Маска теней - Маркус Кас

Но работать с тёмным даром — значит уделять много внимания. Очень много. Контроль необходим постоянный, в первый год уж точно. Это крайне выматывающе и займёт уйму времени. Прорву просто.

— Если вы… — начал я, стараясь подобрать вежливые слова.

— Выбор небольшой, — менталист не заметил перемены в моём голосе, да и взгляд стал рассеянным. — И сделать его мне было нелегко.

Он умолк и погрузился в раздумья. Ряпушкин так и пребывал в мечтах о редких книгах, поэтому тоже молчал. На стене громко тикали часы.

Я взглянул в окно, прикидывая варианты.

Вписывать в государственные дела я точно не стану. Там незаметно на службе окажусь. Этот сценарий я уже проходил, и закончился он с одной стороны тем, что я видел сейчас за окном. Прекрасный город и ни одного врага. А с другой стоило это мне жизни.

И сейчас однозначно не был вопрос жизни и смерти.

Буду бросаться спасать всех подряд, только этим и стану заниматься. Всегда найдётся тот, кому требуется помощь.

В крайнем случае Гарольд просто вернётся домой со своим фамильяром. И там парня научат всему, что нужно. Да, репутация будет подпорчена. Но пусть отвечает тот, кто придумал эту кафедру и пообещал северянам «лучшее обучение из возможных».

Илья вполне может проходить практику в конторе. Всё равно в итоге туда и попадёт на службу, других вариантов нет. Отставка возможна, но произойдёт это нескоро.

Я, безусловно, сочувствовал Баталову чисто по-человечески. По долгу он был обязан решать эту проблему. И отвечать за чужие слова, не имея иного выхода. Я бы как минимум хорошенько по мордасам надавал виноватому. Может, менталист так и сделал. Очень хотелось бы верить.

Но тёмная кафедра?

Это же не просто кружок по интересам. Где студенты будут собираться и жаловаться на то, как их не любят окружающие. А такое будет. Не жалобы, конечно, вот с этим вряд ли, но опаска и настороженность со стороны других.

К кафедре будет пристальное внимание всего общества. И мирового в том числе. Я вообще не слышал ни об одном учебном заведении, где открыто учили тёмных. Вызов, надо признать, сильный.

Тёмная кафедра…

Нет уж.

Роман Степанович встряхнулся, покрутил шеей с хрустом, шумно вздохнул и выдал вердикт:

— Да. Пожалуй, это единственный вариант. Но я попрошу вас, Александр Лукич, присматривать за ней.

— Меня? — удивился я и тут же повторно удивился: — В смысле, за ней?

Глава 2

Тёмная.

Очевидный вариант был только один. Дочь императора исключалась по многим причинам. Во-первых, она исчерпала источник и стала пустышкой. Такое исцелить не под силу никому. Даже случись невозможное, то во-вторых, после покушения на главу государства её вряд ли допустили до общества так быстро. Там работы для маготерапевтов на годы.

Значит, это Зотова.

Если только в столице нет ещё одной тёмной. Вот это было бы точно уже чересчур. Дар не то чтобы очень редкий, но всё же чтобы в одно время и в одном месте собралось столько магов смерти… Шанс подобного стремился к нулю.

Но разве девушка не в темнице?

— Вы уже знакомы с её отцом, графом Зотовым, — подтвердил мою догадку Баталов. Мария Алексеевна Зотова. Но есть нюанс…

Менталист бросил быстрый взгляд на ректора, видимо, не желая говорить при нём. Но Ряпушкин, казалось, и не слушал вовсе. Витал в своих мыслях, будучи совершенно равнодушным как к новой кафедре, так и к той, кто её возглавит.

— Пройдёмся? — предложил Роман Степанович.

— С удовольствием.

Прошлись мы недалеко — до кафедры артефакторики.

В главном зале всё было готово к новому учебному году. Сияли чистотой полы и окна, на столах находились новые комплекты для практических работ, стопки книг стояли у стены за пьедесталом с компасом желаний. Всё, что я попросил, мне выделили.

Скоро здесь будет шумно и весело. Никаких банальных заданий и скучных стандартных артефактов! Я планировал сделать кафедру весьма увлекательной и полезной.

Я улыбнулся, оглядывая помещение.

Баталов же запер дверь, обошёл всё по периметру, заглянул в каждый угол и, удостоверившись, что никого нет, достал из кармана «полог тишины». Активировал амулет и лишь после удовлетворённо кивнул.

— Вот теперь мы можем побеседовать.

— Бумагу о неразглашении подписывать будем? — напомнил я.

— Александр Лукич, я верю, что в вашем случае будет достаточно попросить молчать о том, что вы услышите. В вашем слове я не сомневаюсь.

Лестно. И тревожно вместе с тем. Пока мы соблюдали формальности, это не так меня обязывало. Пусть никому государственные тайны я рассказывать не собирался, но одно дело, когда тебе их выдают вынужденно и под расписку, и совсем другое — вот просто так, в почти дружеской беседе.

Но настаивать я не стал. Баталов действовал без злого умысла, пусть это могло и не помочь в дальнейшем, когда он поймёт, сколько я уже всего знаю…

— Даю слово чести, — торжественно произнёс я. — Об услышанном не стану распространяться.

— Хорошо, — рассеянно ответил менталист, призадумавшись. — Я считаю, что вам необходимо знать, с кем вы будете иметь дело. Все детали я раскрыть не могу, кое-что из дела Зотовой имеет право разглашать лишь граф. Но это, полагаю, не так важно для общей картины.

Но я был рад и малой доле правды. Тайны Зотовых уж больно хорошо были скрыты. И узнать хоть часть — уже продвижение вперёд. Да, я планировал воспользоваться приглашением графа в угодья и попытаться разузнать о его дочери. Тем лучше, что повод найдётся более серьёзный, чем моё любопытство.

— Мария Алексеевна, скажем так, девушка с непростым характером. Что объясняется её судьбой, впрочем. Как вы, думаю, уже поняли, она находится под моим личным присмотром.

Конечно, неудивительно, что у тёмного мага характер тот ещё. В этом Илья Лопухин был исключением, обладая довольно мягким нравом, несмотря на приютское детство и дар.

Мария в приюте не была. Но и детство её счастливым не назовёшь. Дар пробудился очень рано и неудачно. Случайно пострадал кто-то из домашних, насколько я понял. Подробности Баталов опустил.

Собственно, после того случая разбежалась прислуга, граф взял на себя не только хозяйство, но и обучение дочери. Пытался скрыть её от внимания конторы.

Сам Алексей Романович при этом являлся не только императорским егермейстером, но и состоял на тайной службе. Что усугубляло дело, так как для дочки он вызвал какого-то иностранного специалиста. Тот оказался шпионом, немало