Чудная деревня. Четвертая часть. Последний дракон - Татьяна Анатольевна Нурова

весь вечер с семьей, как бедный родственник, должна же быть причина такого поведения, — решила я, — хотя может он всегда такой. Сложно судить, когда впервые видишь человека, да он еще и шарахается от тебя. Ангелина со Стефанией покрутились около Андрея, но разговор у них не завязался, и сестры теперь расстроено сидели и явно скучали, поглядывая в мою сторону как-то нелюбезно.

Я же чувствовала себя выжатым лимоном, села в кресло подальше от всех присутствующих. Уйти было невозможно, но и разговаривать с кем — то сейчас, я была просто не в состоянии. Чувство что я теперь навсегда связана с Андреем, и выхода нет, я не могла подавить, не смотря на все свои мысленные уговоры, что время есть и все будет хорошо. Андрей снова все так ловко устроил, появился как чертик из табакерки, приехав в дом без приглашения. Возможно у него здесь шпион, почему-то решила вдруг я. Потому что вроде на явное удивление Андрея, что у нас гости, я поняла, что он это и планировал, понимая, что Дед не будет выставлять его из дома при гостях. И сейчас он ловко отшил сестер Полетаевых, наверняка отвесив им комплименты об их неземной красоте, а затем, рассказав, что он не свободен, и мечтает, со мной помирится. А теперь веселит дядю, который явно всех дичится, и чем уже вызвал одобрительный взгляд Деда.

Я пересела ближе к бабушке, чтоб уж совсем не выглядеть букой, и просто сидела молча, ясно, что вечер уже скомкан, и тихо надеялась, что гости скоро все разойдутся. Андрей частенько поглядывал в мою сторону, пытаясь поймать мой взгляд, я вздохнула, мне надоели его игры, как он этого не понимает. Вел он себя подчеркнуто уважительно по отношению к моим родным и ко мне, но тоже понял, что поговорить сегодня со мной у него не получится, стал прощаться.

Уже выходя, Андрей вернулся, взял мою руку, медленно поцеловал, прошептав, — Елена нам нужно поговорить наедине.

— Как, ни будь потом, — так же тихо ответила я.

Мой ответ его разочаровал, и Андрей быстро ушел. Дядя тоже засобирался, хотя дед его хотел оставить в доме на выходные.

— Кирилл так нельзя, ты даже не хочешь общаться со своими родными и племянниками, — услышала я тихий злой шепот деда.

— Па, не сейчас, я не очень себя хорошо чувствую, — отбивался упрямо дядя Кирилл.

— Ты всегда себя плохо чувствуешь с родными, — разозлился окончательно дед.

Дядя же, облегченно вздохнув, что вырвался от нас, почти бегом стал собираться, и быстро уехал, скомкано попрощавшись с гостями.

Странное поведение дяди изумило меня, бабушка прошептала мне на ухо, — Кирилл не любит этот дом, он и был вдвоем с Олегом, другим нашим сыном, когда он погиб, — несчастный случай.

Еще странней, решила я, эта трагедия произошла, сколько уж лет назад, бабушка успокоилась уже, а вот дядя боится до сих пор. Случайно бросила взгляд на деда и поняла, что тот знает причины такого поведения старшего сына и заставляет специально приезжать его в этот дом, как в наказание. Ну, проблемы дяди и в чем он провинился перед дедом, меня пока не волновали. Остальные гости потянулись домой только после отъезда Андрея и дяди, поняв, что развлечений больше сегодня не будет, когда за ними захлопнулась дверь, я облегченно выдохнула, — ну же они и душные.

Дед улыбнулся, — Елена, ты просто расстроилась, и я тоже, но пока причин, складывать, лапки нет. — У нас есть время, и возможно, мы еще договоримся с Андреем. — К тому же, кто мешает тебе жить спокойно, он же тебе обещал и думаю, что он сдержит слово.

— Вижу и вправду, Андрей тебя сильно разочаровал, но может, стоит подумать и о детях, раз уж ты сама их взяла обоих, представь, какой удар будет для них, когда они вырастут, каждый будет обсуждать их родных, ты пока этого не понимаешь.

— Иван Анатольевич, — вспылила я, — не нужно меня бить еще, я сегодня уже достаточно получила.

— Глупенькая моя, — дед подошел и обнял меня, — скажи, кроме того, что ты считаешь, что он тебя подставил под удар и обманул, какие еще обиды или претензии у тебя есть к нему.

— А, разве этого мало, зачем мне человек к которому я не могу повернуться спиной, и положится на него — удивилась я, это уже не семья. — К тому же, мне неприятно, выслушивать, от чужих людей, постоянные подколы о Белинде, — это так унизительно.

— Ну, с Белиндой Андрей уже выкрутился и ловко, — он всем рассказывает, что присматривал за ней по просьбе своей семьи. — Жила то она отдельно и была весьма психована, а что он везде водил ее на выставки, да на приемы, так в том ничего плохого нет, она же здесь чужая, — это нормально. — А что там кому привиделось, да послышалось, так — то его не касается, — он правильную позицию занял и на ней твердо стоит, — развел Дед руками. — Думаешь, нам эти разговоры приятны, нет, и я их не забуду, обещаю, но пока не время.

Дед мягко потянул меня и усадил в кресло напротив себя, взял, за руку, похлопал по ней.

— А, ты уверена, что все так и было, я вот не очень, знаешь, бывают ситуации, в которых от тебя не зависит ничего, у меня вот с тобой так же было, я ведь был уверен, что убил тебя, — тихо сказал Дед, не давая мне вырваться из его объятий. — Я не буду принуждать тебя к этому браку, милая, но давай попробуем разобраться, можно ли что исправить в ваших отношениях, и решение примем позже на трезвую голову, не спеши и не злись, — и только после этих слов отпустил меня.

— Иван Анатольевич, — почти закричала я, — да он не обижал меня, закидывал драгоценностями, которые я даже не носила, дорогими нарядами, кормил, но… мне сложно объяснить вам, я и тогда уже была в его доме вещью без права голоса. — Наверное, это нормально в ваших семьях, но я этого не хочу, мне нужна обычная жизнь, возможно проще, да я и сама по себе жить, согласна, одна, но к нему я не хочу.

Дед побледнел, обнял меня, стал гладить по голове, — успокойся милая, я тебя расстроил, завтра поговорим, я понимаю, о чем ты говоришь, не считай нас врагами, и наша семья это ты, перестань нас делить.

Он вытер мне слезы своим платком, потрепал по руке, — мы еще к тебе не привыкли, а ты к нам и