Покров-4. Ключ - Алёна Моденская

– Я Зою искал, – отозвался Гаврил, неподвижно глядя на полотенце, которым прикрылась Василиса.

– Здесь её точно нет, – как можно резче ответила Василиса. – Так что топай отсюда.

В саду раздался шорох. Василиса резко повернулась и увидела, что ветви розовых кустов шевельнулись и сразу замерли. Кажется, за цветами кто-то прятался. Отлично, она тут плавает в неглиже, а за ней ещё и подсматривают. Да как они смеют!

Над головой раздался раскатистый грохот. В ярости Василиса вытянула руку, и куст мигом облетел. Листья и цветы рассыпались по воздуху шуршащим зелёно-розовым вихрем. Но тень уже успела ускользнуть и спрятаться за другим кустом. Ну нет, не уйдёшь.

– Прочь отсюда! – крикнула Василиса во весь голос. С очередным раскатом грома земля пошла дрожью, сад колыхнулся, а голос разнесло во все стороны глубокое эхо.

Василиса успела заметить, что Гаврил каким-то образом за полсекунды оказался не у бассейна, а совсем близко, так что влажной кожей ощутилось его дыхание.

И сон рассыпался. Василиса снова оказалась в своей спальне. А не в шикарном особняке с садом и бассейном.

Да, как ни прячься за высоченными заборами, а всё равно кто-то обязательно влезет. Ещё и подглядывать будет. Наглость какая. Да и куст жалко. Из-за какой-то нелепой нечисти шикарная роза совсем облысела, одни прутья остались. Может, от корней пойдёт? Надо садовнику сказать, чтобы занялся.

Василиса зажмурилась. Снова открыла глаза. Достала телефон. Скоро пропиликает будильник, утро уже. А она всё никак ночные видения не сбросит.

Хорошо бы это был вещий сон. Раз уж становиться ведьмой, то почему бы не в таком прекрасном доме.

Глава 5. Гусеница с костяной ногой

Следующий вечер, как и весь день, Василиса работала в душном пыльном хранилище, разбирая старые картонные папки непонятно с чем. Фотографии, какие-то методички ранних девяностых годов, которые отчего-то не выбрасывали, кассеты с музыкой для утренников и видеокассеты с самими утренниками.

В библиотеке ученики старших классов проводили конкурсы для малышей, а вот Василису вежливо попросили мероприятию не мешать. А то мало ли, вдруг какая-нибудь шибко впечатлительная мамаша из числа местных домохозяюшек подумает, что на её деточку здесь плохо влияют.

Как всё же удачно сложилось, что Василиса уже выпустилась из школы, а то пришлось бы на дистанционку переводиться.

Василиса закончила сортировать кассеты по записям на вставленных в коробочки бумажках и открыла мятый картонный короб. В нём нашлись старые журналы о кино и музыке, видимо, из ассортимента читального зала. Ну, хоть что-то интересное.

Перелистывая пожелтевшие страницы и рассматривая модные когда-то платья и жутковатые причёски, напоминающие улей из телефонных проводов, Василиса вдруг вспомнила про сериал, который смотрел отец. Ну, теперь всё как-то поприличней стало. И макияж в моде уже не такой, которым в темноте запор можно лечить, и пошлости поменьше.

Утром Василиса всё же спросила, почему папа вчера предложил переключить. Он просто ответил, что второй сезон сериала ему не понравился. И не поймёшь, говорил он серьёзно или просто искал способ увильнуть.

Поняв, что начала подозревать родителей в паранойе, которой, кажется, страдала сама, Василиса вернулась к журналам. В библиотеке дети шумно гоготали и громко топали. Вот сейчас намусорят, а убирать Василисе. А что, если заставить приводить помещение в порядок тех самых старшеклассников, которые там сейчас изображают суперкреативных аниматоров? Идея вроде бы неплохая, а заодно можно проверить, как поменялось отношение к самой Василисе.

В дверь кто-то поскрёбся. Когда створка медленно приоткрылась, внутрь просунулась голова Гаврила. Вспомнив сегодняшний сон про плавание голышом, Василиса почувствовала, как шея стала горячей. Хмыкнула и начала внимательно рассматривать кадры с кинофестиваля в старом журнале.

Гаврил вошёл в подсобку полностью и прикрыл дверь. И это было отлично, потому что детей, похоже, заставили изображать вой сирен пожарных машин. Аж уши закладывало.

– Ты здесь? – спросил Гаврил, привычно засунув руки в карманы.

– Нет, меня тут нет, – буркнула Василиса, перелистывая страницы.

– Чем занимаешься? – после небольшой паузы спросил Гаврил, рассматривая пёстрые стопки журналов.

– Вышиваю, – вздохнула Василиса. Когда он начал задавать тупые вопросы?

– Хорошо получается.

– Спасибо. – Василиса раскладывала журналы в небольшие стопы по дате выпуска. Некоторых номеров не хватало.

Гаврил топтался в каморке, делая вид, что интересуется библиотечным барахлом.

– У тебя что, нет работы в кафе? – спросила Василиса, подперев щёку рукой и разглядывая на картинке певицу в мини-платье, состоявшем лишь из перьев.

– Есть, – отозвался Гаврил. – Меня тётя Клава подменяет.

– Она тебя и вчера до самой ночи подменяла. – Василиса развернула журнал вертикально. На неё томно смотрел какой-то попсовый певец, накрашенный, как дешёвая проститутка из фильмов с плохим переводом.

– Есть дела поважнее, – резковато произнёс Гаврил.

Василиса сложила журнал. В кафе пожилая женщина вкалывает, а у него, видите ли, есть дела поважнее.

– Извини, – уже мягче сказал Гаврил.

– У тёти Клавы прощения проси, – медленно проговорила Василиса, откладывая журналы. Гаврил как-то странно на неё смотрел, будто сейчас душить начнёт.

– Слушай, у меня есть просьба, – протараторил Гаврил. Он скинул коробку с