Запутанный путь - Алекс Ключевской

Леонтьева, не отводя взгляда от моего лица. Да, Оракул точно знала, кого своей почти подружкой назначить. Ой, чувствую, хлебнём мы ещё с Тамарой, и далеко не амброзии.

— Хорошо, я поговорю с этими гениями. А вот этого тоже предложила Оракул? Сергей Вольф.

Я посмотрел на фотографию, с которой на меня глядел человек среднего возраста, полноватый, с упрямым выражением на довольно неприметном лице. Я прекрасно помню это резонансное дело и сейчас ещё раз убедился, что упекли его в теперь уже мою тюрьму в своё время на пожизненное.

— Вольф является гениальным учёным в области соединения магических и немагических технологий, — на этот раз Тамара ответила довольно нерешительно, бросая взгляд на газету, лежавшую на краю её стола. — Он получил многочисленные премии, защитил пять докторских диссертаций и награждён алмазной звездой за выдающиеся достижения в этом непростом направлении.

— Он убил человека! Забил его насмерть какой-то хреновиной собственного производства! — медленно проговорил я, глядя на Леонтьеву в упор.

— Тот человек усомнился в правильности его выводов. И это был обычный микроскоп. Как и все учёные, доктор Вольф бывает слегка несдержанным…

— Слегка несдержанным? — я несколько раз моргнул. — А что будет, если я усомнюсь в чём-то в его присутствии?

— О, не волнуйтесь, вас Сергей Валентинович уважает и слегка побаивается. Кроме этого, не думаю, что его темперамент возобладает над здравым смыслом, когда на вас работают такие люди, как Гаранин, Рокотов и Эдуард Пастель. Да и к тому же вы будете его непосредственным начальником, и можете сделать самую страшную вещь в его понимании: вы можете его уволить и выкинуть из лаборатории, являющейся смыслом его жизни, — тщательно подбирая слова, ответила Тамара.

— Почему мне кажется, что вы что-то недоговариваете, Тамара Дмитриевна? — прищурился я, пристально глядя на смутившуюся ещё больше Леонтьеву.

— Дмитрий Александрович, с Вольфом у нас как раз возникла небольшая проблема. Думаю, ничего слишком страшного… Он, как бы помягче выразиться, умер, — она наконец сумела подобрать слова, выдавив из себя последнюю фразу.

— В каком смысле умер? А зачем вы тогда рассказывали мне о том, какой он гениальный ученый? — у меня начала болеть голова, и я помассировал виски, стараясь разогнать её.

— Понимаете, физически он не умер. Вольф сейчас находится здесь, в СБ, под охраной и знакомится с сотрудниками научного отдела. Но… Дмитрий Александрович, вы газету утреннюю сегодня читали? — и Тамара придвинула мне лежащую на краю стола газету.

— Нет, ещё не успел, — чувствуя, что ничего хорошего меня не ждёт, я схватил газету.

— Третья страница, — пискнула Тамара и зажмурилась.

Я сразу же нашёл статью, о которой говорила Леонтьева. Прочитал. Потом прочитал ещё раз. После чего удостоверился, что это художество не вышло из-под пера моего любимого Глагольникова. Сложил газету и медленно поднялся на ноги. Теперь стало понятно, о каком недоразумении говорил Соколов получасом ранее, и от чего Ваня получил шок с лёгкой прострацией.

— Где Гаранин? — тихо спросил я, потому что в печать это творение нашего пресс-отдела могло попасть только с моего одобрения или с одобрения моего заместителя.

— Полчаса назад был у себя в кабинете. Я ему документы на подпись приносила, — быстро ответила Тамара.

— Отлично, — я развернулся и направился к выходу из отдела кадров. Шёл я медленно, чтобы успокоиться и не прибить ненароком моего слишком одарённого родича, лишив тем самым Рокотова удовольствия придушить его собственноручно.

— Дмитрий Александрович, у меня на утверждение есть ещё одна кандидатура…

Я ей не ответил и даже не дослушал, выходя из кабинета, громко хлопнув дверью.

Выйдя в коридор, я всё-таки сорвался на бег, сбегая по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и пинком открывая дверь в кабинет моего заместителя.

— Так бронежилет — это амуниция или одежда? — орал Ромка в трубку телефона, мельком взглянув на меня, когда я ворвался к нему, минуя приёмную, где что-то кропотливо доламывали рабочие. — Знаете что? Сейчас я приеду к вам лично, надену на вас бронежилет и выстрелю. И тогда посмотрим, амуниция это или одежда! — Гаранин с яростью бросил трубку на аппарат стационарного телефона.

— Чем занимаешься? — преувеличенно спокойно поинтересовался я, разглядывая взъерошенного Ромку, балансирующего где-то на грани между неконтролируемой яростью и бешенством. Судя по мигающему свету, уже даже кольцо, наполненное самой Тьмой, не помогало ему успокоиться.

— Пытаюсь выбить финансирование на оснащение силового блока самым необходимым, — ответил Рома, потирая переносицу. — Почему я просто не могу купить снаряжение на личные средства?

— Потому что не можешь, — я смотрел на него, вспоминая, как не так давно задавался точно таким же вопросом. — Рома…

Но он меня не дослушал, подняв трубку и набирая очередной номер на аппарате, подняв указательный палец, попросив тем самым, чтобы я подождал.

— Гаранин, — процедил он холодным голосом, когда ему ответили. — Мне нужна личная встреча с Кругловым. Ах, наш министр финансов так сильно занят, что не может найти время, чтобы принять у себя заместителя начальника Службы Безопасности, и мой официальный запрос о встрече до сих пор находится в работе? — мягко проворковал он. — А теперь послушайте меня, Ирина, личная помощница Виктора Николаевича Круглова. Передайте нашему уважаемому министру, что если он не найдёт время на встречу со мной, то я не поленюсь, и приду к нему уже не как офицер СБ, а как глава второй Гильдии! И для этого визита никакого запроса и соблюдения формальностей мне не потребуется. Я угрожаю? Нет, я пока просто сообщаю вам расклад. В ваших интересах и в интересах Круглова принять правильное решение. Хорошо, я буду ждать. Но, Ирина, поверьте мне, моё терпение закончилось ещё полчаса назад, когда я разговаривал с вами в первый раз! — добавил он вкрадчивым голосом и положил трубку.

— Похоже, она действительно знала, что делала, когда оставляла твою связь с Гильдией, — я холодно рассматривал Ромку. Это всё было бы даже забавно, если бы я не мечтал его в этот момент прибить. Он посмотрел на меня ошалелым, расфокусированным взглядом, после чего схватил личный телефон и набрал чей-то номер.

— Тамара, Гаранин беспокоит, — проговорил он, вставая и подходя к окну. — Ответь мне, пожалуйста, на один простой вопрос: ты когда начнешь работать! — рявкнул он так, что я непроизвольно вздрогнул. Раздался хруст, и Ромка