Извилистый путь - Алекс Ключевской

ноги, оборачиваясь к двери, в этот момент открывшейся. В допросную вошёл Громов в сопровождении Ефимова и Марченко, двух офицеров.

— Теперь допрос буду вести я, — проговорил Андрей Николаевич, занимая моё место. Офицеры остались стоять за его спиной. Он положил на стол какие-то бумаги и подвинул их Юдину. — Ваши гарантии.

— В вашем окружении есть менталист? — остановившись у двери, задал я последний вопрос бывшему министру финансов, который оторвался от чтения и поднял на меня слегка расфокусированный взгляд. — Кто он?

— Это не секрет. Все, кто работает или работал с Клещёвым, пользуются его специфическими услугами, — Юдин улыбнулся мерзкой улыбкой и демонстративно потерял ко мне какой-либо интерес.

Я вышел из допросной и бегом бросился в комнату наблюдения, где больше не было никого, кроме Егора и Боброва.

— Что узнали? — спросил я у Андрея, закончившего в это время разговаривать по телефону.

— Есть адрес, где находился тот, кому звонил Юдин, и тебе это не понравится, — он протянул мне листок с адресом.

— Это что, шутка? — я удивлённо посмотрел на него. На бумаге было написано название улицы, где жила Ванда и сейчас находилась Лена. Указанное здание располагалось прямо напротив дома Ванды.

— Нет. Не факт, что там держат Ванду, и звонок не был перенаправлен. Но своих ребят я сориентировал, на месте будут через тридцать минут, — проговорил Бобров. — С Залманом и Липняевым мы договорились встретиться у Ванды в квартире через десять минут.

— Просто отлично, — я потёр лоб, переводя взгляд на Егора. — Но вполне логично. Мы у себя под носом никогда бы даже не думали искать. Семьдесят четыре процента, что это связано со мной, и девяносто, что с её работой? — хохотнул я.

— Это… моя ошибка, — признал Егор, глядя куда-то мимо меня. — Я ещё ни разу не ошибался, и это довольно унизительно. Но в своё оправдание могу сказать, что о некоторых связующих деталях я не знал.

— Егор, успокойся, всё нормально, — я похлопал его по плечу. — Это не ошибка. Никто же не думал, что террористы просто не смогут покинуть нашу страну своими силами. — Я достал телефон из кармана, набирая номер Ромки.

— И да, я знаю того эриля, который им помогает. Юдин неоднократно произнёс фамилию Меркулов. И до меня только сейчас дошло, что это староста моего факультета в школе. Он тоже эриль. Очень хороший эриль, — задумчиво произнёс Егор. — Надо найти его и уточнить некоторые детали.

— Мы этим сразу же займёмся, как только вытащим Ванду, — я бросил взгляд на стекло, разглядывая допросную. Юдин всё ещё изучал документ, а Громов допрос так и не начал. — Интересно, зачем ему всё-таки нужен был я?

— Хотел провернуть всё на своих условиях, надеясь, что ты сразу же клюнешь на приманку в виде информации о Ванде, — подтвердил мои догадки Егор. — Я останусь. Громову наверняка понадобится моя помощь в ходе допроса и после него.

— Ты аналитик, тебе там делать нечего. Наконец-то, — прошипел я в трубку, услышав Ромкин голос, как только он ответил. — Ты почему так долго трубку не брал?

— Пытаюсь отделаться от Алферова, — недовольно ответил он. — Он вызвал меня завтра в шесть утра на официальный допрос к себе в отдел.

— Зачем? — спросил я, направляясь в сторону выхода следом за Андреем.

— Понятия не имею. Гомельский обещал предоставить своих адвокатов.

— Мы знаем, где она, — проговорил я, останавливаясь на крыльце здания. — Встречаемся в квартире Ванды через пять минут. Если ты в деле, — я отключился и подошёл к ожидающему меня Андрею.

Глава 5

— Ну же, давай, — сквозь зубы процедила Ванда, в сотый раз вставляя гвоздь в ржавый замок.

Сосредоточившись на ощущениях, она нащупала штифты и аккуратно поддела их проволокой, которой являлась та самая пресловутая косточка из бюстгальтера. Закрыв глаза, она ковырялась в замке до тех пор, пока не раздался такой долгожданный щелчок, и железный браслет, сковывающий её руку, разомкнулся. Со вторым браслетом дело пошло гораздо быстрее, и уже через несколько минут её руки оказались свободными.

— Да неужели, — выдохнула девушка, обессиленно прислоняясь спиной к холодной стене. — Не такая уж ты и хорошая ученица, Вишневецкая. Хотя хотелось бы думать, что здесь решающим моментом является практика, — она улыбнулась и тихо встала на ноги.

Цепь между наручниками громко бряцнула, упав на пол, но Ванда только поморщилась, поднимая её и сжимая в руке. Голова немного кружилась, и она чувствовала лёгкую слабость. За всё это время, после того как её перевезли, она позволила себе поесть и попить воды лишь однажды, когда поняла, что полный отказ от еды делает ещё хуже. А ко всем этим снам она уже практически привыкла. Физически Ванда сейчас находилась в очень плохой форме. И ей оставалось надеяться исключительно на пресловутый фактор неожиданности.

Она подошла к двери и опустилась на пол. Сейчас оставалось только ждать и проверить, насколько хорошо её смог подготовить к подобному Андрей. Ванда не заметила, как задремала, но резко встрепенулась, услышав приближающиеся к двери знакомые шаги своего надсмотрщика.

Поднявшись на ноги, она отошла немного в сторону от двери, сжимая в руке