Винтажный бог - Ян Ван Прат

облике было. Даже скорее не в облике, а в ауре. Как будто он не человек, а лишь маскируется под человека.

“Чушь, чушь”, оборвала странные мысли девушка и переключилась на бытовые вопросы.

— Так ты приехал учиться или работать?

— Вообще, хочу попробовать в университет поступить, а потом работу искать, чтобы совмещать. Я три года в колледже отучился, теперь надо усложнять задачи. А если не получится, сразу пойду работать. Но мне компьютер нужен. Без него сложно. У тебя есть?

Вроде бы схлынувшая нервозность снова вернулась.

— Да, есть, но он мой.

Соня ощутила, как вместе с ответом начали наэлектризовываться кончики пальцев. Плохой признак. Она задышала глубже, пытаясь, как привыкла, параллельно считать шаги, переступая на месте. В битком набитом трясущемся автобуса это был не лучший вариант.

Город стоял на старых горах, не было ни одной улицы без подъёмов и спусков. Вот только вокзал находился у подножия на маленьком участке равнины, поэтому дорога от него шла в объезд горы, извиваясь то так, то эдак: резкие повороты сменяли один другой, вместе с ними пассажиров синхронно мотало из стороны в сторону. Соня выдохнула, надо было срочно что-то посчитать, и решила считать повороты.

Один, два…

— Тогда я одолжу на время. А интернет есть?

— Да.

Три, четыре…

Ехать им было недалеко. При желании можно было даже пешком дойти, но всё время в гору и в гору, а после полноценного рабочего дня хотелось дать передышку не только ногам.

— А что на ужин? Флюра обычно блинчики печёт и пирожки с яблоками. Пальчики оближешь. Ещё чай с облепихой. У неё должны быть запасы. Мы вместе собирали. Обычно она каждый раз сначала сама пытается, но быстро устаёт и злится, так что я всегда заканчиваю. Облепиха, знаешь, какая колючая. А ты умеешь готовить? — продолжал беззаботно болтать собеседник, вроде даже зачем-то ускоряясь.

Пять, шесть…

— Конечно, умею, — чуть более звонко, чем следовало ответила девушка.

Это Соня попробовала скопировать интонации наставницы, чтобы фраза прозвучала заключительной, и собеседник прекратил засыпать её бестолковыми, раздражающими вопросами.

Не помогло. Тот опять что-то жизнерадостно забубнил.

Она замотала головой, пытаясь отвлечься, возможно подслушать разговоры других пассажиров, даже краем уха уловила парочку комментариев про “отличную рассаду из центрального питомника” и “только там и беру”, но внезапно осознала, что все как раз их разговор и слушают. Причём с интересом и жадным любопытством. Парочка ухмыляющихся парней, четверо любопытных старушек и несколько откровенно усмехающихся в лицо школьников. Мужчины тактично смотрели в окно, но уж слишком увлеченно. Так внимательно взирать на откровенно однообразный промышленный пейзаж, состоящий из строительного забора, редких квадратных построек и торчащих тут и там ветвистых клёнов, выглядело подозрительно.

«Словно бесплатный цирк приехал», — мысленно возмутилась девушка и занервничала ещё сильнее.

— А я вот не умею. Совсем, — вздохнул Саша, в глубине салона явственно раздалось два лёгких смешка, — что ни пробую, всё сгорает. Флюра даже шутит, говорит, “будто я на драконьем пламени готовлю”.

Семь, восемь…

Парнишка повернулся и взглянул прямо на неё, Соня впервые увидела его глаза так близко. Жёлто-рыжие, почти кошачьи, глубокие, затягивающие… Очень редкий цвет для радужки. Словно смотришь в них, а там снисходительно переливается жерло вулкана, пока спокойное и ленивое, но чуть зазеваешься или оступишься, и оно выплеснется раскалённой лавой. Хотелось приблизиться и рассмотреть, а то и нырнуть в них, а потом…

Соня мотнула головой, отгоняя наваждение, и быстро-быстро сморгнула несколько раз, убеждаясь, что видение пропало окончательно. Парочку поворотов она пропустили непосчитанными, зато краткая задумчивость отвлекла от нервотрёпки, пальцы перестали сыпать искрами.

Интересный эффект. И чем-то пугающий. Это как стоять на краю обрыва или на крыше высотки: и страшно, и тянет броситься вниз. В психологии это называется «зов пустоты», а здесь скорее — «зов пламени».

Соня медленно выдохнула и присмотрелась. Всегда, если ей что-то казалось, Флюра заставляла смотреть ещё раз, потому что всегда лучше знать, чем не знать. Лучше увидеть и перестать бояться. Неизвестность и непонятность всегда пугает сильнее. Просто потому что у собственного воображения нет ограничителей реальности.

— Куда смотришь?

Саша почти наклонился к ней, она почему-то снова отметила по-тигриному золотистую радужка и очень длинные для парня ресницы. Фантастический образ, куда ей ещё смотреть? На краткое мгновение ей даже показалось, что всё он понимает, и это был тонкий троллинг её, якобы горожанки в пятом поколении якобы деревенщиной из захолустья. А потом она заметила как вершины саженцев то тут, то там торчащие из толпы людей вдруг поднимаются к потолку… Что за чушь?

— А-а-а-а! — заорал кто-то визгливо и противно.

— Падаем! — подхватил ещё кто-то.

Автобус качнуло, Соня успела заметить как из бетонного ограждения, идущего вдоль дороги, выпадает пара плит, оплетённых вьюном, растущие рядом деревья заваливаются в обрыв корнями вверх, а их автобус, повинуясь законам физики, сначала медленно, а потом с ускорением, катиться туда же.

В экстремальных ситуациях она умела подмечать все делали разом, а вот реагировать на них столь же реактивно — не умела. В голове билась единственная мысль, полностью созвучная с тем, что остальные пассажиры выдавали на-гора: “А-а-а! Мы падаем!”

Внизу была то ли стройка, то ли хибары под снос, то ли незаконченное укрепление грунта, то ли чьи-то огородики, но нормальной дороги там не было никогда. Соня не знала, каким там языком выражался водитель и какие чудеса показывал, но автобус, хоть и подскакивал на всех камнях и выбоинах, продолжал удерживаться на колёсах вертикально, без всех этих виденных в боевках кадрах переворачивающихся машин.

Хуже всего было то, что девушка поддалась общей панике, внутренняя сила с бешеной скоростью высвобождалась. Пальцы не просто потеплели, они горели, казалось, щёлкни, и с рук сорвётся искра, в которой они все тотчас же и сгорят. К горлу подступил ком, сердце билось уже тоже где-то рядом, дыхание стало как у спринтера после забега, слух тоже откалывал какие-то выкрутасы, казалось звуки вокруг то усиливаются, то исчезают, а ещё какие-то явно нечеловеческие, тихо шепчущие голоса то там, то тут наводили на мысль, что она сошла с ума.

— Посмотри на меня, — спокойный голос посреди этой какофонии привлёк её внимание. Показалось, что окружающие даже как-то расступились, чтоб ей стало лучше видно и слышно.

— Ч-что? — Соня сфокусировала взгляд на спутнике.

— Держись за меня, я — сильный, — странно добавил Саша и грустно улыбнулся. Не так, как при встрече, не так, как он улыбался каждый раз до этого, а очень… по-настоящему.

Соня как-то сразу поверила, что он сильный, и он удержит, а затем