Старшая ветвь - Алекс Рудин

— Я служу лесничим в имении графов Сосновских. Приехал в гости к господину Люцерну, привёз ему саженцы.

— Я решил посадить у себя на поляне корабельные сосны, — улыбаясь, объяснил садовник Люцерн. — Я слышал, что во время южного ветра они очень красиво звенят. Захотелось, чтобы эта музыка звучала у меня на Потаенной поляне.

— Отличная идея, — кивнул я. — И очень неожиданное совпадение. Я только сегодня узнал о магических свойствах корабельного леса. И на тебе — такая своевременная встреча.

Я повернулся к Брусницыну.

— Это ведь вы выращиваете корабельный лес?

— Я, — с улыбкой признался он. — Всю жизнь этим занимаюсь.

— Игнат, ты хорошо сделал, что пригласил такого редкого гостя к нам передохнуть, — сказал я.

— А мы не с пустыми руками, — улыбнулся садовник Люцерн. — У нас осталось несколько лишних саженцев, и я подумал, что они будут отлично смотреться у вас в саду. Вы не возражаете, Александр Васильевич?

— Когда это я возражал против хорошего дела? — удивился я. — Саженцы корабельной сосны в моём саду? Замечательно. Вы мне их покажете?

— Идемте, — кивнул Брусницын.

Мы вместе отправились в дальний угол сада за астрономической обсерваторией.

— Вот, смотрите, — показал мне Брусницын. — Это и есть корабельная сосна.

Я присмотрелся и увидел среди высокой травы несколько маленьких сосновых саженцев. Из-за длинных иголок — густо-зеленых, с сизым налетом — они казались пушистыми.

— Совсем невысокие, — удивился я.

— Зато крепкие, — возразил Брусницын. — Не переживайте, они отлично здесь приживутся. Корабельная сосна — очень живучее дерево.

— Сколько лет она растёт до того, как ее срубят? — спросил я.

— Корабельные сосны растут не меньше шестидесяти лет, — серьёзно объяснил Брусницын. — Только их никогда не рубят.

— А как же тогда из них делают брёвна? — удивился я.

— Мы ждём, когда дерево отживет свой срок и засохнет, — сказал Брусницын. — Только тогда мы делаем из него корабельный лес. Иначе нельзя, ведь корабельная сосна — это живая магия. А с магией надо обращаться бережно.

Он говорил совершенно серьезно, без всякого намека на шутку.

— Деревья, которые мы посадили сегодня, станут взрослыми, когда у вас уже появятся внуки.

— У вас очень говорящая фамилия, — улыбнулся я. — Брусницын. Настоящая, лесная.

— Да, — подтвердил Пётр. — Я и родился в августе, как раз, когда в лесу поспевает брусника.

Он взглянул на солнце и озабоченно нахмурился.

— Вечереет. Мне пора. Хочу до темноты успеть добраться домой. Завтра с утра снова на службу — охранять лес. Рад был познакомиться, ваше сиятельство. Спасибо вам за гостеприимство и за щи.

— А вам спасибо за магические деревья, — кивнул я. — Хотел бы я побывать у вас в лесу. Побродить среди деревьев, увидеть, как растут корабельные сосны.

— Так в чём же дело? — серьёзно взглянул на меня Брусницын. — Приезжайте в любое время. Можете остановиться у меня, я буду очень рад. У меня отдельный дом в лесу, там вас никто не побеспокоит. Есть свободная комната. Покажу вам свой лес. Уверяю вас, эта прогулка вам понравится.

— Может быть, и приеду, — кивнул я. — Кто знает, как сложится жизнь. Спасибо вам за приглашение.

Пётр Брусницын попрощался с нами, вышел через заднюю калитку и быстрым шагом направился вдоль реки к смотровой площадке. Он шёл легко и свободно — видно было, что привык много ходить пешком. Бронзовые колокольчики на ограде приветливо зазвенели ему вслед.

— Интересный человек, — сказал я, глядя в спину Брусницыну. — Такого редко встретишь в столице. Какой-то он простой и бесхитростный, не слишком похож на наших горожан.

Я посмотрел на садовника Люцерна.

— И что же? Он сумел пройти на вашу Потаенную поляну?

— Конечно, — спокойно кивнул Люцерн. — С его магическим даром это не трудно.

— Он маг Природы? — уточнил я.

— Можно сказать и так, — согласился Люцерн. — Все, кто живут на природе, отчасти являются природными магами.

— Хороший человек, — убежденно сказал Игнат. — Подсказал мне, как слизней из клубники вывести. И щи ему понравились.

— Прасковья Ивановна будет рада, — усмехнулся я. — Это ведь она готовила щи?

— Она, — признался Игнат. — А вы как съездили, ваше сиятельство? Хороший кораблик получился?

— Отличный. Не корабль, а загляденье. Видел бы ты, как он качался на волнах. Игорь Владимирович даже захотел отправиться на нем в плавание.

— Ведь вы же сегодня не обедали, — вдруг спохватился Игнат. — Ваше сиятельство, там ещё щи остались. Я скажу Прасковье Ивановне, она мигом разогреет. Хотите?

— Хочу, — рассмеялся я. — И сметану не забудь.

Глава 2

Утром следующего дня я пил кофе у себя на кухне, глядя на солнце, которое неторопливо карабкалось вверх из-за верхушек высоких лип.

— Хороший денек сегодня будет, ваше сиятельство, — сказал Игнат.

Он гремел посудой, собираясь готовить завтрак.

— Хороший, — согласился я.

— Чем займетесь? — как бы невзначай спросил слуга. — Снова на весь день уедете?

— Пожалуй, — задумчиво ответил я. — Надо бы повидаться с Колей Сосновским. Помнишь его? Мы с ним учились вместе.

— Конечно, помню, — ответил Игнат. — Добрый парнишка был, старательный. Магия природы у него хорошо получалась.

— И неудивительно, — согласился я. — Он ведь из рода Сосновских, а они владеют природной магией.

— Вы только на голодный желудок не уезжайте, — озабоченно сказал Игнат. — Подождите, я завтрак мигом приготовлю.

— Что у тебя в планах? — я улыбкой спросил я.

— Яишенку поджарю с салом. Отличное сало вчера у мясника достал, плотное, с мясными прожилками. Поджарить его, да яйцами залить, да зеленым лучком посыпать — объедение.

— Звучит аппетитно, рассмеялся я. — Что ж, готовь поскорее свою яичницу.

— Вы только Прасковье Ивановне не говорите, что я вас яичницей кормил, — попросил Игнат. — Она уж и так меня ругает, что я графу простую еду подаю.

Прасковья Ивановна официально поступила ко мне на службу кухаркой. Она приходила каждый день перед обедом. Иногда оставалась ночевать, но насовсем в особняк не переезжала. Кому-то нужно было присматривать за жильцами, которым она сдавала комнаты в