Дело Эйр - Джаспер Ффорде

присутствовал на сцене сам. Наверное, он чутьем понимал, что девочка, возникшая на мгновение в конце восемьдесят первой страницы, не скована сюжетом. Он знал, что может немного расширить рамки своей истории, обнюхивая дорогу слева или справа, поскольку ничего конкретного об этом не говорилось, но если в тексте указано, что он обязан залаять, или побежать, или прыгнуть, то ему придется повиноваться. Это было долгое, повторяющееся существование, которое делало редкие появления таких людей, как я, еще более радостными.

Я подняла взгляд и увидела лошадь и всадника, который только что проехал мимо молодой женщины. Всадник был высок, с резкими чертами омраченного заботой лица. Он задумчиво хмурился, отстранившись от всего окружающего. Он не заметил моей маленькой фигурки, а безопасная дорога вела его прямо через то место, где я стояла; напротив была предательская полоса льда. Через несколько мгновений он был уже совсем рядом, тяжелые копыта коня били по земле, я ощутила на лице горячее дыхание бархатных ноздрей. Внезапно всадник, впервые заметив у себя на пути маленькую девочку, воскликнул:

– Этого еще не хватало! – и резко натянул повод, поворачивая лошадь влево от меня, на лед.

Лошадь потеряла равновесие и рухнула наземь. Я попятилась, насмерть перепуганная несчастьем, случившимся из-за меня. Лошадь пыталась встать; пес, услышав шум, вернулся, отдал мне палку и возбужденно залаял. Его низкий лай эхом раздавался в вечерней тишине. Молодая женщина подбежала к упавшему мужчине с выражением глубокой тревоги на лице. Ей хотелось помочь ему, и она впервые заговорила:

– Вы ушиблись, сэр?

Всадник пробормотал что-то нечленораздельное, начисто игнорируя ее.

– Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? – снова спросила она.

– Отойдите куда-нибудь подальше, – мрачно ответил всадник и, пошатываясь, выпрямился.

Молодая женщина отступила в сторону, а всадник помог подняться лошади. Он рявкнул на пса, приказав замолчать, затем ощупал свою ногу. Очевидно, он сильно повредил ее. Я была уверена, что такой грубый человек не мог не разозлиться, но тут он отыскал меня взглядом, тепло улыбнулся и, подмигнув, прижал палец к губам, словно просил помалкивать. Я улыбнулась ему в ответ, а всадник нахмурил брови, входя в роль, и снова обернулся к молодой женщине.

Высоко в вечернем небе послышался окликавший меня по имени голос. Зов становился громче, и небо потемнело. Холодный воздух на моем лице потеплел, дорога растворилась, лошадь, всадник, молодая женщина и пес вернулись на страницы романа, откуда явились передо мной. Вокруг меня снова образовался музейный зал, образы и запахи снова стали словами, а японская туристка тем временем заканчивала читать предложение:

– …ибо схватился за ступеньку, с которой я только что поднялась, и сел на нее.

– Четверг! – сердито крикнула тетя Полли. – Я же тебе велела, не отставай. Я с тобой еще поговорю!

Она схватила меня за руку и потащила прочь. Я обернулась и благодарно помахала рукой японской туристке, которая ласково улыбалась мне вслед.

Потом я еще несколько раз посетила музей, но волшебство ни разу не повторилось. К двенадцати годам мой разум стал слишком закрыт, я была уже юной девушкой. Я только однажды рассказала о случившемся дяде, который мудро кивал и со всем соглашался. Больше я никому ничего не рассказывала. Обычно взрослые не любят, когда дети говорят о таких вещах, которые взрослый серый разум не принимает.

Становясь старше, я все сильнее сомневалась, можно ли доверять собственной памяти, пока в восемнадцатый день моего рождения не списала странный случай на чрезмерно возбужденное воображение. Появление Рочестера у дома Стикса смутило меня. Если говорить точнее, реальность начала прогибаться.

7

Корпорация «Голиаф»

…Никто не спорит, что мы должны быть благодарны корпорации «Голиаф». Она помогла нам отстроиться после Второй войны, и это не будет забыто. Однако в последнее время создается впечатление, что корпорация «Голиаф» слишком далеко отошла от обещаний оставаться честной и человеколюбивой. Сейчас мы оказались в неуютном положении должников, которые продолжают выплачивать долг, давно уже оплаченный – и с лихвой…

Сэмюэл Принг, английский голиафскептик

Речь в Парламенте

Я стояла на мемориальном кладбище Сети в Хайгейте. Передо мной лежал надгробный камень. Надпись гласила:

ФИЛБЕРТ Р. ОРЕШЕК

Отличный оперативник,

он отдал свою жизнь

исполнению долга.

– Время не ждет никого —

ТИПА-12 и ТИПА-5

1953–1985

Говорят, работа старит. И она очень сильно состарила Филберта. Может, даже лучше, что он не позвонил мне после несчастного случая. Это ничего не исправило бы, и разрыв – а он был неизбежен – прошел бы очень болезненно. Я положила маленький камешек на его могилу и тихо пожелала: «Прощай».

– Вам повезло, – послышался голос.

Я обернулась и увидела низенького человечка в дорогом темном костюме. Он сидел на скамеечке напротив меня.

– Прошу прощения? – спросила я, захваченная врасплох этим вторжением в мысли.

Человечек улыбнулся и внимательно посмотрел на меня.

– Я хотел бы поговорить с вами об Ахероне, мисс Нонетот.

– Это одна из рек, которые текут в подземном царстве, – сказала я ему. – Возьмите в местной библиотеке книгу по греческой мифологии.

– Я имею в виду человека.

Несколько мгновений я хлопала глазами, пытаясь сообразить, кто бы это мог быть. Маленькая шляпа-пирожок сидела на круглой голове, похожей на теннисный мяч. Черты лица были резкими, привлекательным его уж точно не назовешь. Этот тип носил тяжелые золотые украшения и бриллиантовую булавку в галстуке, сверкавшую как звезда. Лаковые башмаки были покрыты белесыми пятнами, но из нагрудного кармана свисала цепочка золотых часов. Он был не один. Рядом с ним стоял молодой человек, тоже в темном костюме, и под тканью явно угадывался пистолет. Я была настолько погружена в свои мысли, что не заметила, как они подошли. Наверное, ребята из ТИПА отдела внутренней безопасности или чего-то в этом роде. Выходит, Скользом и компания со мной еще не закончили.

– Аид мертв, – просто ответила я, не желая ни во что впутываться.

– А мне кажется, вы так не думаете.

– Мне дали полугодовой отпуск из-за перенесенного на службе потрясения. Психиатр считает, что я страдаю синдромом ложной памяти и галлюцинациями. Будь я на вашем месте, я бы не поверила моим словам, в том числе и тем, которые только что сказала.

Коротышка снова ухмыльнулся, сверкнув огромным золотым зубом.

– Я вообще не верю, что вы пережили стресс, мисс Нонетот. Я думаю, вы столь же в здравом уме, как и я. Если человек, который пережил Крым, службу в полиции и восемь лет непростой работы литтективом, скажет