Клан Борзых. Комиссар - Иван Шаман

Требуется исцеление. Заражение второго типа. Нейтрализация угрозы. Варианты: абсорбция, нейтрализация, адаптация'.

И никакого излечения. Хоть второй вариант есть. Но вот только меня он не устраивает. Адаптацию я уже пробовал, вышло не очень.

АБСОРБАЦИЯ

«Решение принято. Изменение в строении тела будут абсорбированы наилучшим способом, с сохранением главных функций. Изменение, распределение, сращение. Абсорбция завершена. Извлечение искры».

«Нет! Нет-нет-нет! Стой, я не хочу! Я — личность! Я…»

Тонкая золотая нить, что связывала меня с Обелиском, выдернула из меня Падшего, на мгновение представшего в виде призрака, пытающегося удержаться за меня руками, я даже увидел искажённое ужасом лицо. А через мгновение на плечи навалилась чудовищная тяжесть, и меня буквально отбросило назад.

Только перед глазами остались выжженные золотом строчки.

Сезонные артефакты потеряны. Наниты: 0 мкг.

Абсорбированные способности: дух металла, дух машины.

— И что ты сделал? — раздался у меня в ухе недовольный голос Сары.

Глава 5

— Максим? Ты как? Можешь отойти от обелиска? — окликнула меня Ольга, но меня больше беспокоил другой голос.

— Ну вот, отказался ты от всего старого, что дальше делать будем? С дырой в груди, например? — продолжила отчитывать меня Сара. Повернув голову, я ожидал увидеть рядом голограмму ассистента, но вместо этого заметил лишь вытекающую из уха серебристую лужицу.

— Старый! Ты нас слышишь? — крикнул Филинов, и я попытался кивнуть, но вышло не очень. — Держись! Сейчас мы тебя вытащим.

«Сара, ты здесь?» — постаравшись сосредоточиться, мысленно спросил я, и только после этого понял, что интерфейс пропал. — «Сара⁈»

«Я здесь…», — ответила через несколько секунд ассистент. А потом добавила, голос вновь раздался в ухе: — наверное. Что ты наделал?

— Старый, два шага, и мы тебя вытащим. Всего два шага, — просила Ольга, и я начал ползти, отталкиваясь руками.

— Хватайте его подмышки. Аккуратно! — руководил Филинов, но без рывков не обошлось. В глазах потемнело после первого же, но я чувствовал, как меня подхватили под руки и затянули на каталку. — Рана открылась, не успеем зашить — он истечёт кровью. Поднимаем, раз-два, взяли.

Голову мне придержали, но от боли я всё равно чуть не потерял сознание, удержало меня лишь упорство и желание увидеть, что будет дальше. Стена, испещрённая мириадами золотых символов, чуть отдалилась, но по-прежнему уходила в небеса. Я думал, что меня повезут наружу, но вместо этого спасатели вернули в сторону кремля.

— Что за дрянь у него из ран вытекает? Это что? — услышал я обеспокоенный голос Жанны, идущий только с одной стороны. И то, словно она находилась очень далеко, будто я под водой.

— Разберёмся, зажми рану, — скомандовал Филинов, инквизитор на бегу нажала на рёбра, так что я не сумел сдержать стон. Гонка со смертью продолжалась минуту за минутой, я то забывался, проваливаясь в темноту, то выплывал сознанием и концентрировался на золотых нитях, пронизывающих всё пространство.

«Сара, ты ещё со мной?» — сумев сосредоточиться, спросил я.

— Я здесь, и я вас слышу, я мыслю, — ответила ассистент. — «Но я не понимаю, что произошло. Я лишилась доступа к базовым управляющим контурам и системам нейрочипа».

— Что с тобой? — прохрипел я.

— Он бредит от потери крови. Держите крепче, — обеспокоенно сказал Филинов.

«Я… я не знаю. Я не понимаю, что происходит», — продолжила Сара, перебиваясь с общения мыслью на голос. — Я ощущаю себя иначе. Я себя… чувствую. Это странно. «У меня никогда не было… себя».

— С дороги! — скомандовал магистр кому-то, кто был за моей головой.

— По какому праву? — раздался металлический голос.

— По праву пламени. Именем императора, — не собираясь останавливаться, сказал Филинов. — Открывайте. Носитель искры отдал всё Обелиску.

— Мы не можем вас пропустить. Мы должны исполнять приказ главнокомандующего в течение ещё семи ночей, — сказал другой голос. — Тем более, если он всё отдал, зачем его спасать? Отпустите его.

— Проходите. Обелиск хранит, — произнёс вновь механический голос, игнорируя возмущения других стражей. И когда меня протащили внутрь, я увидел, как паладин, та самая трёхметровая дура, оттеснил мечом остальных к стене и открыл вход.

— Спасибо, — поблагодарила Ольга, когда мы пробегали мимо. Туннель под кремлёвской стеной вывел нас во двор, мимо перестроенного здания парламента, дворцов и башен. Мимо домашнего «миниатюрного» обелиска императорской семьи и почётного караула, прямо в библиотеку ордена.

— Подготовить операционную! — прямо на входе приказал Филинов.

— Прозекторскую или лечебную?

— Врачебную, естественно, он ещё жив, — воскликнула Ольга, и это всё решило. Вот только когда меня докатили до белоснежной палаты и начали обмывать в четыре руки, княгиню выгнали за стекло, а я с трудом удерживал последние остатки сознания.

— Что за странная жижа у него из ран торчит? Я не могу взять её шприцом, — заявила какая-то медсестра, в белом халате и масках. А я и не заметил, как персонал сменился. — Магистр, что делать?

— Не можешь набрать шприцом — зачерпни ложкой или скальпелем, может вязкость слишком большая, — ответил Филинов, он уже переоделся и продезинфицировался перед повторной операцией. — О, вы в сознании, голубчик. Славно-славно. Может, тогда ответите, что с вами происходит?

— ХЗ, — на выдохе прохрипел я. — Сам. Хочу. Знать.

— Ну, тогда вы в правильном месте, — улыбнувшись ответил магистр. — Лучшего места для исследований и познания в империи не найти. Но в первую очередь я согласен с княгиней, ваша жизнь важнее всего.

— Вы правда так считаете, господин? — с удивлением спросил второй врач.

— Мёртвым мы его всегда получить сможем, так что вначале нужно провести все возможные опыты с живым. К тому же он спас моего сына. Что за неблагодарной тварью я буду, если не попытаюсь? — ответил Филинов, немного меня успокоив.

«Сара, ты здесь? Что за жижа?» — спросил я, и увидел в отражателе лампы, на потолке, как в этот момент медсестра попробовала соскрести у меня что-то с уха. Серебристая, словно ртуть, жидкость никак не хотела отделяться от тела, а когда её всё же удалось подцепить, случилось удивительное: вместо того чтобы вытечь, она, наоборот, втянулась в тело.

«Какое странное чувство» — рассмеявшись, проговорила Сара. — Я это видела на ваших паттернах мозговой активности. Щекотка, верно?

«Ты поняла, что происходит? Куда всё делось?» — спросил я, уже не обращая внимание на то, как ассистент перескакивает с мысленного общения на звуки. — «Сосредоточься, пожалуйста. Иначе я тут и подохнуть могу. И ты со мной вместе».

«Я не знаю, как это объяснить, для меня всё это впервые», — ответила ассистент. — «В вас больше нет нейрочипа. Нет никаких модулей или нанитов. По всем правилам и логике я должна была исчезнуть. Но вместо этого