Амурская соната Чёрного Дракона - Алексей Ветров

помнила, и в них блестели тонкие нити, похожие на серебристые водоросли. Кожа – бледная, почти прозрачная, а в глазах… в глазах отражалась вода. Не просто блеск – в глубине зрачков виднелись тёмные волны и отдалённый свет, словно она смотрела на них сквозь толщу реки.

– Мама… – её голос был тихим, но в нём звучал отголосок глубины, низкий, тянущий. – Ты пришла.

Марина шагнула к ней, но Максим схватил её за руку.

– Осторожно, – сказал он жёстко. – Она уже наполовину там.

Лиза медленно поднялась, и Марина заметила на её запястьях тонкие браслеты из чёрного нефрита, покрытые трещинами. Оттуда в воздух тянулась едва видимая рябь, как от капли, упавшей в воду.

– Ты не должна была приходить, – сказала Лиза, и её взгляд стал чуть дальше, чем просто в глаза матери. – Река ждёт меня… и теперь она ждёт тебя.

Глава 12. Дом, что слушает реку

Лиза стояла в центре комнаты, неподвижная, как фигура из фарфора. Её глаза – тёмные омуты с серебристыми отблесками – смотрели прямо на Марину, но взгляд был словно сквозь, куда-то за грань. Максим держал руку на клинке, но не делал шага вперёд.

– Мы заберём её, – тихо сказала Марина.

– Ты не понимаешь, – ответил Максим, не сводя взгляда с Лизы. – Этот дом – не просто стены. Он слышит реку.

И будто в ответ на его слова внизу, под полом, что-то загудело. Гул нарастал, превращаясь в низкий, вязкий рёв. С шёлковых занавесей сорвался лёгкий запах сырости и прелых трав.

– Мама… – Лиза сделала шаг. Её босые ноги оставили на шёлковом ковре мокрые следы, как будто она только что вышла из воды. – Здесь безопасно. А там… она всё равно придёт за тобой.

– Нам нужно уйти, – резко сказал Максим. – Сейчас.

Он шагнул вперёд, и в тот же миг все фонари в комнате дрогнули. Свет внутри них закрутился, и тени на стенах зашевелились, превращаясь в длинные чёрные силуэты, сползающие к полу.

Первая тень поднялась, и Марина увидела в ней очертания карпа с человеческим лицом. Его глаза были пустыми, а рот открывался и закрывался, будто он пытался что-то сказать, но вместо слов в комнате раздался плеск воды.

Максим выхватил клинок, и лезвие засветилось серебром. Он разрезал тень, и та распалась на капли, которые тут же впитались в пол. Но из углов уже ползли другие: фигуры с плавниками, женские силуэты с длинными, как водоросли, волосами, мужские с телами змей.

– Держи её, – крикнул он Марине, – и не отпускай кулон!

Марина подбежала к Лизе, схватила её за руки. Холод от запястий дочери обжёг, как лёд, но она не выпустила. Кулон вспыхнул, и на полу, под их ногами, появился круг из тонких линий, как рисунок, вырезанный по дереву: волны, драконы, лотосы.

Тени отпрянули, но не ушли.

В этот момент из-под пола хлынула вода. Она пробилась между досками, змеясь по ним, и поднялась, едва коснувшись подола Марины. Вода была странной – внутри неё двигались крошечные серебряные чешуйки, словно рой рыб.

– Она поднимает уровень, – сказал Максим. – Если вода коснётся потолка – мы останемся здесь навсегда.

Он бросился к двери, но та захлопнулась сама. На гладкой поверхности лака проступили волны, и из них поднялась резная драконья голова. Она шевельнула усами и медленно открыла пасть, из которой потекла ещё одна струя воды.

– Окно! – крикнула Марина.

Максим подбежал, но за бумажной перегородкой вместо улицы – только тёмная вода, в которой плавали огромные карпы. Их глаза светились жёлтым, и каждый поворот головы выглядел слишком разумным.

– Она окружила дом, – тихо сказал он. – Придётся идти через нижний уровень.

Они двинулись к лестнице, но ступени уже были покрыты водой. Тени спустились следом, их движения были медленны, но целеустремлённые. Одна из них, с женским лицом и телом змеи, скользнула к Лизе и протянула руку. Кулон снова вспыхнул, и тень, шипя, отпрянула, распавшись на брызги.

– Держи её за правую руку, – сказал Максим. – Левой прикрывай кулон.

Они начали спускаться. Вода доходила уже до колен, в ней плавали длинные стебли, цеплявшиеся за ноги, как тонкие пальцы. Под потолком нижнего этажа висели связки засушенных трав, и в их запахе было что-то резкое, как вдыхание соли.

На первом этаже вода уже заполняла комнаты. Из углов поднимались деревянные статуи драконов, вырезанные прямо в несущих балках. Их глаза зажглись зелёным светом, и из пастей пошли тонкие струи, превращаясь в быстрые потоки.

Марина чувствовала, как холод воды проникает в кости. Лиза шла рядом, но взгляд её всё больше отрывался от реальности. Она смотрела в воду так, как человек смотрит в зеркало, узнавая в нём что-то родное.

– Она зовёт меня, – прошептала Лиза. – Мама, это… красиво.

Марина сжала её руку сильнее.

– Это смерть, – сказала она. – Мы идём домой.

Они добрались до заднего выхода. Дверь была приоткрыта, но за ней – та же тёмная вода, что и за окнами. Максим вынул Камень Звезды Дракона, и в его зелёных глубинах заиграли золотые искры. Вода у порога дрогнула, как если бы кто-то коснулся её изнутри, и разошлась, образуя узкий сухой проход.

– Быстро, – сказал он.

Они выскочили наружу, но за спиной раздался грохот: дом словно вздохнул, и вся вода, накопившаяся внутри, рванулась следом, уже как живая, тянущая щупальца.

Марина с Лизой выбежали на деревянную дорожку, Максим прикрыл их, и в этот момент из воды вырвалась огромная чёрная тень. На секунду Марина увидела длинное тело, глаза – два холодных огня – и усы, что почти коснулись её лица.

– Хэй Лун, – выдохнул Максим. – Он сам пришёл.

Ветер с реки взвился, сорвал несколько фонарей, и их красные оболочки покатились по доскам, разбрызгивая тёплый свет. Вода отступила, тень исчезла. Но дом остался стоять, хотя из его окон всё ещё текли ручьи.

Они бежали, пока дыхание не превратилось в рваный хрип, и только на безопасном расстоянии Максим остановился. Лиза стояла рядом, тихая, бледная, с глазами, в которых всё ещё плескались волны.

Марина знала: река отпустила их не потому, что они победили. А потому, что это было ей нужно.

Глава 13. Тени Зеркального Хабаровска

Ночной ветер с Амура резал кожу тонкими лезвиями холода. За спиной, в «обычном» городе, оставались сияющие витрины, редкие трамвайные огни и звук шин по мокрому асфальту. Но стоило