Игра для истинной - Юлия Витальевна Кажанова

Я даже не поверила, когда этот красивый и властный мужчина вдруг подошёл ко мне и вполне миролюбиво заговорил:

– Здравствуй, Вероника, соболезную. Лена была хорошей женщиной, и я уверен, она любила тебя.

– Спасибо. Я тоже люблю… То есть любила, – прошептала, присев на лавочку, и мужчина сел рядом.

– Вижу, ты не узнаёшь меня. А может, и вовсе не понимаешь, кто я.

– Простите, но я правда вижу вас впервые.

– Эх, Лена! Как была упёртой, так и осталась. Даже эту тайну унесла в могилу. Но она опять недооценила меня, – усмехнулся и полез во внутренний карман пиджака, откуда достал потёртую фотографию.

– Меня зовут Никольский Павел Игоревич, и я твой родной отец.

Сказать, что я была в шоке – ничего не сказать. Нет, я спрашивала мать про второго родителя, но она всегда уходила от ответа. А порой просто злилась и чуть ли не кричала о том, что он страшный и опасный человек и мы ему не нужны.

Но смотря на мужчину, я не видела в нём отчуждённости. Наоборот, было что-то родное. А может, я просто хотела в это верить.

– Мама не говорила о вас, – призналась, рассматривая фото, где этот Павел, только гораздо моложе, обнимал мою мать. А она держала меня! Мне был от силы год, и счастливые лица никак не состыковались с её рассказами.

– Не удивлён. Знаешь, не в обиду умершей, но она была капризной женщиной.

– Вы поэтому расстались?

Странно, но я хотела услышать историю родителей, хоть и прошло двадцать три года. Я точно знала, что брака не было, но что случилось? Почему этого сильного мужчины не было рядом со мной и он появился только сейчас?

– Расстались? Нет, твоя мать просто сбежала, прихватив ребёнка и немалую сумму денег.

– Что?!

Удивлённо посмотрела на яму, которую уже забрасывали землёй, не веря, что женщина в гробу могла так поступить. Если уж быть откровенной, я бы побоялась кинуть такого мужчину. От него буквально веяло опасностью. В чём-то мать была права.

– Да, Вероника, сам не поверил, когда приехал в пустую квартиру. Потом мне доложили, что один мой счёт неплохо обчистили. Но я не злюсь, ведь по сути мы с твоей матерью были любовниками у которых появился ребёнок. Ты не знаешь, но я женат уже почти тридцать лет, и у меня есть два сына. Артём, ему двадцать восемь, и Борис, ему двадцать пять. Так что я простил любовнице деньги и ребёнка. Всё же она решила вырастить тебя, а не оставила у меня на пороге.

И опять на меня напала апатия. Всё оказалось просто. Я была дочерью любовницы, которая решила бросить хахаля и сбежала. Мило!

– Твою мать я повстречал в сложный период своей жизни, когда мне хотелось покоя и тепла. Я ничего ей не обещал, и она это знала! Вероника, ты уже взрослая и многое понимаешь. И знаешь, что бывают моменты, когда хочется просто закрыться и спрятаться. Что я, в общем-то, и сделал. Мне понравилась провинциалка, которая приехала покорять столицу и работала официанткой в одном из моих любимых ресторанов. У нас всё быстро закрутилось, да и как иначе, ведь твоя мать была так красива, пусть и наивна со своими детскими мечтами о принце. Такая чистая и, увы, глупая… – Последние слова мужчина произнёс так жёстко, что я от страха отсела. Увидев мой маневр, Павел взял себя в руки и опять натянул улыбку.

– Прости, не хотел пугать тебя. Но пойми, я прямо попросил твою мать быть аккуратной, предохраняться, а она как не слышала. Вбила себе в голову, что я брошу жену ради её ребёнка. Хотя я не раз говорил, что наши отношения временные. Я давал ей деньги, снял квартиру, покупал шмотки, украшения, даже работу нашёл, но ей было мало. И она не послушалась меня. А через полгода заявила, что беременна.

Отец замолк, сцепив руки в замок и сжав их добела, я же слегка улыбнулась. Я узнала свою мать. Она вечно летала в своих мечтах и искала принца. Жаль, что так и не нашла.

– Не стоит переживать. Всё рассказанное вами сходится с моей картиной мира. С годами она не изменилась. Красивая, яркая… и да, наивная!

– Увы. Но, знаешь, несмотря на всё это, она вырастила тебя, и ты так похожа на неё.

А вот это мне говорили часто. А порой нас даже путали, когда мы ходили поодиночке. Обе высокие, стройные, с копной длинных золотых волос и голубыми, как небо, глазами. Пухлые губки, чуть вздёрнутый носик, прекрасная фигура, аппетитные формы… Но на этом сходства заканчивались, ведь я мало верила в сказки и жила реальностью. А она порой жестока и сурова.

Хочешь есть – работай. Хочешь тепло одеваться – работай и хорошо учись. А ещё вкалывай и не думай про личную жизнь. Возможно, мать хотела сделать меня самостоятельной, заставляя работать до седьмого пота, хотя сама частенько отлынивала, ведь у неё появлялся очередной ухажёр, которому нужно было её внимание. В общем, она искала своего богатого принца, но увы…

Назвать Лену матерью года было тяжело. Она пропадала то на работе, то в командировке, то с новой любовью… Вот и приходилось крутиться самой. Но я ни чём не жалела, уверенная, что она любила меня. Пусть и по-своему.

– Она была непростой женщиной.

– Понимаю. И скажу сразу, я не преследовал Лену и не угрожал ей, зная, что она позаботиться о тебе лучше, чем я. Всё же девочке комфортнее с матерью. Порой мои люди проверяли вас. Ведь ты моя кровь и плоть. Прости, что меня не было рядом, но Лена бы не позволила. Она потребовала бы оставить жену, детей, работу… Да один Бог знает, что она могла выкинуть. Сказочница с принцами в голове и сверкающими замками. Но я помогал материально, хотя странно, что вы живёте так бедно.

– Помогали? – А вот это ново.

– Да. Раз в полгода я высылал вам приличные суммы. У меня есть отчёты о том, как Лена со своими хахалями ездила за границу и на курорты, как покупала украшения… Но ты… Прости, сколько лет этой кофте? – И показал на мой помятый голубой свитер, которому и правда было уже лет пять.

Но не потому, что он был мне дорог, а просто средств на новый не имелось! Да, я работала немало, но половину всегда забирала мать, говоря, что это на продукты и жильё. А теперь оказалось,