Искусство взрывать - Антон Дмитриевич Емельянов

нигде не засветился? — Морозов иронично приподнял бровь. — Я могу приказать проверить городские камеры, и тебя найдут. Только тогда уже придется отвечать еще и перед законом. Я ведь правильно понимаю, что у тебя с ним проблемы? Так вот лично мне плевать на них.

И опять он давил. Пер вперед как каток.

— Лично я считаю, что моя тайна не стоит того, чтобы портить себе жизнь, нарушая условия договора. Ведь именно этим и будет попытка раскрыть мою личность? — я повторил недавний жест Морозова с бровями. Хоть и под маской.

Тот явно рассчитывал на еще не до конца пришедшего в себя мальчишку, вот только я — другой. И теперь важный момент: сможет он это принять или нет?

— Хорошо, давай тогда просто поговорим, — Морозов мгновенно перестал хмуриться и легко опустился на стоящий рядом с кроватью стул. Похоже, все его недовольство было игрой, и вот ее в отличие от попыток давления я не заметил. Он хорош, впрочем, чего и стоило ожидать от человека его уровня. — Раз ты не представился, я могу называть тебя, как мне хочется. Как тебе имя Джокер?

— Вы не знаете, чего от меня ожидать? — прозвище мне не понравилось, но я понял, почему Морозов выбрал его на этот разговор. И мое недовольство было еще одной из причин.

— Да, — он кивнул. — Давай начнем с начала. Вижу, ты уже смотрел новости и знаешь, что нападение черного игига было отбито.

— Потерь действительно не было? — я задал встречный вопрос. Очень важный для меня.

— Были. Телевизор любит приукрашивать картинку. На самом деле погибло одиннадцать человек. Шесть от падений метеоритов. Еще пятеро, когда брали черного, и тот взорвался, когда понял, что не победит. Раненых больше двух сотен, но врачи дают прогнозы, что вытянут всех. Ты понимаешь, что это значит?

Мне было жалко всех, кто погиб и пострадал. Я очень хотел верить, что среди этих людей не будет моих родных. Морозов словно специально давал мне возможность задать этот вопрос и раскрыть себя. Подожду!

— Это все равно очень мало, — сказал я вслух.

— Именно, обычно счет жертв идет на тысячи и даже больше. В редких случаях, когда рядом оказывается сильная команда, осколок удается сдержать с минимальными потерями. Но они очень редко падают там, где есть такие игиги…

— И вам интересны те, кто смог добиться такого результата? — я понял, почему такой человек пришел ко мне.

— Не все, — Морозов смотрел на меня. — Мои аналитики уже просмотрели все, что удалось узнать об этом бое. Банда Жуков уже давно известна, как и их силы. Ничего особенного, что могло бы представлять интерес. Оставались двое новеньких. Снежная Королева — у нее мощные ледяные способности, но опять же в рамках уже известного.

— Остаюсь я. Вы так и не поняли, что я могу? — я невольно улыбнулся.

— Именно поэтому ты Джокер, — Морозов был серьезен. — Я не знаю, какие у тебя планы на жизнь, но хотел бы предложить тебе работу. На меня. Любые деньги, никакой рутины. Если ты хотел защитить этот мир, то именно так сможешь раскрыть свой потенциал по-настоящему.

Он думал, что просчитал меня. Понял, почему я решил вмешаться в этот бой. Вот только это было совсем не так: меня не интересовал весь мир, только свои, не больше, но и не меньше.

— Спасибо, не интересует, — я не стал прикрывать смысл красивыми словами. Это было бы неуважением к этому человеку.

— Что ж, возможно, мы еще вернемся к этому разговору, — сказал Морозов, а потом второй раз за наше знакомство резко сменил тему разговора. — А что ты думаешь о будущем нашей страны?

— Хотелось бы, чтобы оно было.

— Я серьезно. Как ты видишь будущее России? Ты веришь, что в текущем виде, когда корпорации и аристократы фактически разделили страну пополам, мы сможем выстоять перед угрозами осколков? Да даже просто перед другими корпорациями и государствами? Баланс не вечен, и уже скоро равновесие может быть нарушено.

Морозов не говорил ничего конкретного, но я понимал, что стоит за его словами. Он верит, что грядет какой-то кризис, и хочет, чтобы новый сильный игиг, по крайней мере, как он считает, был на его стороне.

— Если вы хотите услышать мой ответ, спрашивайте прямо.

— Хорошо, — Морозов смерил меня взглядом. — Если бы началась война, ты был бы готов испачкать руки, чтобы защитить свою страну?

Я опять молчал. Свою страну — опять это слово — я был готов защищать. Вот только сомневаюсь, что мы с Морозовым говорим об одном и том же.

— Что ж, я тебя понял, — Алексей Саввич поднялся и, резко развернувшись, вышел из палаты. Не попрощавшись.

К его чести, он хотя бы не стал угрожать мне напоследок, чтобы я никому не рассказывал об этом разговоре. Значит, идиотом меня не считают. Вычеркнули из списка союзников, но хоть какие-то права признают. Может, и в остальном этот делец не так уж и не прав?

Я опустился на кровать. Все тело было мокрым от пота, а глаза начали закрываться. Кажется, я еще точно не выздоровел до конца. Очень хотелось сбежать домой, и, думаю, меня бы отпустили… Вот только что бы я делал потом? Тратил последние деньги на покупку лекарств за свой счет? Нет уж, полежу еще немного тут, буду считать это наградой за свой подвиг. Еще один день…

Глаза закрылись.

***

Алексей Саввич покинул палату с неизвестным игигом, кивнул дежурной медсестре и проследовал к выходу из больницы.

— Усильте охрану в ангаре номер семнадцать, — произнес он, достав телефон. Затем ему что-то ответили, он машинально кивнул. — Да, удвойте игигов и наймите ту чокнутую…

***

Когда я проснулся, уже наступил вечер следующего дня. Кто-то из персонала отключил телевизор, а еще меня перевязали и сменили постельное белье. Как там сказал Морозов? Меня лечит доктор Арора. Так вот мне нравится его или ее подход. Увы, с индийскими фамилиями не так просто понять, кто это — мужчина или женщина. Я бы лично предпочел второе…

В голове закрутились непристойные сцены, где красотка-доктор неожиданно сменилась на Гусеницу, а потом и вовсе на Снежную Королеву. Мое тело определенно начало взрослеть! Я улыбнулся этой мысли и тут же напрягся. Из коридора,