На пути к цели - Алексей Птица

другой стороны, ему нужны положительные эмоции, а кто, как не девушки, дарят их мужчине, особенно такому храброму и пылкому. Эх, где мои семнадцать лет, но нашему барону и здесь не сильно везёт, так как ни невесты, ни любимой девушки у него, я так полагаю, всё же, нет?

— Да, если бы таковая имелась, мы о том знали.

— Ясно, разбирайтесь, по возможности направьте, если же нет, то нужно с помощью сиделки надоумить парня, когда он очнётся, чтобы сам письмо написал, а вы уже проинформируете мадмуазель о том, что ей к тому будет всевозможная выгода. Выйти замуж за такого перспективного молодого человека не каждой девице дано. Девиц у нас в империи, Слава Богу, хватает, а вот инженеров с даром, да ещё и храбрецов, не так и много.

— Слушаюсь!

— Тогда ступайте и сегодня представьте мне письменный доклад по всем происшествиям в военно-полевых лагерях!

— Слушаюсь!

Граф Васильев после разговора с военным министром и последующей аудиенции у императора, которую чуть было не перенесли на другой день, пребывал в глубоких раздумьях, вспоминая произошедший разговор. Выслушав доклад графа, император стал расспрашивать его о делах губернии, сделал замечания и поставил новые задачи, а также уточнил некоторые весьма серьёзные, а иногда и щепетильные вопросы. Одним из последних оказался вопрос, касающийся академии, где училась его дочь.

— Граф, что вы можете сказать об инженерной академии, в которой учится ваша дочь, не слышали ли вы от дочери какой-либо информации, что может дать пищу к размышлениям?

— Ваше величество! Моя дочь ничего плохого не рассказывала об академии, да я и сам ничего не слышал о том, единственное, что не так давно присутствовали волнения и слухи, дестабилизирующее веру в справедливость, но они довольно быстро были развенчаны, и всё успокоилось. С той поры больше ничего, заслуживающего вашего внимания, там не происходило, насколько я знаю.

— Понятно. У нас есть пострадавшие из числа студентов различных учебных заведений, в том числе и из этой академии, что прискорбно, за их жизнь борются врачи, а многих уже не вернёшь. Враг способен нанести самый неожиданный удар, и я бы советовал вам плотнее заняться дочерью и, если есть такая возможность, назначить ей охрану или перевести на домашнее обучение, сами понимаете, почему. А если не понимаете, то я объясню. Вы — генерал-губернатор одной из основных и значимых губерний империи, у вас учится дочь, одна, в незнакомом городе, в компании разноплеменных студентов, среди которых, наверняка, присутствуют предатели и негодяи. А после такого наглого нападения я уже ничему не удивлюсь. Вашу дочь очень легко захватить и взять в заложники, чтобы требовать от вас невыполнимых условий, или выполнимых, в случае вашего предательства.

— Я никогда не предам Отечество! — вспыхнул от гнева граф.

— Верю, но потерять дочь я никому не пожелаю, тем более, в таком юном возрасте, в котором она находится. Она и ей подобные — будущее империи, его надобно сберегать. Подумайте над моим предложением, вам нужно защитить её в любом случае, ведь сама себя она защитить не сможет. Либо познакомьте её с таким человеком, рядом с которым она всегда будет в безопасности и которого станут опасаться, зная, что он собой представляет. Хотя, я думаю, что последнее недостижимо.

— Я понял, Ваше императорское величество, я подумаю и приму все необходимые меры, вплоть до прекращения очного обучения.

— Это, я думаю, окажется самым правильным решением, а учиться никто не запрещает и на дому, или конспективно, приезжая только на сессии. Это всего лишь совет. Аудиенция закончена, вы можете идти, граф.

— Благодарю вас за участие, Ваше императорское величество, я выполню ваше волеизъявление.

— Это всего лишь совет, граф.

Васильев поклонился и вышел, стараясь сделать это как можно степеннее и, в то же время, очень быстро. Оказавшись за дверью, он, нигде не задерживаясь, вышел из дворца, сел в свою машину и направился домой. Откинувшись на спинку автомобильного сиденья, он стал анализировать разговор с императором и военным министром. А поразмыслить было над чем. Нужно разговаривать с супругой.

Вот только супруга с дочерью сейчас находятся в Крыму и вернутся только в конце лета, а он не может взять даже пару дней для того, чтобы слетать к ним. Положение дел в империи настолько серьёзное, что он не вправе требовать для себя отдых. И всё же, супругу надо предупредить, пусть там наймут себе охрану или всегда берут с собой не только гувернантку, но и кого-нибудь из мужчин, умеющих постоять не только за себя, но и за других.

Глава 2

Женевьева

Женевьева прогуливалась по набережной в сопровождении гувернантки и одной относительно молодой особы, дальней родственницы князей Юсуповых. Болтали о том, о сём, смотрели на море, где скакали на волнах прогулочные шлюпки, курсирующие недалеко от берега, и на белоснежные яхты под косыми парусами, что качались там, где уже еле угадывались.

Обе держали в руках кружевные зонтики от солнца и прогуливались в лёгких льняных платьях, зауженных в талии и немного коротковатых, дань пляжному сезону.

— А вы давно видели Сергея? — обратилась к Женевьеве собеседница, имея в виду Сергея Юсупова, её жениха.

— Давно.

— А вы переписываетесь?

Женевьева молча глянула на собеседницу, что была старше лет на пять, не больше. Ей не хотелось отвечать на подобные вопросы, да и вообще, такое любопытство она посчитала верхом бестактности, но всё же, ответила.

— Нет.

— А почему?

— А почему вы спрашиваете?

— Сергей интересовался вами и намекнул, чтобы я узнала, почему вы не пишете ему.

Женевьева не считала себя невоспитанной графиней, скорее, наоборот, но тут не сдержалась и громко фыркнула. Дальняя родственница князя являлась баронессой, причём не наследной, и много чего не понимала, а если и понимала, то не слишком принимала к сердцу, иногда выдавая бестактности, уподобляясь роте солдат на отдыхе в городе.

— Так пусть напишет мне письмо, и я решу, как ему ответить, и что там написать.

— Так он же князь!

— И что? — Женевьева внезапно остановилась и холодно взглянула на свою собеседницу, зло сжав ручку зонта в белоснежной нитяной перчатке.

— Ну, я думала, что его титул не предполагает просить вас написать ему письмо, и первой должны написать именно вы, и поэтому, дабы не ставить вас в неловкое положение, он поручил разузнать обо всём мне, так что,