И всюду слышен шепот Тьмы - Джой Моен

чехол, украшенный наклейками с черепами, космонавтами и дерзкими надписями, продемонстрировав, что и она не забыла про уговор.

– А в литературном клубе вы тоже состоите?

– Что? Читать?! Нет уж, у меня face de cul[20], по-вашему?

Арлетт прыснула, пихнув подругу локтем, когда один из преподавателей прошел мимо, одарив девушек недовольным выражением лица.

– Что это значит? Face… – попыталась повторить Зоэ-Моник, до колик рассмешив Леони, обхватившую свой живот и согнувшуюся от смеха пополам. Приобнимая за плечи Моник, Арлетт поспешила увести подругу подальше от входа, чтобы за подобные выражения им не прилетело от взрослых.

– Как ты поняла, Леони нашу любовь к литературе не разделяет. Но я – состою, когда надумаешь, покажу, где тут у нас библиотека. На этой неделе обсуждаем «Тартюфа» Мольера[21], как прозаично, в таком-то месте.

Несколько раз послав сигнал бровями, указывая на лики святых вокруг, Арлетт Пинар улыбнулась подруге, выпуская ту из объятий.

– Я просто знаю занятия поинтереснее!

– Бесконечно торчать на всяких вечеринках тоже надоедает, Леони! – осадила Арлетт Пинар подругу, пожавшую плечами, будто и не расслышала комментария.

– Вечеринках? – несмело переспросила Зоэ-Моник, перекатывая новое слово на языке, снимая чехол с гитарой с одного плеча, перебегая взглядом с одной девушки на другую.

– Это позже. Ну что, встретимся после уроков и вместе пойдем в кабинет месье Тибо? Мы будем ждать тебя на нашем месте.

Указав кивком головы на скамейку, где и произошло их вчерашнее знакомство, Арлетт отсалютовала рукой у виска и направилась в глубь лицея под звон колокола, оповещающий о начале занятий. Леони Шарбонно демонстративно указала рукой на входную арку, пропуская вперед Моник, чтобы девушка не заблудилась и не отстала.

– Идем. Первый урок у нас общий, я проверила.

* * *

К концу занятий внимание Зоэ-Моник все больше рассеивалось, мысли блуждали за пределами кабинета, опавшими листьями кружась вокруг скамейки, к которой после звонка она должна была спуститься. «И зачем только послушала девчонок и взяла гитару?» – сокрушалась она, ведь совершенно очевидно, что под пристальным взглядом незнакомцев девушка не сыграет и ноты. Может быть, улизнуть, а позже придумать какое-то оправдание? В этот раз получится, но не вечно же ей прятаться и искать отговорки.

В конечном счете Арлетт и Леони просто не захотят больше дружить с ней, а лишиться этого Моник не желала. С грустью вздохнув, подперев ладонью щеку, девушка перевела взгляд к воротам, где вчера стояли парни, один из которых приветливо помахал ей. Перед глазами вдруг возник его образ, размытый силуэт с копной светлых кудрявых волос. Интересно, где этот парень сейчас? Чем занят? Возможно, в эту самую минуту незнакомец так же, как и Моник, блуждает взглядом по двору, вспоминая ее образ в окне.

Нет, скорее всего, парню нравятся такие девушки, как Жюли, – красивые, ухоженные, знающие, чего хотят от жизни и каждого дня, идеальные. Моник бросила взгляд на Жюли, сидевшую вполоборота и подмигивающую друзьям, пока учитель отвлекся, записывая что-то на доске. Никто не захотел бы встречаться с тем, кого пытается убить собственная тень, кто наносит себе вред и кому ненавистно само существование. Лишь тот, кто сломлен сильнее, чем она, либо достаточно отважный для подобного подвига, либо слишком глупый, но когда одно мешало другому? И все же разве желать любви – преступление, даже для таких существ? Может, только это чувство, объединяющее магнитом осколки разбитых сердец, способно все исправить. Может быть, достаточно для счастья одного бьющегося сердца на двоих?

* * *

Именуемый музыкальным клубом кабинет практически не отличался от остальных, разве что казался просторнее из-за меньшего количества мебели. Вместо учительской парты стояла трехногая доска с изображенными от руки нотами и стул, развернутый к ученикам спинкой вперед, а восемь узких парт разбросаны по комнате согласно инструментам, должным звучать определенным образом, будто в настоящем оркестре. Молодой грузный мужчина ходил из угла в угол, рьяно жестикулируя перед студентами, когда Арлетт Пинар, Леони Шарбонно и Зоэ-Моник Гобей вошли в кабинет. Свободных стульев оказалось два, но девочек это не смутило. Леони пропустила вперед Моник, уступив ей свое место на последней парте в конце клуба, аргументировав это тем, что для игры на скрипке необходим хороший слух и две руки, а плоский от постоянного сидения зад еще никого не украшал.

Арлетт заняла место впереди, ближе к учителю, чуть развернувшись вместе с партой, чтобы своим ростом не перекрывать обзор сидящим позади, и девушка сделала это, даже не смутившись, словно в клубе можно было чувствовать себя собой без стыда. Месье Тибо не обратил внимания, продолжая рассказывать всем присутствующим о предстоящем мероприятии, в котором они обязаны выступить всем коллективом. Его глаза сияли от предвкушения, мужчина то и дело поправлял падающую на глаза темную челку, взмокшую от пота.

Зоэ-Моник не знала, стоит ей представиться первой или же об этом поведают учителю подруги, поэтому предпочла молча разглядывать присутствующих. За первыми партами сидели две девушки, почти девочки, с круглыми лицами-сердечками, будто близняшки, Арлетт с затаенной улыбкой бросала взгляды на парня напротив, который, к слову, сосредоточенно смотрел на учителя в упор, возможно, мероприятие волновало его сильнее остальных. Парень казался старше всех присутствующих, тусклые черные волосы несмелыми волнами касались плеч, а щетина уже тронула подбородок. В этот момент у самого уха Моник раздалось:

– О-о, ты тоже видишь это, правда? Мне кажется, уже весь клуб знает о симпатии Арлетт к этому вампиру, и только он загадочным образом остается в неведении. Fais chier![22]

Леони тихо выругалась, скрестив руки на груди, продолжая сверлить взглядом затылок вампира.

– А кто это? Может, Арлетт стоит самой подойти к нему?

Подруга одарила Моник уничижительным взглядом, будто та произнесла редчайшую в своей жизни глупость.

– Да Арлетт быстрее согласится продать собственную печень, чем подойти к нему на сто метров ближе. Она влюблена в Беньямина с той самой минуты, как он переступил порог клуба. Говорят, он не местный, приехал с матерью погостить у родни. Кстати, они тоже прибыли из Венгрии, как и ты. Вы раньше точно не пересекались?

Пришел черед Зоэ-Моник отразить полный негодования взгляд Леони, помотав головой.

– В Венгрии у меня не было друзей. Я даже училась дома из-за тяжелого положения страны.

Подруга задумчиво кивнула, принимая ответ. В это время голос учителя смолк, и все присутствующие обернулись, взглянув на Леони и Моник. Месье Тибо радушно улыбнулся, при этом глаза его сделались практически невидимыми от поднявшихся щек.

– Леони, не познакомишь и нас с твоей новой подругой, чтобы не только ты смогла бы насладиться