Артефакт для наследницы - Женевьева А. Навроцкая

Софи передала письмо Клэр и, прихватив со стола кольцо, подошла к Алистеру. На фоне всего произошедшего прочитанное не показалась ей пугающим или странным, но оставляло множество вопросов и неприятный скребущий осадок. По крайней мере, теперь она знала, почему не помнит проведенного здесь лета. И если сон был воспоминанием, выходит… отец не покончил с собой, как говорили полицейские, а мама не отправляла ее сюда тем летом. С бабушкой тоже случилось что-то страшное, а теперь в опасности оказалась и сама Софи. И хуже всего было то, что она перед этой опасностью совершенно беспомощна.

– Скажите, а вы… могли бы меня научить?

Алистер, лениво переминающийся с ноги на ногу, искоса взглянул на нее. После знакомства с мистером Ригби Софи успела выяснить, что магический мир живет по своим причудливым правилам. Может, просить о таком едва знакомого колдуна невежливо?

– Могу, – ответил наконец Алистер, поколебавшись. – Но для начала стоит узнать, способна ли ты вообще на колдовство, а уже потом выяснять, на какое именно. – Он подтолкнул ее к лестнице и через плечо взглянул на Клэр.

– Если ты собираешься сказать, что я не могу присутствовать… – начала было она, но Алистер ее перебил:

– И в мыслях не было, просто не путайся под ногами и не задавай вопросов, пока мы не закончим.

Лестница была узкой, поэтому все дышали друг другу в затылок и шли медленнее, чтобы не налететь на идущего впереди. Софи слышала, как цокает и ворчит Клэр, привыкшая все делать быстро.

Чердак, который она тоже видела всего один раз в кромешной темноте, ощущался совершенно иначе. Тогда ей показалось, что это узкая комнатка. Теперь же перед Софи был целый этаж, разделенный на зоны, и даже окон в нем было несколько – просто некоторые были завешаны черной тканью. У Софи возникло подозрение, что это тоже какая-то магия. Снаружи дом не выглядел настолько большим, чтобы вместить лавку с высокими потолками, этаж с тремя комнатами и огромной гостиной, да еще чердак, похожий на полноценную мансарду.

Стол, о который она споткнулась в прошлый раз, был отодвинут к стене, а на освободившемся месте стоял Люсьен, покручивая в пальцах крошечный кусочек мела.

– У вас разве нет какого-нибудь запрета на колдовство перед магглами? – хмыкнула Клэр, посмотрев ему под ноги. Софи тоже опустила взгляд и увидела начерченный мелом квадрат. Посередине был изображен причудливый символ, от которого исходило слабое сияние, похожее на дымку, окутывая голые щиколотки Люсьена.

– Нет, у нас другие правила, – пробурчал Алистер. – Колдовать можно перед кем угодно, надо лишь удостовериться…

– Я тебя позвал не чтобы болтать, – нетерпеливо перебил его Люсьен, махнув рукой в сторону стола. – Найди заклинание, оно должно лежать где-то среди рецептов. Не могу смотреть на этот беспорядок.

Алистер развеселился, взглянув на Люсьена с ухмылкой, и повернулся к Софи:

– Будь готова к тому, что тебе придется убирать весь дом, твой фамильяр для этого совершенно бесполезен. Теперь понятно, почему ты на самом деле позвал меня, ритуал и правда затянулся бы…

– Я уже понял, что это было ошибкой, – процедил Люсьен. – Ритуал затянется, если ты продолжишь в том же духе. У нас мало времени.

Клэр посмотрела на него с удивлением.

– Что-то ты слишком торопишься. В чем подвох? Скажи сразу, иначе запру тебя в клетке, когда превратишься!

– Ящичек же, – усмехнулся Алистер, качнувшись в сторону стола, но остановился, не торопясь выполнять просьбу Люсьена. – Нет, ну это надо было додуматься! Мог просто спрятать вещи на чердаке.

Тот пожал плечами.

– Там есть запонки, которые стоят вдвое больше этого дома. И блуза восемнадцатого века. Не хватало еще, чтобы тот мутный нотариус умыкнул что-то.

Софи казалось, что он чего-то не договаривает, и судя по лицу Алистера, тот тоже считал, что это не единственная причина.

– Конечно, все мужики этого мира спят и видят, как бы стащить твои рюшечки да штанишки в обтяжку. Но ты фея, так что я не удивлен.

Клэр оживилась, услышав слова Люсьена о нотариусе.

– Мне он тоже показался мутным! Даже Агата в письме…

– Ну, ладно, мы же здесь собрались не чтобы болтать, – съязвил Алистер и вдруг преобразился, будто не было никакого похмелья; его лицо стало серьезным, глаза лихорадочно заблестели. – Прошу. – Он указал обеими руками на квадрат, и Софи неуверенно шагнула в него, стараясь не столкнуться с Люсьеном. Заметив, что она переминается с ноги на ногу прямо на полоске мела, начавшей стираться, тот подтянул ее за рукав ближе к себе и едва заметно приподнял уголки бесцветных губ.

– Ты меня боишься?

Софи посмотрела на него. Люсьен был выше на голову, и разговаривать, стоя так близко, оказалось не очень удобно. Серебристые волосы, распушившись, прилипли к бархатной ткани халата. Прищурив черные глаза, в которых с такого расстояния можно было разглядеть крошечные темно-серые вкрапления, он наклонил голову к плечу. Его взгляд искрился любопытством, и Софи не понимала, чем оно вызвано. Это смущало и в то же время притягивало, потому что она была уверена: это связано с летом, которое она провела здесь. Бабушка говорила, что именно он «притащил» ее сюда, и если кто-то был в их доме в Бостоне, если кто-то убил отца… получается, Люсьен ее спас – теперь уже дважды. И те слова, что он сказал в подсобке…

«Не так я представлял себе нашу первую встречу».

Выходит, он ждал, что Софи вернется? Ей бы это показалось милым проявлением дружеской привязанности – в письме говорилось, что они смогли найти общий язык, а значит, общались. Но Софи не нужно было спрашивать мнения Клэр, чтобы услышать ее голос в своей голове, который говорил, что это очень подозрительно. Что-то еще случилось тогда, что-то, из-за чего ей стерли воспоминания на самом деле. Но – что?

– Любая ведьма на твоем месте рвала бы на себе волосы, – хмыкнул Алистер, зашуршав бумагами на столе, чем отвлек Софи от тягостных размышлений. – Но в твоем случае, когда выбора особо нет… бояться стоит, скорее, всем тем, кому не повезет перейти тебе дорогу. Ты буквально сможешь приказать ему что угодно.

– Приказать? – переспросила Клэр скептическим тоном.

Софи повернулась к ней, радуясь, что нашелся повод не отвечать Люсьену. Она его не боялась, а испытывала легкую нервозность. Возможно, дело было в том, что приходилось почти вплотную прижиматься к полуголому мужчине, которого она едва знала, и хотя это не имело никакого подтекста, нарушение личного пространства казалось чрезмерным. По крайней мере, на данном этапе их знакомства. К тому же от его тела исходило не