Ведьмин дом - Павел Шушканов

храма. Ни жара, ни дыма, только отблески пламени под куполом и в уцелевших стеклах.

– Алексей! Ты слышишь меня? Нужно выбираться.

В ответ Алексей показал руки с обожженными ладонями.

– Человек на входе, как он?

– Жив будет. Это Береста, скорее всего это он поджег…

– Это всё, понимаешь, Кирилл? Все закончилось.

Кирилл подошел ближе.

Алексей держался за алтарь обожженной рукой и указывал на образа, те, что чудом уцелели на внутренней росписи. В свете пламени они жестоко улыбались.

– Есть вещи, которые делать нельзя, Кирилл.

– Поджигать храм, например. Я знаю. Пойдем отсюда.

– Нет, мое место все еще здесь. Я настоятель храма.

– Хочешь сгореть?

Алексей печально улыбнулся.

– Ничего со мной не случится. Смотри, огня здесь нет, ты же видишь. Это чудо, настоящее чудо, но вот не для меня оно. Я ничего не сделал, чтобы это чудо видеть.

– Значит сделаешь еще.

Кирилл попытался шагнуть к нему ближе, но что-то невидимое и сильное резко швырнуло его на пол. Он упал на спину. Над ним дрожал, словно в зареве, огромный купол, а стены покрывали лица, проступившие сквозь старую штукатурку. Вернее, одно лицо с глубокими вековыми морщинами и жестокими злыми глазами.

Внутрь ворвался холод и его языки стали лизать стены, покрывая их инеем. Изморозь заструилась по полу, окутала их снежным облаком. Двери храма неспешно покрывались кристалликами льда. Морок. Таким пламя пожара еще не видел никто.

– Алексей! – Кирилл вскочил с пола и оттолкнул его в сторону с пути летящих из-под купола покрытых изморозью досок.

Священник сидел под алтарем, обхватив руками колени.

– Машина! – крикнул Кирилл ему прямо в ухо. Алексей дернулся и недоуменно поднял на него глаза.

– Ты ехал сюда в машине, так? И застрял на дороге. Так?

Священник кивнул, все еще не понимая.

– Куда ты ехал?

– В село Глинеевка, в храм архангела Михаила.

– Куда ты ехал?!

– В село…

Кирилл ударил его по щеке и старушечьи лица в стенах беззвучно рассмеялись.

– Куда?

– В село Глинеевка, – по щекам Алексея катились слезы.

– Да, значит, это не поможет, – Кирилл поднялся, – попробуем по-другому.

Он порылся в кармане, а потом вытянул перед собой кулак. Держа его перед самым носом у Алексея, он снова спросил.

– Куда ты ехал?

– Что в руке?

Алексей испуганно смотрел то на него, то на кулак.

– Куда?

Тишина словно молотом опустилась из-под купола. Исчез и треск огня и голоса снаружи, только дыхание двоих под сводами храма угадывалось в тишине. Лица в стенах замерли в кривой усмешке.

– Я ехал в Новоярец.

– Зачем?

– Служить в храме Вознесения в Новоярце. Там моя паства и они ждут меня. Ждут уже давно.

– Почему ты приехал сюда.

Алексей заворожено смотрел на сжатый кулак.

– Девушка. Я встретил ее на обочине дороги, просила подвезти до поворота на Глинеевку, и я согласился. Красивая девушка. Ее звали Света. Странно, что я совершенно забыл о ней. Забыл с того момента, как застряла машина на старой дороге, и она пошла дальше пешком.

– А потом я нашел тебя?

– Да. Потом вы нашли меня.

– Она заставила тебя приехать сюда и поверить в то, что тебя направили сюда настоятелем, в Глинеевку? А потом сделала так, что ты забыл ее?

– Она.

– Зачем?

– Ей было страшно. Я помню, что она говорила это. Она чего-то боялась и хотела сбежать отсюда, но перед этим ей нужно было сделать что-то очень важное.

– Она положила кое-какую вещь тебе в машину, начисто стирающую память и дающее новые воспоминания. Сухая трава и еще…

– И что-то мертвое, – глаза Алексея наполнились ужасом. – Это оно?

– Ты видел ее после?

– В квартире Тимофея Сергеевича в Егоровке. Она стояла на балконе, но тогда я не мог видеть ее.

– Никто не мог. Что она делала?

– Просто стояла.

– Она убила Сумарева?

Алексей затряс головой.

– Нет, она хотела предупредить его о чем-то.

– О том, что он в смертельной опасности, – Кирилл продолжал держать руку перед лицом священника. – Она пришла убить его, но не смогла, как не смогла до этого повесить проклятый амулет из черных ниток на твою дверь. Она должна была стать заменой Таисии Несторовны, ее ученицей. У нее и выбора особого не было, согласиться или потерять всех близких, включая того неплохого, но недоученного парня на отцовской машине. Она решила сбежать в город и никогда не появляться в этой жуткой деревне, но по дороге встретила тебя. Тогда она и решила использовать полученные умения, затянуть тебя в деревню, чтобы ты покончил с местными страшными обрядами, вот только не учла, что ты зеленый семинарист, а Несторовна – вековая ведьма. Она разозлила Таисию своей выходкой, и та потребовала немедленно избавиться от тебя, но Света не смогла. Она пришла с мотком ниток к твоей двери, перед этим изрядно набравшись для храбрости в отцовском гараже, но не смогла. Ты не хотел поговорить с ней, выгнал. Тогда за дело и взялась сама старая ведьма, вот только у Светы было еще одно задание – оставить талисман на двери Тимофея Сергеевича. Она и ему хотела все рассказать, но не учла, что старый алкоголик давно тронулся умом и не захотел слушать. Ей ничего не оставалось, как исчезнуть. Думаю, мы найдем ее в городе в общежитии, тщательно охраняемую от звонков и любопытных подругами.

– Это не так…

– Это так, – продолжил Кирилл, – Скоро ты сам все поймешь. Я давно знал, что вовсе не в Глинеевку ты ехал служить с тех пор, как нашел сопроводительные документы в твоей машине, а потом ведьмину мишуру под солнцезащитным козырьком. И не зря я предлагал тебе бежать отсюда как можно скорее и как можно дальше.

– Тимофей Сергеевич… Зачем?

– Старая история, которая только кажется старой. Тем солдатом, который пришел с войны был он – Сумарев. Вот только с войны он пришел не гражданской и не Отечественной, а с Кавказа и не так уж давно. И лесную ведьму он действительно убил.

Кирилл усмехнулся.

– История кажется совсем простой, когда ее рассказывают другие. Но лесная ведьма была не просто старухой из глуши. Самое удивительное в том, что ее никогда не существовало.

Стены храма дрогнули, словно внезапное землетрясение подбросило старое строение. Из окон брызнули стекла и холодные искры. Пламя и жар все еще казались им суровым холодом, пробирающим до костей, а дым стелящимся морозным инеем.

– Это был своего рода культ. Одна из местных ведьм носила что-то вроде титула лесной, и собачью маску во время странных ночных обрядов. В один из дней ведьма вышла на улицу, чтобы выбрать себе