Черный обходчик - Василий Анатольевич Криптонов

которое показалось мне энергетически правильным и сел. — Раскаиваться надо, если осознанно зло творил. Как Зоя.

— Как кто?

— Да была у нас тут… Неважно. Я говорю, что если ты не злодействовал осознанно, а искренне заблуждался, то надо просто признавать ошибки и двигаться дальше.

— Дальше — туда? — Дима смотрел в потолок.

— Других вариантов вроде как нет.

— И ада нет?

Тут я задумался. До сих пор этот вопрос как-то не поднимал… Но вообще, по логике, если даже пожирателей можно возносить, то, выходит, реально нет никакого ада. Или всё-таки есть? Тут ведь вот какая закавыка: в нашем фантдопе рая тоже нет. Есть Свет. Так что ад как будто даже не напрашивается. А напрашивается Тьма… Хм. Ладно, пока сам ничего не знаю, в эти дебри не полезу.

— Души — это частички Света, — сказал я. — К Свету они и тянутся. Какой им ад, что там делать…

— Ну… Есть разные мнения. Вот у Андреева, например, описано множество низших миров…

— На заборе, Дима…

— Да-да, помню я про твои десять лет за закладку.

Я рассмеялся, Дима тоже улыбнулся. Здесь у меня определённо что-то получалось.

— Слушай, — сменил я внезапно тему. — А чем тебя Изольда не устроила?

— Кто? — Дима приподнял голову. — А. Это та блондинка, которая перед тобой приходила?

Изольда своей причёской немного взрывала мозг. Перекрасившись ради операции по взятию Маэстро, она в физическом мире была брюнеткой. В призрачном же, сообразно своему многолетнему самовосприятию и памяти окружающих, продолжала оставаться блондинкой. Дима её, собственно, только такой и видел.

— Она, — кивнул я.

— Да почему не устроила… Нормально всё.

— Ну, не знаю. Мне сказали, что ты к ней на контакт не пошёл.

— Да какой контакт… Глаза у неё пустые.

— Не понял?

— Ну, блин. Помнишь, я про церковь говорил?

— Было.

— Я там у священника эту пустоту в глазах увидел. После того и ушёл. И с Изольдой этой то же самое. Она… Она в форме отеля. На ресепшене сидит?

— Балуется порой.

— Вот, так она и воспринимается. Улыбнётся, поможет во всём разобраться. Потому что её так выучили. Всё, что хочешь, любой каприз. Но это всё снаружи. А внутри… Другой пример. Я, знаешь, как-то раз проститутку снял. Ну, такое… Не важно, в общем. Короче, ничего не получилось. То же самое. Снаружи — она с тобой на всё готова, а внутри… Ты, это… Извини, если что. Если у вас с ней, там, чего-то. Ну, вы в любом случае коллеги. Я не сравниваю по сути, речь о том, что она хороший профессионал, никаких претензий. Но…

Тут Дима замешкался.

— Но тебе не профессионал нужен, — подсказал я. — А человек.

— Типа того, да. Не то чтобы ей на меня плевать — этого не скажу. Просто…

— Ну говори уж как есть.

— Просто такое чувство, что если бы она в этой комнате сидела, и я к ней пришёл — я бы ей скорее помог. Как-то так, что ли.

Я впал в глубокую задумчивость. А Дима вдруг вновь приподнялся на локтях и посмотрел на меня с живым интересом.

— Слушай, а ты дреды из религиозных соображений заплёл?

— Каких религиозных?

— Ну, типа, после смерти Джа тебя за них вытащит в рай, и всё такое?

— А… Не. В общаге в «дурака» на желание продулся. Сосед мой на курсах учился, ему практическую работу надо было сделать. Ну, вот и бахнули. В течение трёх суток. Кстати говоря, если ад существует, то это вот как раз те трое суток и были.

* * *

От Димы я выходил в задумчивости, но всё же приободрённым — как и надеялся.

Дима движется в правильном направлении, это я чувствовал. Ещё день-два полежит, подумает — а там, глядишь, и моя помощь не понадобится. От ереси, которую вбивал себе в голову на протяжении почти всей сознательной жизни, он уже отказался — хоть пока сам этого не понял. Меня сегодня встретил, как давнего друга, а это очень хороший признак. До вознесения Диме осталось недолго, в нём я уже не сомневался. Кажется, начал понимать, что должны чувствовать врачи, когда тяжёлые больные идут на поправку.

А вот мысль об Изольде грызла. Мстислава может хоть десять раз приказать заниматься своим делом и не лезть, куда не просят. Думать-то запретить она не может! А Дима про Изольду правильно сказал, тут спорный вопрос, кому из них двоих больше нужна помощь. Уж на данном этапе, так точно…

В общем, к номеру Изольды ноги вынесли меня сами. Минуты две я набирался решимости. Потом постучал.

Тишина. Я постучал ещё раз. Не-а.

Среди видящих существуют неписаные правила. Их не очень много, но к исполнению обязательны все. Одно из правил гласит: вламываться к коллеге в дом, не имея на то причин размером хотя бы с кремлевскую башню, нельзя. Личное пространство друг друга мы ценим и уважаем. Если Изольда в номере, но не хочет открывать, это равносильно тому, что в номере её нет. Исключений не существует. Ни для кого.

Хотя, скорее всего, в номере её действительно нет. Денис говорил что-то о квартире в городе — логично предположить, что Изольда там. А ещё Денис намекал, что Изольда там не одна. Из чего следует новый вывод: зря я сюда припёрся. И хорошо, что её не застал…

Права Мстислава: не дурака валять надо, а работать! Какие там она номера называла? Шестьдесят пять и тридцать восемь. Шестьдесят пятый ближе. Пойду туда.

— Войдите, — отозвался на мой стук надтреснутый старческий голос.

Всё, что я мог сказать из-за двери о его обладателе: этот человек прожил очень долгую жизнь. Войдя, понял, что не ошибся. Шестьдесят пятый номер занимал старик из пещеры Маэстро.

Его мы, наравне с прочими пленниками, подозревали в том, что помогает Маэстро заклинаниями. В связи с чем Изольда и я побывали у старика дома.

Я вспомнил девочку, которая честно слушалась маму, не открыла нам дверь и завизжала, когда мы нарисовались в коридоре — так, что на крик соседка прибежала. Вспомнил шипящую кошку на руках у девочки.

Старику действительно было очень много лет. Но что-то общее в чертах у него и девочки определённо прослеживалось.

Глава 6

—