Кожедубов. Логистические трудности. - Денис Деф

— Я же сказал, идите в жопу! Лучше бабок разводите, у меня миллионов нет. Я вообще беден, как папа Карло, и питаюсь луком, чао! — снова положив трубку, ответил я и спустя пару секунд благополучно заснул крепким утренним сном.

— Детектив Кожедубов! — орущий прямо в ухо голос выдернул меня из нежной дремоты.

— Что? Кто? Я счетовод! — вскочил я, хлопая глазами.

Напротив сидел офицер в форме с двумя полицейскими по бокам. Его глаза на усталом лице с небритой щетиной угрожающе смотрело в мою сторону. Седина в волосах и щетине выдала его почтенный возраст, хотя внешне он не казался старым. В его позе чувствовались властность и уверенность.

— Проснулись, голубчик? — спокойным тоном спросил офицер.

— А вы? А дверь? А-а-а… — я решительно не понимал, что происходит.

— Вы вчера не явились с отчетом в сыскной отдел, — начал он, — также утром вас не было на планерке. Мы начали беспокоиться, не стало ли вам худо, — улыбаясь, закончил он.

Что за сыскной отдел? Какая планерка? Что за отчеты? Мою не до конца проснувшуюся голову разрывали сотни вопросов. Главный среди них был: кто это и что происходит и почему они тут.

— Нет, я здоров… вроде… был, — как-то неуверенно, запинаясь, выдал мой еще сонный голос.

— Вот и хорошо, впредь не опаздывайте на работу и с отчетами, — сказал офицер и, заметив мой блокнот, поднял его.

— А я первый день… — попытался оправдаться привычным методом.

— Второй, — спокойно ответил офицер, руша мою поспешную оборону и листая страницы. — Что ж, любопытно, очень любопытно! Будем считать, что отчет получен. До свидания, детектив Кожедубов, — отчеканил он последние пару слов. — Меня зовут Строгов Петр Федорович, я капитан в отделе сыска и ваш новый руководитель. Баловства в работе я не потерплю! — стукнув блокнотом по моему носу, пригрозил он.

Петр Федорович, по-видимому, закончив со мной, встал со стула и, поманив за собой полицейских, покинул комнату, оставив меня сидеть с раскрытым ртом в полном недоумении. Когда я услышал звук закрывающейся двери, то тут же решил проверить телефон. На экране было двенадцать неотвеченных и сообщение от Саши.

[Артем, забыл тебе сказать, но надо утром быть на планерке, а вечером сдавать отчет лично или по телефону. Прости.]

— Послала же судьба мне друга, то просто побудь детективом, поможешь, а теперь отчеты, графики и линейки по утрам? Может, мне еще и зарплату платить будут? — бормотал я вслух.

Закончив процесс причитаний и отойдя от шока, я подумал, что все не так уж и плохо. Меня, видимо, взяли на работу, что было само по себе удивительным событием, причину которого мне хотелось бы знать, но, видимо, пока не стоит теребить лихо. Это значило, что ордера на мой арест в участке нет, а так, глядишь, как-нибудь затесавшись в структуры власти, смогу его и вовсе избежать, вовремя перезватив. План был так себе, но все же это был хоть какой-то шанс на перемены. Кажется, жизнь налаживается, подумал я, почесывая голую спину и размышляя о перспективах. Я отправил сообщение Саше, что за такую подставу он лишается своей любимой футболки с концерта какой-то рок-группы. Затем, удовлетворившись актом возмездия, снова отправился в набег на его комод с бельем.

Телефон почти сразу запиликал, принимая, по-видимому, гневные сообщения. Но я уже был на полпути в душ, а потому не стал отвлекаться на какие-то глупости. Завершив утреннюю рутину в ванной комнате, я посмотрел на количество сообщений. После чего все же поменял мнение и взял другую любимую футболку друга, о чем также сообщил ему в ответном сообщении на его тирады о расправе и немедленной экзекуции по возвращению. Телефон еще быстрее запиликал, но я решил отключить звук и вибрацию, чтобы не отвлекаться от важных дел. Тем более что мне предстоял визит к Дофе на ее этаж с туманом разврата. Анализ уже должен был быть готов, а я вот готов был не очень и немного опасался новой встречи. Так что, немного подумав, схватив куртку и ключи от мотоцикла, затем вышел из конторы в весьма неоднозначном настроении.

Несколько минут в пути, и здание алхимической лаборатории все так же, истекая дымами, приветливо манило своими красками. Словно рыба-удильщик, дожидаясь добычу в кромешной тьме, освещая приманку. Оставив мотоцикл на том же месте, я снова подошел к той же бабульке, которая читала все ту же книгу.

— Утро доброе, я к госпоже Дофамине. — обозначился, привлекая ее внимание.

- Ух ты, черт белобрысый, напугал меня… — она, видимо, не засекла моего приближения и слегка зависла, испугавшись голоса. — А, детективчик, помню, проходи, она тебя ждет, с утра спрашивала, — ответила она, поправив очки, и затем, потеряв интерес, вернулась к чтению.

Я снова поднялся на второй этаж и зашел в коридор. Все тот же фиолетовый дым стелился по полу. Только в этот раз он стал гораздо еще гуще, клубился, стелясь по полу, разнося сильно сладкий запах. Видимо, алхимик готовила что-то более убойное. Так что второй такой атаки тонизирующими дымами мне было явно не пережить. Я слегка задумался и, порывшись в памяти, кое-что вспомнил. Старый счетовод, который был моим наставником первые годы работы и с которым мы вечно засиживались за переработками, показал мне слабенькое древнее заклинание времен его молодости. Это была бытовая магия, о которой все уже давно забыли ввиду упрощения современной магии. Сам же он говорил, что это заклинание применяли шахтеры в кристальных шахтах, чтобы мельчайшие частицы кристаллов не поранили легкие. Однако потом ввиду опасности работ и особого указа всех виновных в уголовных делах отправляли туда на отработку, и заклинание забылось. Фактически оно фильтровало воздух от примесей и дополнительно насыщало его кислородом, заставляя мозг работать активнее, что не давало уснуть. Я закрыл глаза и начал делать медленные вдохи, чертя в своем воображении базовый круг плетения, который заучивал ночами напролет, надеясь, что хотя бы так смогу наконец освоить магию. Когда я завершил последнюю линию, легкий поток воздуха ворвался в мои ноздри, и сознание тут же прояснилось. Когда я решил посмотреть на более продвинутый аналог, то полезность этого заклятия мне показалась спорной при наличии более мощных общедоступных чар искусственного дыханья, но в моем