Опасные манипуляции - Роман Феликсович Путилов

со стороны деревни шла цепочка двойных оплывших следов, как будто два босых человека шли, прижавшись друг к другу. Я заскользила вдоль следов в сторону деревни.

Вот непонятное место. Цепочка человеческих следов исчезла. Несколько непонятных провалов в снежном покрове, как будто кто-то валялся или катался по снегу. А со стороны деревни идут следы крупной собаки или волка. Двинулась дальше, где увидела алые темно-красные капли, усеявшие путь волка или волков, чем ближе к деревне, тем кровавый ручей становился гуще. Значит второго оборотня я тоже подстрелила, но он выжил, и они дошли до машины, а затем уехали. Очень надеюсь, что урок пошел им впрок. Я сломала ветку молодой сосны и стала заметать капли крови на снегу. Так, постоянно останавливаясь, боясь пропустить зловещие пятно, я добралась до задов огорода бабы Ани, где было выломан пара досок. Перебравшись через забор, и кое-как приладив доски на место, я дошла до дома, просто затаптывая чужие следы. Не дай Бог, тот же дядя Миша увидит, как я что-то на зимних грядках заметаю, обязательно залезет полюбопытствовать. Вечером прошел спокойно, поужинав, я села рукодельничать.

Утром, еще в темноте, я бодро стучала в ворота дяди Миши.

Когда калитка распахнулась, я протянула ему чехол с сиреной.

— Спасибо, дядя Миша.

Дядя Миша оглядел меня и его лицо удивленно вытянулось:

— А ты что это такое в город поволокла?

Я недоуменно крутанулась назад, потом понятливо ответила:

— Так это лыжи в чехле, мне на физкультуру надо.

Так как я боялась добираться через лес без оружия, то весь вечер я посвятила изготовлению из двух мешков длинного чехла, в который поместила скрепленные между собой лыжи и привязанное к ним ружье. Смотрелось неказисто, но очертания двустволки не просматривались.

Получив от дяди Миши пакет с гостинцами для бабушки, я вскинула чехол с лыжами на плечо и энергично двинулась в сторону Ново-Бабкино. Обратная дорога прошла почти без происшествий, лишь при посадке в автобус поднялась ругань, что я своим чехлом всем мешаю, не давая протиснуть баулы ветеранам труда и другим заслуженным людям.

Я досчитала до трех, повернула лицо к возмущенной общественности и с дрожью в голосе сказала:

— Как вам не стыдно, лыжи — последняя память о прадедушке, а без меня их в деревне просто выбросят.

В салоне стало тихо, пылающие гневом лица разгладились, кто-то смущенно отвернулся. Больше меня никто не беспокоил.

Зато мне пришлось побеспокоить водителя. Не доезжая до райцентра, на площадке у поста ГАИ, я увидела знакомую вишневую «Ниву». Меня как подбросило, я закричала, срывая голос:

— Дяденька водитель, высадите меня здесь, пожалуйста, меня здесь мама будет ждать.

Автобус начал тормозить, водитель, матерясь сквозь зубы, стал притираться к обочине.

Выходя, я сделала самое смущенное лицо:

— Спасибо большое дяденька, простите, что я проспала.

Водитель смущенно крякнул и улыбнулся. Автобус задорно фыркнул и покатил в сторону вокзала, а я по большому кругу пошла вокруг поста автоинспекции, чтоб разглядеть номера на знакомом автомобиле. Судя по разводам грязи, летящей со стороны трассы, автомобиль стоял на штрафстоянке пару дней. Я несколько раз медленно проговорила про себя регистрационный номер знакомого транспортного средства и побежала в сторону группы людей, напряженно глядящих на приближающийся со стороны райцентра междугородний автобус, если нам повезет, то через пару часов мы все будем в городе.

Глава одиннадцатая

Старый Новый Год

На автовокзале в городе я пересела в троллейбус, идущий к дому бабушки. Времени займет больше, но есть гарантия, что на входе в метро дежурный милиционер не заглянет в мой чехол, выясняя, какие там еще едут лыжи. Маловероятно, но все когда-то случается. К двери бабушкиной квартиры я приползла вся мокрая, ежеминутно перекладывая ставший неподъемным чехол с плеча на плечо. Да и рюкзак стал гораздо тяжелее, чем был утром.

Бабушки дома не было. Я открыла дверь своим ключом, позвонила маме, выяснила, что бабушка еще в больнице, курс лечения еще не закончен. Пообещав маме вернуться домой через час, я убрала гостинцы из деревни в холодильник, чехол с лыжами и ружьем, а также рюкзак с вещами, которые я прихватила из дома бабы Ани, спрятала в дальний угол кладовки. Затем, с тоской понимая, что возвращение в отчий дом дальше оттянуть не получится, пошла в сторону метро. Завтра, с утра, опять идти в школу.

Первый учебный день третьей четверти начался для меня несколько необычно. Я вышла из квартиры минут на пять позже обычного, вчера забыла погладить школьную форму, отец сегодня увидел и поднял скандал, пришлось хватать утюг, мочить тряпку, короче, вылетела из квартиры с опозданием. Лифт хлопал дверями этажом ниже. Пошла туда, чтоб разобраться и остолбенела. Навстречу мне по лестнице поднимался Дед Мороз, такой знаете, идентичный натуральному. Здоровый, красный бархатный халат, шапка, борода, посох, замотанный в фольгу и мешок за спиной. Я с трудом протиснулась мимо дедушки по лестнице, мелькнула мысль: «Это кто на нашем этаже до сих пор Новый год отмечает…» Мелькнула и пропала, заодно со всеми другими мыслями, так как сзади меня в голову тюкнуло что-то мягкое, но увесистое, ноги подогнулись, и лестница метнулась навстречу к моему лицу.

Я очнулась от холода. Вокруг был полумрак, сверху, через маленькое окошко под потолком, в помещение проникал тусклый свет. Площадь моей временной жилплощади была не велика, метров пять на пять, стены из кирпича, потолок из бетонных плит. С мебелью было плохо, кроме горки колотых кирпичей, наваленной в углу, другой обстановки не было. Мне было плохо, голова кружилась и болела, все тело казалось, напиталось холодом до такой степени, что я не смогу согнуть ноги. Но нет, ноги со скрипом согнулись, я, цепляясь за шершавую кирпичную кладку, смогла подняться.

Возле кирпичной горки лежал какой-то сверток. Держась за стену, я поползла до него. Вещь знакомая, и даже знаковая. На темной тряпке лежала аккуратно сложенная униформа Деда Мороза. Я с рычанием закуталась в красный халат и нахлобучила на голову огромную шапку. Сидя на тряпке, ощущая попой острые грани кирпичных половинок, я пыталась оказать себе медицинскую помощь. Халат, в который могли поместиться