моих глаз из своего плена.

А потом он чуть подается вперед и целует меня. В губы. Без напора, без языка, просто прижимается своими сухими губами к моему рту. На секунду. Или на две.

Ну вот теперь мне совершенно точно не показалось.

В любом случае времени мало, чтобы я успела понять — что я по этому поводу чувствую. Но и это время заканчивается, а потом Джо отшатывается, чуть ли не шарахается от меня. Шага на три, на такое прилично-скаутское расстояние, на каком уже целую вечность рядом со мной не стоял.

— Прости, — торопливо произносит Джо, прикрывая глаза, — я не очень сдержан сегодня. Возможно, действие яда тому виной. Возможно, то, что я ужасно боялся за тебя. Я это еще толком не осознал.

— Д-джо… — я заикаюсь, во многом потому, что все звуки в моей голове примерно так же нервно подскакивают.

— Агата, не надо, пожалуйста, сейчас ничего говорить, — хрипло перебивает меня Джон, пряча руки в карманы, — то, что к тебе чувствую я, лично тебя ни к чему не обязывает. Ты мне ничем не обязана. Хотя… Если ты подумаешь на этот счет… Если ответишь взаимностью — моей радости предела не будет. В любом случае, я ни на чем не настаиваю.

Хорошо, что не нужно ничего говорить. Потому что мне и нечего. Я настолько не в своей тарелке, что аж противно. Я бы хотела куда-нибудь провалиться, прочь, подальше, от этих светлых глаз, чтобы в тишине пораскинуть мозгами.

— Знаешь, все-таки мне нужно дать тебе время на отдых, — милосердно улыбается Джо. — Давай так, ты отоспишься и как почувствуешь, что готова к работе — приходи. Я подготовлю твое оформление. А насчет остального… Думай, сколько захочешь, хорошо?

— С-спасибо, — теперь моя очередь говорить вот этим насмерть простуженным голосом.

Джо же чуть улыбается и шагает к двери на внешнюю площадку.

Он уходит молча. С одним только “Увидимся”, которое не очерчивает вообще никаких временных границ. И после его ухода я бессильно сползаю на пол, пряча пылающее лицо в ладонях, тщетно пытаясь охладить ими кожу.

Откуда это ощущение, что я только что совершила что-то противозаконное?

9. Настоящий босс бывшим не бывает

Иногда я жалею, что в условиях Лимба нет телефонов. С одной стороны, это не мешает, ведь сколько раз в смертной жизни ты мечтал, чтобы чертов мобильник наконец-то заткнулся и не мешал тебе