Погасшие следы - Евгений Прядеев

для тебя подарок. Мы же не знаем истинных возможностей своего организма. Если судьба лишила тебя зрения, то, возможно, она приготовила тебе какой-то другой подарок. Я слышал, что люди, лишённые зрения, могут слышать гораздо лучше, чем все остальные. Ты слышал, например, хорошую музыку?

— Нет, мне было некогда слушать музыку, — повысил голос Марат. Было видно, что он злится. Судя по всему, слова Даниила всё-таки затронули какие-то струны в его душе. — И негде! Как ты не понимаешь, я слышал только то, что рассказывала мне тётка, иногда обрывки передач по радио или каких-нибудь фильмов, идущих по телевизору. Понимаешь, я даже не знаю, как выглядит телевизор.

— Если ты чего-то не знаешь, то это не повод опускать руки, — воодушевился Данька. — В мире существует столько всего замечательного, что можно почувствовать, не прибегая к помощи зрения, например, музыка. Есть же действительно хорошая музыка, которую можно слушать и получать от этого истинное удовольствие!

— Какая, например? И где я должен её услышать? — практически закричал Марат. — Вы сможете мне её напеть? Или как мне её услышать? Думаешь, тётя услышит мою просьбу и тут же побежит искать для меня какую-то песню?

— Почему бы и нет? — опешил от такого напора Данька. — Можно же просто попросить. А вдруг она так и сделает?

— А ты смешной, — во всё горло расхохотался мальчик. — Скорее она просто нальёт мне ещё одну чашку чая. Чтобы я спал подольше и не выдумывал глупости.

— Да уж, — только и смог произнести Данька. Ну вот и что делать? Как переубедить того, кто не собирается жить дальше. Судя по всему, это задание богини будет провалено. Мысли о Дрёме показались сейчас Даньке глупыми и неуместными, но, вместе с тем, разозлили и заставили думать ещё быстрее.

Музыка… Какую музыку можно считать хорошей? Действительно, что делать? Напеть колыбельную? Хиты русского радио? И как показать красоту этой музыки Марату.

Даниил напрягся и замер, пытаясь сосредоточиться. Он Ходящий по снам! Ему необязательно петь. Ему надо просто представить!

Он попытался представить музыку материальной, в виде шара, который формируется у них над головой. Мгновение и Данька понял, что у него получается. Ещё мгновение и откуда-то сверху водопадом хлынул поток скрипичных рыданий.

Марат замер, поражённый, внимательно вслушиваясь в каждую ноту. Даньку нельзя было назвать большим фанатом классики, но конкретно эту композицию он любил. Однажды он даже тайком от Саньки и бабули купил билет в концертный зал имени Чайковского. И целых полтора часа наслаждался звучанием скрипки. Эту мелодию там исполняли трижды, причём партию соло каждый раз играли разные скрипачи, и музыка всё время звучала по-разному. «Времена года» Вивальди действительно можно считать музыкой на все времена.

Скрипка стонала, просила, требовала, кричала! Мальчик крутился на одном месте и как будто бы впитывал в себя эти звуки. Данька взмахнул рукой, и музыка стихла.

— Какая красота! — ошарашенно произнёс Марат, — я никогда прежде не слышал ничего подобного.

— Вот видишь, — воодушевился Даниил. — В мире есть ещё много другой прекрасной музыки. И ты можешь воспринимать её гораздо лучше и острее, чем другие люди, и это только твой слух, а ведь ты можешь делать что-то ещё!

Воодушевлённый своим успехом, Данька взмахнул руками, и туман начал стремительно отступать, откуда-то сверху ударили солнечные лучи. А серые краски постепенно сменялись яркими и насыщенными цветами.

— Ты что-нибудь видишь, Марат?

— Я не совсем понимаю, реальность вокруг меняется, но я не понимаю, почему вижу всё это.

— Потому что, ты можешь чувствовать окружающую тебя жизнь. У тебя впереди долгие годы жизни. Ты можешь познать и почувствовать эту жизнь руками, телом, кожей. Ты можешь слышать её, ты можешь трогать её, ты можешь пробовать её на вкус! Ты можешь! Ты можешь читать книги! Ты можешь разговаривать с людьми! Ты можешь!

Поражённый Марат смотрел прямо на Даниила, и почему-то казалось, что мальчик потихоньку начинает видеть.

— Знаешь, — вспомнил Даниил. — Когда я учился в институте, к нам приезжал один поэт, тоже слепой, как и ты. Он потерял зрение на войне, но это не стало для него поводом сдаться. Он не опустил руки и начал писать замечательные стихи. Он прожил долгую жизнь, за которую написал очень много красивых строк. Правда. Абсолютная правда, и ты тоже можешь сделать что-нибудь великое! Главное, не разрешать себе умирать и не сдаваться!

— А что ещё я могу? — негромко спросил Марат, и Данька понял, что у него получилось. Этот мальчик не умрёт, по крайней мере, не сегодня и не завтра.

— Если ты не можешь видеть, то это же не значит, что у тебя отсутствуют другие органы чувств. Ты мог бы ходить на концерты классической музыки. Ты мог бы попробовать самую разную кухню, вообще слепые компенсируют свою инвалидность за счёт других органов чувств. Я бы наверняка мог работать каким-нибудь дегустатором. Можно дегустировать еду, вино, кока-колу чай, да что угодно! Захочешь, можно даже чай дегустировать.

— Ты так интересно рассказываешь, — опять негромко заговорил Марат, опустив голову. — Но как это сделать? Мне кажется, что тётя уже всё решила, и вряд ли согласится на такие грандиозные планы…

«Это понятно», — подумал Данька. — «Если всё так, как говорит этот мальчик, то тётя нам явно не помощник».

— Слушай, а где ты живёшь? — спросил Даниил. — Ты знаешь свой адрес?

— Нет, — вздохнул Марат. — Как-то никогда не интересовался. Меня же всегда водили за руку.

— Это не очень весело, — почесал затылок Данька. — Ну хорошо, а как тебя зовут? Марат понятно, а фамилия?

— Тимохин. Марат Васильевич Тимохин.

— Прекрасно, — обрадовался Даниил. — А когда у тебя день рождения, Марат Васильевич Тимохин?

— Семнадцатого октября. Мне четырнадцать лет. Скоро исполнится пятнадцать.

— Так… — Данька лихорадочно прикидывал, что ещё можно спросить у мальчишки. — А твоя тётя… Её как зовут?

— Тётя Аля, — настороженно ответил Марат. — Только не надо у неё про меня спрашивать. Вдруг она рассердится? И я тогда точно не смогу убежать из дома.

— Не надо никуда бежать, — замахал руками Даниил. — Ты должен подождать меня. Я очень скоро найду тебя и приду на помощь. Ты знаешь, кем работает твоя тётя?

— Продавщицей, — тут же ответил мальчик. — Она